Джуд Уотсон - Виртуоз обмана

Ещё один коридор. Последний рывок, и они будут возле скрытого турболифта.

Штурмовики были уже так близко, что беглецы могли слышать их переговоры в коммуникаторах шлемов:

— Пока ничего!

— Взрывайте стены! Они могут быть за ними. Только не переборщите, дом рушится!

— Продолжайте в северо-восточном квадранте. Свяжитесь с отрядом три-шесть-десять.

Курран завернул за последний угол и увидел штурмовиков, взбирающихся по трапу прямо по телам своих товарищей, которые упали, когда Декс внезапно убрал ступени. Курран и Китс принялись поливать их бластерным огнём. Энергетические заряды свистели в дымном воздухе.

Штурмовики стреляли в ответ. Китс прыгал и перекатывался, не прекращая стрелять. Его главной целью было защищать Декса, который мог двигаться в своём репульсорном кресле, но не мог маневрировать в нём так, чтобы уворачиваться от выстрелов. Курран тоже держался между штурмовиками и Дексом.

— Бегите, вы двое! Бегите! — крикнул Декс. — Оставьте меня здесь! Мы договаривались!

Ещё несколько недель назад Декс предупредил их, что в случае вторжения будет наиболее уязвимым. Из-за большого веса он попросту не мог двигаться достаточно быстро, если произойдёт самое худшее. Он заставил Китса и Куррана согласиться пообещать ему, что они спасутся, если смогут, и бросят его. Будет лучше, если хоть кто-то из них сумеет спастись. Декс говорил, что прожил долгую жизнь, "порой жизнь подлеца, но хорошего", и был готов отказаться от этой жизни, если нужно. "Но у вас, ребята, впереди долгий путь", — говорил он тогда.

Да, они дали слово. Но Китс и Курран знали, не сговариваясь, что не смогут бросить Декса.

Завеса бластерного огня была такой плотной, что казалось, воздух наполнился танцующими огоньками. Китс увидел, как заряд попал в Декса, и тот тяжело откинулся на кресле. Крича Куррану, чтобы тот прикрыл его, Китс запрыгнул на кресло и прибавил ему скорость. Кресло рванулось вперёд, прямо к приближающемуся строю штурмовиков.

Яростно крича, Китс прорвался сквозь строй и продолжил двигаться. Курран схватился рукой за кресло и запрыгнул на его спинку; кресло пошатнулось, но не сбавило ходу. Декс был в полубессознательном состоянии, когда Китс прибавил скорость, несясь по коридору сквозь дым. Последний выстрел попал в репульсорный двигатель; раздался маленький взрыв, и кресло принялось вертеться и замедляться.

Курран бросился на скрытую панель и активировал её. У них было всего несколько секунд. Штурмовики уже пробирались по извитому коридору. Панель отъехала в сторону, и Китс втолкнул туда кресло. Голова Декса запрокинулась, его шесть рук безжизненно висели по бокам. Китс не знал, жив он или мёртв.

Курран стукнул по сенсору.

— Закрывайся! — умолял он панель.

Та закрылась прежде, чем штурмовики завернули за угол. Турболифт понёсся вниз. Дверь открылась во влажный прохладный туннель.

Китс и Курран вытащили Декса из турболифта.

— Внизу есть спидер, — сказал Курран. — Нужно оставить кресло.

Китс тревожно смотрел на Декса. Неужели он был…

Декс открыл один глаз.

— Вы же обещали… — пробормотал он.

Китс видел, как трудно ему разговаривать. Он наклонился ближе к уху Декса.

— С каких это пор моё слово чего-то стоит, ты, обезьяноящер? Ты же меня знаешь.

Взрыв сотряс туннель, и на беглецов посыпалась земля.

Декс вздрогнул, но Китс увидел свет в его глазах. Он выживет.

— Чего вы ждёте, ребята? Вытащите меня отсюда.

Тревер и Рай-Гаул стояли в стороне, пока Линна и Тобин обнимались. Линна положила голову мужу на грудь. Они слишком долго были в разлуке. Тревер отвернулся, чтобы не смущать их. Он не видел такой любви с тех пор, как погибли его родители, и не любил, когда ему об этом напоминали. Такие вещи открывали в нём пустоту, которую он обычно заполнял чем-то — друзьями, едой, опасностью, просчитыванием следующего шага.

Наконец они закончили обниматься и подошли к Рай-Гаулу и Треверу, держась за руки.

— Спасибо, — сказал Тобин. Линна улыбалась. Тревер никогда раньше не замечал, какая она красивая. Она всегда казалась очень печальной и напряжённой.

Они встретились с Тобином на потайной посадочной площадке возле Оранжевого Округа. Они стояли, окружённые спидерами. Оживлённое движение по магистралям над головами начало стихать и сливаться с первыми вечерними огнями.

— Здесь есть космический крейсер, на котором вы сможете улететь, — сказал Рай-Гаул. — Вам нужно укрытие?

— Оно у нас есть, — сказал Тобин, глядя на Линну. — Место, где мы когда-то были счастливы. На Миле.

Рай-Гаул кивнул.

— В этом квадранте не слишком много имперцев. В крейсере есть свежие идентификационные документы.

— Меня послали на Деспайр, — сказал Тобин. — Они разделили всех учёных. Нам не позволяли разговаривать с учёными других специальностей. Меня держали вместе с инженерами-строителями. Но я знаю, что там были оружейные техники и системные учёные. Химики. Это огромная попытка построить… нечто. Нечто ужасное.

Рай-Гаул снова кивнул.

— Я скажу Ферусу.

Линна протянула руку и вложила Рай-Гаулу в ладонь небольшой пакет.

— Мне это не нужно, — тихо проговорила она. — Это единственное, что осталось от того ужасного эксперимента. Документация и само "лекарство памяти". Записи Зан Арбор уничтожены, как и её разум. Советую вам уничтожить и это.

Рай-Гаул был самым сдержанным человеком, какого только приходилось видеть Треверу, и потому мальчик очень удивился, когда джедай сделал шаг вперёл и обнял Линну, а затем Тобина. И сделал он это без неловкости, которую Тревер мог от него ожидать.

— Ты спас нам жизни, — сказала Линна. — Мы этого никогда не забудем.

— Когда-то вы спасли мою, — ответил Рай-Гаул. — Теперь мы связаны звёздами и Силой. Если я понадоблюсь вам, то приду.

Рай-Гаул и Тревер ждали, пока звёздный крейсер не скрылся среди другого транспорта. Они стояли даже после того, как перестали различать огни крейсера среди других кораблей.

— Последнее время я часто прощаюсь, — проговорил Тревер. — Но это не становится легче.

— Нет, — как всегда, кратко сказал Рай-Гаул.

— Думаю, на время мне хватит прощаний, — сказал Тревер.

Остаток пути до Оранжевого Округа они прошли пешком. Спускаясь в турболифтах к округу, они не разговаривали. Над обоими нависла печаль.

Возле самого округа турболифты уже не работали. Их всегда ломали, едва стоило их отремонтировать. Рай-Гаул и Тревер спустились по склону и пошли по узким аллеям и улочкам к Бандитской Аллее. Теперь было темно, и оранжевые фонари отбрасывали чёрные тени. Подойдя ближе, Рай-Гаул внезапно ускорил шаг.