Олег Костенко - Хозяин вечности. Дочь наемника

Сейчас Герда не отстёгиваясь от кресла, протянула руку через его спинку.

– Очнулись? – не столько спросила, сколько констатировала она. В голосе девочки звучало явное облегчение, но не было даже намёка на панику.

– А теперь, – произнесла она неожиданно по взрослому, – мне бы хотелось, что бы вы объяснили, что значит этот безумный полёт. Мне, конечно, было интересно. Но с трудом вериться, что этим вы хотели доставить мне удовольствие.

Она ничего не поняла, – подумал Горд с некоторым изумлением. – Хотя откуда. С момента активации импланта, почти вся информация проходила непосредственно через компьютер. А смысл происходящего на орбите, не подготовленному человеку понять было сложно. Это в том случае если она вообще, что-либо заметила.

Ну и что спрашивается, он должен теперь ей сказать? И что спрашивается с ней теперь вообще делать? Горд впервые подумал, что, спася девочку, отныне в какой-то мере несёт ответственность за её дальнейшую судьбу. Вот уж облагодетельствовало его мироздание подарочком.

Перед внутренним взором космогатора ещё раз пронеслись все запомнившиеся ему лица горгонцев: от его официального провожатого во дворце, до короля. Надолго задержалось лицо той десятилетней малышки. Пронять Горда бывало весьма нелегко, но сейчас случай был особым. Космогатор вдруг обнаружил, что в бессильном гневе сжал кулаки. Он не раз видел смерть, но что бы такую массовую.

Обычно Зимин не плохо владел лицом, но сейчас на нём видимо, что-то всё-таки отразилось. Девочка посмотрела на него как-то странно.

– Почему вы молчите? – потребовала ответа она.

И что же я ей должен сказать? – отчаянно думал Горд. Тянуть было не возможно. Пока ещё девочка его не боялась. Но долго так быть не могло. Очень скоро она поймёт, что оказалась в довольно опасной ситуации, один на один со взрослым мужчиной.

– Герда, – произнёс он, как можно мягче, – ты помнишь последнее сообщение, перед самым взлётом, то которое о смерть-сфере.

Вспоминая, Герда наморщила лоб.

– Я не очень вслушивалась. Но ведь смерь-сфера – легенда. Наверняка, это был какой-нибудь розыгрыш.

Зимин подумал, что в её психике сработали защитные механизмы, предохраняющие от чрезмерного ужаса. Впрочем, многим было действительно проще считать смерть сферу легендой. Сам Зимин подобных иллюзий себе позволить не мог.

– Не легенда, – печально произнёс он. – Мне приходилось бывать на одной из планет вскоре, после того как вблизи от неё активировалось смерть-сфера. Весь мир подвергся мгновенному охлаждению, буквально, до абсолютного нуля. Атмосфера кристаллизовалась, перейдя в твёрдое состояние, и выпала на поверхность. А люди превратились в замёрзшие статуи. Не думаю, что они успели, что-нибудь осознать.

Вспоминая, Горд мысленно содрогнулся. Расположенная в поясе жизни планета, была холодна так, словно находилась на самой окраине системы. И что бы прогреть её до прежней температуры, светилу должно было потребоваться не одно столетие. Кругом валялись осколки ледяных тел: подвергшиеся сверхбыстрой заморозке люди падали, разваливаясь на части, словно хрупкий кристалл.

– Почему вы сейчас говорите всё это?

Но по глазам Зимин видел, что Герда уже всё поняла и теперь цеплялась за последнюю надежду. Горд знал, что ему предстояло эту надежду разрушить. И тогда он сказал безо всякой дипломатии, напрямую.

– Скорее всего, на Горгоне сейчас нет ничего живого. Мужайся Герда!

Ксеронг получил сигнал, его требовал к себе Величайший. Пространственно-временной объем, в котором находился владыка, не был в полной мере доступен такому созданию как Ксеронг. Но всех ста процентов его присутствия никто и не требовал. Ксеронг просто протянул информационный щуп сквозь реализованные узлы. На границе резиденции его остановила программа-охранник, тщательно проверила, запросила другие системы и, получив подтверждение, позволила двигаться дальше. Мгновение спустя щуп достиг центра вселенной. Теперь Ксеронг частично присутствовал в личных апартаментах владыки представлявших собой двенадцатимерный кокон. И он сразу понял, что владыка Арман не доволен.

– Чем вы можете оправдать свои действия? – пронзил Ксеронга мысленный импульс. – За последний цикл вы уничтожили целых девять населённых планет, это слишком большой перерасход ресурсов.

Визитёр сделал действие, которое в человеческом понимании походило по своему смыслу на глубокий поклон.

– Они вам известны, великий. Необходимо любой ценой предотвратить реализацию неконтролируемого нами избранного. Анализ идущего из будущего тахионного излучения, а также современных полей хаоса, указывает на то, что в этих мирах существовали разумные имевшие слишком высокую возможность реализовать подобный потенциал.

Ответ Армана не убедил.

– Ну и что? – поинтересовался он. – Подобные вероятности фиксировались неоднократно и быстро сходили на нет.

– Но сейчас они были действительно слишком крупные.

– И станут ещё крупнее по мере приближения к точке «Омега». Сейчас мы полностью контролируем подступы к «Алефу». Ни один мессия не сможет реализоваться без нашего дозволения. Когда придёт срок, мы выберем самого для нас удобного. Даже мироздание должно подчиниться нам, силам.

Ксеронг почтительно слушал.

– Я бы согласился с твоими действиями, – продолжал владыка Арманд, – если бы достижение результата было близко к стопроцентному. Но ведь имеем не понять что. То ли избранный был, то ли не был, то ли ты его убил, то ли не убил. Колебания хаос-полей чересчур велики, что бы делать конкретные выводы. В общем, так, я запрещаю массовое изничтожение столь важного космического ресурса как разумные.

В этом запрете не было и намёка на жалость. Точно так же фермер был бы возмущён новой отравой, которая вместе с вредителями уничтожила бы слишком много ценных культур.

– Ты всё понял? Тогда проваливай! – повелел Арман, получив подтверждающий импульс.

И Ксеронг начал вбирать щуп обратно, в привычный ему девятимерный объём.

Увидев, что девочка, наконец, хоть как-то успокоилась, Горд Зимин сказал: