Евгений Гуляковский - Чужая планета

— Ты ведь знаешь, — капитан долго не продержится. Вскоре он вспомнит о своем крэге, и управлять кораблем опять придется нам с тобой. Тогда мы сможем организовать все так, чтобы никто не заметил нашей отлучки. А если и узнают — победителей не судят. Если мы найдем месторождение скандия — денег хватит на все. Мы сумеем заткнуть пасть любому.

Но у меня имелось собственное мнение на этот счет.

Человеческая жадность не имеет границ. Если безумная затея Каринина увенчается успехом — нам не позволят вернуться на Землю. Стоит Зунидинову узнать о том, что здесь есть скандий, и он наверняка постарается сам завладеть таким богатством и любой ценой избавиться от свидетелей. Слишком хорошо я знал своего капитана.

Но даже это соображение не смогло перевесить той странной легкости и непонятной радости, которую я ощущал, представляя себя шагающим по скалам планеты.

Если я хочу когда-нибудь преодолеть преграду, отделяющую меня от прямого общения с чужим миром, мне придется сделать первый шаг и послать к черту все инструкции. Не жадность мной двигала, что-то совсем другое. Мотив старой забытой песни? Непонятный зов, исходивший от чашелистиков чудовищных цветов и от самих скал? Я подозревал, что там были не только мертвые скалы. Нечто иное.

— Хорошо. Я согласен. Мы сделаем это, как только подвернется подходящий случай.

Мои губы, словно сами собой, помимо моей воли, произнесли эти фразы, и я с удивлением наблюдал за собой со стороны, словно это не я, а какой-то другой человек протянул Каринину руку и в крепком рукопожатии скрепил договор.

В это самое мгновение я увидел себя на тропинке, ведущей к скалам кратера, на тропинке, по которой никто не возвращался обратно. И это, вопреки всякой логике, доставило мне пронзительное, ни с чем не сравнимое удовольствие.

Подходящий случай представился через неделю, когда ремонт двигателей был уже практически закончен и техники начали последнюю проверку монтажа. Зунидинов теперь мог позволить себе расслабиться, и он сделал это по полной программе — руководство кораблем, как и предвидел Каринин, полностью перешло к нам. Но именно поэтому организовать экспедицию так, чтобы она осталась незамеченной для всех остальных членов команды, оказалось чертовски сложно. Необходим был какой-то правдоподобный и весьма весомый повод для нашей отлучки.

В конце концов, Каринин, чей ум и изобретательность лучше всего проявлялись в подобных ситуациях, придумал выход. Во время пересмены наружных вахт, занимавшихся ремонтом корабля, он организовал побег робота. Того самого, что так странно себя вел во время моего дежурства. Сделать это ему было несложно, поскольку из-за фактического отсутствия капитана управление всей аппаратурой корабля находилось в его руках. Он отключил один из секторов защитного поля, выдал соответствующие команды роботу, и когда тот благополучно скрылся в непроглядном мраке Багровой, восстановил поле в прежнем виде.

Исчезновение одного из двух ремонтных роботов немедленно сорвало график всех работ, и после пробуждения капитана это грозило нам обоим серьезными неприятностями, но, раз начав, мы уже не могли остановиться.

Несколько странно выглядело, что по моему распоряжению в экспедицию, спешно снаряженную на поиски сбежавшего робота, вошли всего два человека, к тому же осуществлявших в этот момент руководство всем кораблем. Но, по сравнению со всеми остальными нарушениями корабельного устава, это уже были мелочи.

Мы передали руководство старшему механику. С урезанными ремонтными работами он, вместе с боцманом, мог справиться без особых проблем, но я и Каринин понимали, что, если вдруг возникнет какая-то нештатная ситуация, отвечать за все последствия придется именно нам. Однако никакие разумные соображения уже не могли нас остановить.

Спешно проверив неприкосновенный запас, защитные костюмы и оружие, мы направились к выходу, ежеминутно ожидая знакомого окрика проснувшегося капитана.

— Что ты ему ответишь, когда вернемся? Как объяснишь наше отсутствие? — спросил Каринин, и я впервые услышал в его голосе что-то похожее на сомнение.

— Отвечу, что оставил корабль на него самого. Капитан был на борту, — этот факт он отрицать не сможет.

Я сам удивился собственной наглости и тому, с какой легкостью придумал этот финт. Теперь мы словно поменялись с Карининым ролями, и чем ближе подходили к отключенному сектору защитного поля, тем сильнее я ощущал непонятный зов, исходивший от притаившихся невидимых в темноте скал кратера. Ничто уже не могло меня остановить.

Цепочка следов робота резко уходила вправо. На какое-то время мы потеряли их из виду, потому что не хотели приближаться к неизвестному растению, сумевшему пробить своим излучением защитное поле корабля.

Мы обошли растение по большой дуге и вновь обнаружили след робота. В рыхлом песке ноги увязали почти по щиколотку, продвигаться было довольно тяжело, но зато следы отчетливо виднелись даже в инфрареде.

— Куда ты его направил? — спросил я. Каринин в ответ пожал плечами, и тонкая ткань комбинезона легкой защиты хорошо передала его жест.

— В тот момент у меня не было времени об этом думать. В любую минуту в рубку мог войти кто-нибудь из команды и заметить мои манипуляции с роботом. Он будет идти по прямой, пока не упрется в какое-нибудь препятствие.

— Ты что, рехнулся? Роботы этого типа способны передвигаться почти в любых условиях, нам его никогда не догнать!

— Не беспокойся. В двух километрах отсюда начинаются сплошные отвесные скалы, я проверял, — робот там не пройдет.

— Но тогда и мы не пройдем!

— Мы поищем более пологое место, в отличие от робота мы можем менять направление движения.

После этого короткого разговора минут двадцать мы шли молча. Было слышно, как песок скрипит под ногами и как завывает ветер в вершинах невидимых скал. Ремонтная площадка корабля, выделявшаяся в свете прожекторов, постепенно отодвигалась и словно уплывала от нас в темноту. Сейчас даже звонкие хлопки ударов копровой бабы растворились в тишине планеты, а сама площадка превратилась в маленькое пятнышко света, нарисованное на черном полотне дна кратера.

Неожиданно мне показалось, что рядом с этим пятнышком далекого света появилось еще одно, более близкое... Оно мелькнуло и исчезло. Я резко остановился, переключил оптику шлема на инфраред и обратно, но ничего не было видно, кроме песка и бесформенных нашлепок редких растений.

— Что случилось? — с тревогой спросил Каринин.