Василий Головачев - Человеческий фактор

Последние «мартышки» внесли какой-то предмет величиной с крокодила (и похожий на крокодила!), мгновенно выдвинули из него «лапы», «хвост», длинные рычаги и усы с фасетчатыми «глазами». «Глаза» начали светиться изнутри, уставились на оторопевшего Нтомбу и Бермана.

– Э-э, господа… – начал неуверенно Нтомба.

Сверкнула неяркая вспышка, и Берман исчез!

Нтомба попятился, но это его не спасло. Синее полотнище разряда неведомой энергии накрыло его, и он тоже исчез, испарился без следа!

– Платон! – изменившимся голосом произнёс Леблан.

В отсеке вдруг объявились суставчатые многолапые «пауки» – фозмы, вроде бы и не вооружённые с виду, но обладавшие не менее грозным оружием, чем продемонстрированное «мартышками». Никаких вспышек и грома это оружие не производило, но призрачные существа одно за другим начали терять лапы и головы, словно их кромсали невидимые сверхострые лезвия, и в течение нескольких секунд весь отряд «мартышек» превратился в кашу изрубленных «кусков мяса», оставшуюся от целенаправленно действующего десанта.

Последняя «мартышка» в полной тишине распалась на части, и фозмы, окружившие отряд, застыли.

– Чтоб я сдох! – сдавленным голосом проговорил ошеломлённый быстротой боя Шапиро.

– Не надо, – отозвался Леблан, оглядывая неведомый аппарат в форме крокодила.

– Зачем они убили своих агентов?! Бермана и Нтомбу?

– Элементарно, Всеволод. Ксенологи «засветились» и больше не нужны.

– А это что за штуковина?

– Какой-то оператор пространства… или зомбер. Потом разберёмся.

– А эти «обезьянки»…

– Скорее всего, инопланетные витсы или киборги. Знающие используют всех, кого встречают на своём пути. – Леблан оглянулся, позвал: – Теодор!

В отсеке появился бортинженер, кинулся к люку.

Шапиро расслабился.

– Мать моя женщина! Нас же могли распылить на атомы!

– Не распылили же. Вы были правы, Всеволод, корабль хотели захватить для каких-то своих целей. Возвращайтесь в каюту.

– А вы?

– Мне надо кое в чём убедиться.

Люк, ведущий из транспортного ангара в галерею тамбура, закрылся.

Шапиро бросил взгляд на пошевеливающиеся на полу отсека части тел «мартышек», передёрнул плечами и бросился к лифтам. Через две минуты он уже сидел в своём защитном кокон-кресле и жадно рассматривал изображение, передаваемое камерами внешнего обзора на стены каюты.

Окружившие крейсер монстры продолжали медленное кружение, ожидая ответа от посланной на борт «Непобедимого» команды.

«Крокодил», с борта которого высадился отряд «мартышек», всё ещё высился рядом огромной стеной, не проявляя никаких эмоций. Его экипаж (или что там управляло гигантом) тоже ждал сигнала от командира десанта, ещё не зная о гибели всего отряда.

– Ну, и что дальше? – пробормотал Шапиро, обращаясь к самому себе. – Люсьен?

– Да, Всеволод, – откликнулся Леблан после паузы.

– У вас, случайно, не припасён сюрприз типа кабины метро, способной перенести нас на Землю?

– Об этом я не подумал, – признался француз с сожалением. – Хорошая идея, могли бы просчитать и установить до похода.

– Но вы хотя бы рассчитали, что будет дальше?

– Минуту… бегу в рубку… Всё, сел… у нас всего два варианта развития событий.

– Поделитесь?

– Вариант первый: бежать дальше в ядро.

– Он не осуществим, повреждён генератор хода.

– Пойдём шпугом.

– Шпуг нас не спасёт, эти зверюшки не отстанут. Каков второй вариант?

– Драться!

Шапиро глотнул успокоительного, помолчал.

– Мне нравится ваш оптимизм, месье Леблан.

– Я реалист, – хехекнул Леблан. – Убеждён, стоит нам начать сопротивляться, нам помогут.

– Кто, галактоиды? Вы так наивны?

– Кто-нибудь да поможет. Капитан?

– Слушаю, месье. Хотелось бы знать план действий.

– Ждём, пока наши конвоиры запсихуют. Готовьте оружие.

– Мы давно готовы к атаке.

– В таком случае, – Леблан звучно чихнул, – извините…

– Будьте здоровы, – вежливо сказал капитан Бунич.

Шапиро не удержался: обыденность тона Люсьена подействовала на него исключительно ободряюще, – закричал во всю мощь лёгких:

– Влупим мерзавцам по первое число! Пусть знают наших!

Ответом ему был общий смех членов экипажа.

Они любили друг друга так, будто впереди их ждал расстрел!

– Давай остановимся, милый, – жарко прошептала Ярослава на ухо Руслану, когда он повернулся к ней четвёртый раз за полтора часа. – Отдохнём немного…

Просьба показалась резонной, хотя ещё некоторое время он ласкал рукой грудь жены, целовал и ворошил. Потом перевернулся на спину, блаженно раскинув руки и ноги, закрыл глаза, проговорил хрипло, успокаивая дыхание:

– Если нельзя, но очень хочется, то можно…

Ярослава засмеялась, вскочила, накинула пеньюар и выскользнула из спальни, оставив после себя шлейф горьковатого греховного запаха и впечатление волшебного сумасшествия…

Позже, после купания, пили горячий селенчай с лунным мёдом, вспоминали последние события, спорили, соглашались друг с другом и легко переходили с одной темы на другую.

Уже были известны причины нежданного появления «Ра» в антарктическом озере.

Исфандияр Бодха назвал прыжок спейсера из Большой Дыры на Землю эффектом «макроквантового туннелирования» – по аналогии с известным в микромире эффектом туннелирования электрона сквозь потенциальный барьер.

– То же самое произошло и с ними, – утверждал учёный, не получая весомых возражений со стороны экспертов «Сокола»; Шапиро улетел на «Непобедимом» к ядру Галактики, Шеридан улетел к себе домой в Калифорнию, а более серьёзных оппонентов у Исфандияра не было. – В условиях спонтанного осциллирования мерности сталкивающихся континуумов – нашего и «вирусного» – энергоимпульс спейсера подействовал как спусковой крючок пространственного пробоя, и корабль бросило через горловину возникшей «кротовой норы» через весь космос, на три миллиарда эсве.

– Но почему именно на Землю? – спросили у него. – С таким же успехом «кротовая нора» могла пересечь всю Метагалактику и выбросить «Ра» у границ горизонта.

– Стечение обстоятельств, – ответил Бодха. – Существовала «суперструнная» связь меж Большой Дырой и Землёй – через наш «суслик», установленный Русланом для приёма корабля с Бомбой Хаоса, через антенные комплексы Знающих, с финиш-створом в озере Восток. «Ра», по сути, опередил вброс «вирусного» континуума по Мосту, вот и всё.