Алексей Бовкунов - Медик. Обманутые ожидания

Угу, или выделяют, но прижимистый сержант уже потратил их на 'благое дело' — поддержание в форме подопечных….

— Ладно, с денежным довольствием всё понятно. А как насчёт вещевого? Определённый запас у вас должен быть. Ведь так?

— И опять ты прав — запас быть должен, — покивал головой сержант. — Но сейчас на складе пусто. Мне даже своих архаровцев не во что одеть… Всё что было в запасе, уже на тебе.

— Весело, — не смог я удержаться от ядовитого комментария.

— Не то слово, — радостно ухмыльнулся О'Харра. — Но ты не расстраивайся. Я же говорил, что внимательно изучил твоё личное дело, и… Кстати, не хочешь рассказать зачем тратил время на изучение базы знаний по техобслуживанию саровской станции?

— Э-ээ…

— Впрочем не важно… Так вот… Немного поразмыслив, я решил зачислить тебя на должность штатного медтехника второго взвода. Временно, конечно, покуда не прибудем на базу… И на мой взгляд это идеальное решение проблемы. Вместо балласта полетишь как белый человек — при должности и в отдельной каюте… И кстати, спасибо за наводку по поводу жилья. Мне уже до чёртиков надоело ютиться в этом клоповнике.

Сказать, что я был немного ошарашен этой новостью, это значит не сказать ничего.

— Всегда пожалуйста… Но должен вам заметить, что меня терзают сомнения по поводу идеальности этого решения. Даже если отбросить в сторону пустую кассу, то вы должны знать: до переаттестации я не могу выполнять должностные обязанности — медицинское оборудование просто не примет мою учётку. 'Неуёмный' скрылся в неизвестном направлении, а это значит, что ближайшая аттестационная комиссия ВКС находиться в учебном центре — как раз там, куда мы и летим…

— Ха… А вот и нет! — хищный профиль сержанта лучился довольствием. — Твоя профпригодность может быть подтверждена и гражданскими специалистами. Я уже узнавал — специальность медтехника есть в согласованном с СН перечне. И даже больше — я уже отправил соответствующий запрос на верхнюю палубу местным 'белым воротничкам'. Так что готовься, после прыжка тебя ждёт переаттестация и новая должность, — собеседник взял паузу и со смаком затянулся. — Придётся, конечно, раскошелиться в плане довольствия. Коль ты летишь в качестве временно прикомандированного специалиста я не обязан тебя ничем снабжать. Все затраты идут только на новобранцев. Но можешь не переживать — тебе всё компенсируют и выдадут в полной объёме. После прилёта на базу, конечно… И кстати, в таком решении проблемы есть ещё один плюс: тебе не придётся париться в 'накопителе', доказывая свою квалификацию — сразу, как только прилетим на место, получишь новое назначение и без проволочек отбудешь к месту службы.

— Угу… Вот только всё оставшееся до прилёта время мне придётся питаться этой гадостью, — я продемонстрировал сержанту так и нераспечатанный сухарь. — К вашему сведению, у меня на счету большой, жирный ноль. А кормить в кредит меня никто не будет!

— Отставить нытьё! — серж хлопнул по столу кулаком и сменил улыбку на угрожающий оскал. — Овсянкин, ты боец или где? Да будет тебе известно, что трудности закаляют характер! Что-нибудь да придумаешь. Так что давай, доедай свою пайку и бегом в каюту, обустраиваться. До прыжка осталось всего ничего…

Сержант не прощаясь встал из-за стола, а буквально следом мой ридер отчитался о получении информационного пакета… Проводив взглядом начальника, я развернул полноценный экран и бегло ознакомившись с присланными документами, задумчиво откинулся на стуле…

Да уж… Удивительно, но я так привык к череде следующих одна за другой неприятностей, что даже небольшое везение кажется теперь чем-то необычным. А ведь мне, и правда, повезло — впервые, за довольно продолжительное время, подвернулась работа по специальности. Перспективы, конечно, достаточно туманные. Но вот профессиональные навыки можно изрядно подтянуть… Да и наличие квалификационной комиссии в тему — чем больше подтверждённых навыков, тем выше оклад.

Впрочем, если хорошенько подумать и детально проанализировать мой разговор с сержантом, а потом попробовать поставить себя на его место, то иного варианта и не приходит в голову. Ведь чем меньше времени я буду проводить с его подопечными, тем лучше и для меня, и для него, и для них самих. Потому как служить ребятам придётся отнюдь не в регулярных войсках, а значит и детали их подготовки наблюдать не рекомендуется.

Отсюда и отдельная двухместная каюта (остальные будут ютиться в двух четырёхместных), и необходимость повторного медицинского освидетельствования (стандартная процедура перед новым назначением), и куча бумажной работа (приём-сдача оборудования, допуски, подписки о неразглашении, а так же целая гора приказов и распоряжений, с которыми я должен буду в обязательном порядке ознакомиться). То есть, до самого прилёта на базу мой рабочий график будет забит достаточно плотно.

А если, все-таки появиться свободное время, то наверняка его достаточно быстро конфискуют. Человеку, который имеет учёную степень по психологии, и не раз руководил подготовкой и проведением боевых операций, не составит труда нейтрализовать одного не в меру любопытного медтехника… Поэтому самое время засунуть любопытство куда подальше и сосредоточиться на себе любимом.

Решив, что уже достаточно бездельничал, я уточнил дорогу в свою каморку, координаты который пришли одновременно с документами и невольно усмехнулся. Наверное, в роду у сержанта всё же были волшебники. А иначе как объяснить тот факт, что ему удалось за то время, покуда я безобразничал в казарме, отжать у флотских каюты? На мой взгляд, это в принципе нерешаемая задача. Но О'Харра с ней блестяще справился. Чем не магия?

— Молодой человек, — раздавшийся за спиной чуть хрипловатый голос напомнил о том, что я не один в помещении. — Можете уделить мне минутку вашего драгоценного времени?

— Слушаю вас, — немного замявшись, я переставил стул и развернулся к собеседнику лицом. Не подвела меня интуиция в отношении этого типа — что-то да воспоследует.

С отвращением отодвинув в сторону остатки своего сухпайка, старик посмотрел на меня ясным взглядом и усмехнулся:

— Вот, решил вспомнить молодость. Как-то пришлось почти три месяца сидеть на такой кормёжке, после чего на всю жизнь зарёкся есть эту гадость. А сегодня, что-то вдруг потянуло… И вы знаете, оказалось, что её вкус нисколько не изменился. Такое же безвкусное дерьмо, что и двадцать лет назад…

Я перевёл взгляд на свою, так и нераспечатанную пайку и печально вздохнул. Мои мучения ещё только впереди.