Джеймс Уайт - Космический госпиталь. Том 1

В этот момент из-за поворота вышел ФСОЖ. Он передвигался очень быстро, невзирая на то что по его панцирю немилосердно колотили металлические дубинки и колья. Четыре его увенчанных костяными наконечниками щупальца развевались во все стороны, обхватывали металлические прутья и гнули их. Один прут ФСОЖ выломал «с мясом». Грохот стоял немыслимый. Не сказать, чтобы ФСОЖ мчался опрометью, но двигался довольно быстро, учитывая его состояние – на его коже виднелись старые шрамы. Конвей не спускал глаз с ФСОЖ и не сразу среагировал, когда кто-то схватил его за руку.

– Доктор, мэм, да вы что, оглохли? – кричал Флетчер Конвею и Мерчисон. – Назад, к люку!

– Сейчас, капитан, – отозвалась Мерчисон, стряхнула руку капитана и направила видоискатель камеры на приближавшегося ФСОЖ. – Хочу занять… Я бы на месте этого существа не стала производить на свет потомство в такой обстановке, ноу ФСОЖ, похоже, нет выбора… Ой! Осторожнее!

ФСОЖ добрался до той части коридора, которую Флетчер частично расчистил резаком. Теперь ничто не мешало этому существу, и оно, доломав остатки решетки, повисло в невесомости и оказалось совсем рядом со спасателями. В таком положение ФСОЖ был беспомощен, и стоило ему задеть щупальцем стену, как его начинало вертеть на месте.

Конвей на четвереньках пополз в сторону люка. Мерчисон последовала его примеру, но капитан решил совершать отступление стоя. Он пятился назад и размахивал резаком, включенным на полную мощность, словно огненным мечом. Одно щупальце ФСОЖ обуглилось, но в остальном существо было целехонько. Вдруг Флетчер вскрикнул: костяной наконечник ударил его по ноге. Он оступился, магнитная подошва соскользнула и отскочила от пола. Капитан в полной беспомощности полетел по коридору.

Конвей инстинктивно схватил капитана за руку, когда тот пролетал мимо, и подтолкнул к люку. Через пару мгновений все трое были в шлюзовой камере и в безопасности – насколько можно было находиться в безопасности в нескольких метрах от разбушевавшегося ФСОЖ.

Но ФСОЖ слабел с каждой минутой…

Спасатели наблюдали за ним в щелочку из-за чуть приоткрытого люка. Капитан проверил механизм включения резака и направил его на наружный люк. Голосом, искаженным от боли, он произнес:

– Эта треклятая тварь мне, похоже, ногу сломала. Но теперь можно оставить внутренний люк открытым, взломать резаком наружный и быстро выпустить из корабля воздух. Это остановит мерзавца. Но где же другое живое существо? Где слепец?

Конвей медленно, но решительно поднял руку и закрыл огневое отверстие резака:

– Слепца нет. Вся команда погибла.

Мерчисон и капитан смотрели на него так, будто он в один миг из врача превратился в психически больного. Неторопливо, старательно подбирая слова, Конвей проговорил:

– В прошлый раз телепатический контакт происходил, когда мы были далеко от него. Теперь он совсем рядом, и надо попробовать снова. Ему долго не протянуть…

– Существо Конвей право, – прозвучал телепатический голос в сознании у всех троих. – У меня очень мало времени.

– И мы не имеем права медлить, – торопливо сказал Конвей, умоляюще глянул на Мерчисон и продолжал: – Думаю, некоторые ответы мне уже известны, но для того чтобы помочь ему, нам нужно узнать больше. Думайте, думайте изо всех сил. Кто такие слепцы? Кто такие Защитники? Почему они так ценны…

И вдруг они все поняли.

То был не медленный, постепенный процесс передачи знаний, а бурная река, хлынувшая в их сознания и наполнившая их всеми познаниями об этих удивительных существах.

Слепыши… Вот как они на самом деле назывались!

Слепыши когда-то, в незапамятные времена были всего лишь маленькими плоскими незрячими слизнями, ковырявшимися в первобытных хлябях своей планеты. Большей частью они просто подбирали всякий мусор, но порой кусали более крупных животных своим жалом, после чего постепенно поедали их. По мере того как слепыши увеличивались в размерах, их пищевые потребности росли. Они превратились в слепых охотников со столь высокоразвитым осязанием, что необходимость в других органах чувств у них попросту отпала.

Специализированные тактильные мозоли обеспечивали слепышам способность ощущать передвижение жертвы по поверхности почвы, определять характерные вибрации, и они могли лежать под землей, затаившись, в засаде, до тех пор, пока жертва не оказывалась совсем рядом с их жалом. Это позволяло им при необходимости преследовать добычу на большие расстояния, вплоть до ее логова, и потом слепыши либо нападали из-под земли, либо выбирались на поверхность и атаковали спящую жертву, предварительно по характерным вибрациям определив, что жертва спит. На поверхности они, конечно, мало что могли противопоставить зрячим бодрствующим противникам и часто из охотников сами превращались в добычу, поэтому их охотничья тактика сосредоточилась на различных вариантах засады.

На поверхности они имитировали следы и другие метки мелких животных и за счет этого ухитрялись заманивать в ловушки более крупных животных. Но поверхностные животные тоже на месте не стояли, они тоже увеличивались в размерах и силе, и многие из них не боялись жал отдельных слепышей. Пришлось слепышам объединяться для устройства засад. Объединение на почве добывания пищи привело к расширению внутривидовых контактов. Появились подземные кладовые, общины, поселки, города, коммуникационные системы. Слепыши стали «разговаривать» друг с другом, у них появилась тактильная система обучения детей, развились научные методы улавливания вибраций на больших расстояниях.

Слепыши умели ощущать вибрации под землей и в атмосфере, и постепенно, после изобретения различных усилителей и преобразователей, они смогли «ощутить» свет. Они научились пользоваться огнем, изобрели колесо, научились преобразовывать радиоволны в тактильные ощущения, и вскоре большие территории на их родной планете покрылись радиомаяками, и появилась возможность преодолевать большие расстояния на механическом транспорте. Слепыши признавали преимущества искусственных полетов, и большое число их сородичей погибло, ставя такие эксперименты, но все же из-за своей слепоты они предпочитали держаться поближе к земле.

Это вовсе не означало, что они не осознавали своей неполноценности. Практически все неразумные существа, обитавшие на планете слепышей, обладали способностью преодолевать небольшие, а порой и большие расстояния по воздуху. Эти животные очень точно ориентировались в пространстве, и им даже не нужно было ощущать направление ветра, вибрацию воздуха при его отражении от дальних объектов и так далее. Но слепыши по-настоящему не осознавали, что такое чувство зрения. В то же самое время, по мере того как их технический уровень рос и становились все сложнее те приборы, которыми они пользовались, слепыши стали ощущать множество сложных вибраций, исходивших из пространства за пределами их планеты. Слепыши догадывались, что эти вибрации исходят от разумных и, пожалуй, более высокоразвитых существ, и они стали думать о том, что эти существа, вероятно, могли бы помочь им обрести то чувство, которым владели все вокруг, кроме самих слепышей.