Дуглас Адамс - Жизнь, Вселенная и все остальное

– Да, – сказал Артур, – но идите втолкуйте это Крикетной федерации. – И уперся на своем. – Думаю, – начал он повторять свою фразу – и умолк. Он решил повторить свои слова, так как в первый раз все пропустили их мимо ушей. А умолк он потому, что понял – еще долго никому не будет до него никакого дела.

Форд, Зафод и Триллиан пристально вглядывались в экран обзора. Хактар разрушался под давлением вибрационного поля, которое накачивало в его тело «Золотое сердце».

– Что он сказал? – спросил Форд.

– По-моему, я расслышала, – проговорила Триллиан озадаченно, – он сказал: «Что сделано, то сделано… Моя функция выполнена…»

– Думаю, мы должны вернуть его обратно, – сказал Артур, высоко подняв пакет с Пеплом. – Так требует моя совесть.

Лучи солнца безмятежно освещали пепелище былой крикетной площадки «Лордз».

Еще курился дым над тлеющей травой – ужасным следом криккитских роботов, похитивших Пепел. Перепуганные люди метались в дыму, сталкиваясь друг с другом, спотыкаясь о носилки, попадаясь прямиком в руки полицейских, которые взялись арестовывать кого попало.

Один полисмен попытался было задержать Охмешконасыпателя Конца-Краю-Не-Знающего за хулиганство, но серо-зеленый долговязый инопланетянин ускользнул на свой корабль и надменно улетел, что еще более усугубило панику и столпотворение на земле.

И тут-то посреди газона, второй раз за этот день, внезапно материализовались Артур Дент с Фордом Префектом (собственно, они телепортировались с «Золотого сердца», припаркованного на земной орбите).

– Я могу все объяснить! – провозгласил Артур. – Пепел у меня! Вот в этом пакете!

– По-моему, ты им неинтересен, – заметил Форд.

– Кроме того, я содействовал спасению Вселенной, – сообщил Артур всем, кто был готов его слушать. Иными словами, никому. – Хм, таким заявлением можно было бы толпу остановить, – пробормотал он.

– Фокус не удался, – возразил Форд.

Тогда Артур атаковал пробегавшего мимо полисмена:

– Извините. Пепел. Он у меня. Те белые роботы похитили его несколько минут назад. Вот он, в этом пакете. Видите ли, он был частью Ключа от темпорально-канительного кокона, и, ну сами можете догадаться, суть в том, что он у меня и что мне с ним сделать?

Полисмен сказал Артуру, что сделать с Пеплом. Однако эти указания явно следовало понимать в фигуральном смысле.

Артур печально побрел куда глаза глядят.

– Неужели всем наплевать? – вскричал он.

Какой-то пробегавший мимо человек толкнул его под локоть, и содержимое пакета просыпалось на землю. Артур замер над рассыпанным Пеплом, закусив губу.

Форд окинул его взглядом.

– Ну что, сматываемся? – поинтересовался он.

Артур испустил глубокий вздох. Потом обвел глазами планету Земля, не сомневаясь, что видит ее в последний-распоследний раз.

– Ладно, – обронил он.

В этот миг он узрел в разрыве дымовой завесы чудом уцелевшую крикетную калитку.

– Погоди минутку, – сказал он Форду. – Когда я был маленьким…

– Потом расскажешь, ладно?

– …то очень увлекался крикетом, знаешь ли, вот только получалось у меня не очень.

– Или вообще не получалось, если Тебе так больше нравится.

– И у меня была мечта, довольно дурацкая, что однажды мне выпадет честь выйти на площадку «Лордз» в качестве нападающего.

Оглядев охваченную паникой толпу, он пришел к выводу, что возражать никто не будет.

– Ладно, – устало выдохнул Форд. – Только в темпе. Я буду вон там. Подыхать со скуки, – добавил он. И отойдя в сторону, уселся на тлеющую траву.

Артур помнил, что во время их первого визита на площадку в тот день крикетный мяч залетел прямо к нему в сумку, а потому принялся в ней рыться.

И только уже найдя мяч, сообразил, что сумка уже не та, с которой он был здесь в прошлый раз. Однако же вот он, мяч, лежит себе среди греческих сувениров.

Он вынул мяч, обтер его полой халата, плюнул на него и еще раз обтер. Поставил сумку на землю. Если уж играть, так делать все профессионально.

Перекинул маленький красный мячик с ладони на ладонь, наслаждаясь его тяжестью.

Чувствуя себя легким и безмятежным, как птица, он засеменил прочь от калитки. Он решил бежать в среднебыстром темпе, а потому отмерил хорошую, длинную дистанцию для пробежки.

Поднял глаза в небо. Там кружились птицы и неслись стайками белые облака. Людские крики и стоны, сирены «скорой помощи» и полиции раздирали воздух в клочья, но Артур ощущал себя странно счастливым, огражденным невидимой завесой от всей этой кутерьмы. Ему предстояло сыграть в крикет на площадке «Лордз».

Обернувшись к калитке лицом, он отбил нетерпеливую чечетку своими шлепанцами. Расправил плечи, подбросил мяч в воздух и поймал его на лету.

И побежал к калитке.

На бегу он увидел, что у калитки стоит защитник.

«Кайф, – подумал он, – тем интереснее…»

Подбежав поближе, вгляделся пристальнее… Защитник, застывший наготове у калитки, не принадлежал к команде Англии. И к команде Австралии он тоже не имел отношения. То был представитель команды криккитских роботов. Холодный, беспощадный белый робот-киллер. Видимо, он не последовал за своими коллегами на корабль.

Тут в разуме Артура Дента столкнулось сразу несколько мыслей, но прекратить бег он был не в силах. Время поползло с ужасной, умопомрачительной медлительностью – и тем не менее ноги Артура почему-то не желали останавливаться.

Двигаясь словно сквозь патоку, он медленно повернул свою несчастную голову и поглядел на свою собственную руку, руку, которая сжимала твердый красный мячик.

Его ноги медленно, неуклонно неслись вперед, меж тем как он созерцал мяч в своей бессильной руке. Мяч пульсировал ярко-алым внутренним огнем. А мятежные ноги все равно несли Артура вперед.

Он снова поглядел на криккитского робота, неумолимо и целеустремленно застывшего у калитки с битой на изготовку. Механические глаза горели бездонным, студеным, колдовским огнем. Артур обнаружил, что не может отвести от них своего взгляда. Казалось, он смотрит в них, как в туннель, и вокруг больше ничего нет.

Ознакомимся с некоторыми мыслями из тех, что мельтешили и сталкивались в Артуровой голове.

Он чувствовал себя полным дураком.

Он понимал, что должен был куда внимательнее следить за происходящим вокруг, вдумываться в смысл слышанных краем уха фраз, которые теперь гулко звучали в его голове, пока ноги, гулко ударяясь о землю, несли его вперед, к точке, где он неизбежно подаст мяч криккитскому роботу, и тот неизбежно ударит по нему.