Алексей Бессонов - Статус миротворца

– Идемте в башню, – скомандовал Хикки. – Мне срочно нужна “внутренняя карта” корабля. Если ее нет, запросите информацию на местной базе ВКС.

В стеклянном помещении на верхнем этаже Хикки встретил огромный, как скала, полицейский офицер в громоздком снаряжении, напоминавшем доспехи гренадера. В коридоре толпились еще несколько таких же вояк. Они нервно переминались с ноги на ногу, демонстрируя полнейшую беспомощность. Поглядев на это славное войско, Хикки испытал приступ бешенства. Ему приходилось работать с такими “специалистами”. Толку от них было мало: в лучшем случае они не мешали. Чаще – наоборот…

– Давайте договоримся сразу, майор, – сказал он офицеру, – вы не будете путаться под ногами. Никакой инициативы! Делать будете только то, что я вам скажу. У вас есть схема “Газели”? Мне нужна внутренняя карта, попалубно…

К такому требованию командир группы оказался готов. Он пошуровал в своем служебном терминале, и вскоре перед глазами Хикки развернулась подробнейшая схема корабля.

– Вы хотите проникнуть на корабль? – осторожно поинтересовался командир.

– Другого выхода я не вижу, – буркнул Хикки. – Вся штука в том, что террорист нужен нам живым. А вам, наверное, не нужен скандал из-за уничтожения заложников…

Антитеррориста крепко передернуло. Перспектива скандала его совсем не радовала.

К тому моменту, когда за башней приземлился катер Лоссберга, Хикки уже имел некое подобие плана. Лоссберг, как выяснилось, тоже.

– Я стажировался на “Газелях”, – сообщил он, входя вместе с Этерленом в стеклянную комнату. – После Академии меня хотели запихнуть в один хитрый разведдивизион. Теперь это уже неважно… Я думал: как можно влезть в запертый субрейдер? А очень просто – через сервисные люки ускорителей.

Хикки мыслил иначе, но, выслушав Лоссберга, признал его правоту. Действительно, “Газель”, не очень-то обремененная броней, имела на своем брюхе несколько уязвимых мест. Хикки думал пробираться через верх, но Лоссберг быстро убедил его, что проламываться сквозь сканерные гнезда куда сложнее.

– Смотри, – говорил он, водя пальцем по висящей в воздухе многоцветной схеме нижних палуб, – люк вы просто взломаете, это нетрудно, там “сопливые” замки: отожмете гидравлику, и все. Дальше вы попадете в аппаратный отсек ускорителей. Там придется резать контура и переборки, но много времени это не займет. Вы два дистрофика, легко пролезете в небольшую дыру – а там уже машинный нижнего шлюза, и за переборкой – коридор первой палубы.

– Снизу, из-за двигателей, у него “мертвая зона”. В том, конечно, случае, если мерзавец не врубит круговой обзор. Из ходовой рубки это сделать можно, но надо знать как: там очень хитрая система регулировки визира. Запомните: если вы увидите, что на спине корабля начала расходиться небольшая диафрагма, сразу же кричите нам. Впрочем, здесь, на поверхности, он все равно мало что увидит. Вы, психолог: как только мы подъедем под двигатели, начинайте с ним беседовать. Отвлекайте его, чтобы он не смотрел на пульт, потому что там может загореться индикатор. Я не знаю, загорится он или нет, это зависит от того, какой режим у него сейчас работает…

Лоссберг еще раз посмотрел на внутреннюю схему и дернул плечом. Он был одет в доставленные полицейскими доспехи: с непривычки астронавту казалось, что на нем какой-то “не правильный” и неудобный скафандр.

Этерлен захлопнул забрало шлема. Провожаемые взглядами комиссарши и полицейских чинов, они спустились вниз. За башней, невидимая для террориста, их ждала антигравитационная тележка с ремонтным роботом-крабом, способным на усилие в несколько тысяч тонн. Возле тележки суетились, еще раз все проверяя, два унтер-офицера и молодой майор ВКС, примчавшиеся с ближайшей базы. Майор нервно и одновременно восторженно доложил Лоссбергу, что все готово. Парень прямо дергался от возбуждения: ему еще не приходилось видеть, чтобы знаменитый генерал принимал участие в такой необычной операции.

Лоссберг коротко улыбнулся, похлопал майора по плечу и махнул рукой. Тележка тронулась вперед. Сидя на корточках перед пультом управления, генерал вывел ее из-за башни и почти мгновенно, одним рывком подогнал к взлетной пятке. Тележка поднялась выше и занырнула под черное брюхо корабля.

Хикки облегченно выдохнул.

– У нас пока без шума, – сообщила ему Леа. – Психолог начинает…

– Так, – сказал Лоссберг, останавливая тележку под едва заметным контуром нужного им люка, – теперь будем давить…

Сложная клешня робота бесшумно поднялась вверх, выпустила гравимагнитную присоску и приклеилась к бронеплите люка. Хикки уже знал, что ее толщина составляет около полуметра; но мощности робота должно было хватить.

Лоссберг уверенно орудовал дистанционным пультом. Генераторы робота завыли чуть громче, сверху раздался слабый треск, будто кто-то рвал бумагу. Хикки пристально смотрел на люк – несмотря на все усилия, его контур оставался по-прежнему волосяным, едва заметным на матово-черной поверхности внешней брони корабельного брюха.

Генераторы загудели на тон ниже. Тележка под ногами немного качнулась, и в это мгновение все увидели, что люк подался, пошел вовнутрь своей могучей цельнолитой рамы: робот сумел преодолеть сопротивление гидроцилиндров.

Лоссберг отклеил присоску. Сложный рабочий орган машины трансформировался, превратившись в чешуйчатую металлическую клешню. Генерал подвел ее к краю люка и запустил в образовавшуюся щель. “Рука” робота качнулась от напряжения. Хикки ощутил, как вместе с роботом мелко вибрирует вся тележка. Люк окончательно поддался. На голову Лоссбергу обрушилась тугая струя маслянистой прозрачной жидкости, и он, матерясь, шарахнулся в сторону от нее.

– Цилиндр, – объяснил он, брезгливо отряхиваясь, – какой-то цилиндр лопнул…

Через минуту робот окончательно дожал непокорный люк. Прямоугольная створка ушла в глубь гнезда, открыв наконец дорогу в брюхо “Газели”.

Не говоря ни слова, Этерлен щелкнул рычажком на поясе, включая свой индивидуальный антиграв, и за-нырнул в темную полость. Хикки задержался внизу.

– Ну, мы поехали, – сказал он Лоссбергу.

Тот поднял над головой большой палец.

Оказавшись в тесной аппаратной каморке, Этерлен сразу же взялся за плазменный резак. Когда рядом с ним опустился на пол Хикки, он уже отрезал несколько контрольных панелей и подбирался к переборке. Желтая игла плазмы уверенно двигалась по металлу, заставляя его заворачиваться наружу. Хикки включился в работу, и вскоре они прорезали в потолке дыру, способную пропустить человека. Не пряча резак, Этерлен выжался на руках и оказался в темном помещении машинного отсека нижнего шлюза. Выбраться отсюда было уже проще: резаки легко вскрыли тонкую внутреннюю переборку, за которой начинался тесный, как лаз, коридор первой палубы.