Андрей Земляной - Камень и пламя

Экипаж «Стрелы» считал часы до возвращения на базу, когда Ник, неторопливо прихлебывавший обжигающий напиток, дернулся так, что чуть не пролил наранг себе на брюки.

Крутанув верньер настройки, он выделил участок спектра и двинул ползунок усиления вверх до предела. Тонкий побулькивающий звук постепенно накладывался на стальной шелест, словно кто-то сыпал мелкой стальной дробью на броневую пластину, и едва слышное, на грани шума, попискивание гиперволнового радара.

— Центральный. Докладывает пост шесть. Сектор четыре, вектор семь, двадцать, сорок один, — зачастил он в переговорник. — Зафиксирован привод типа двадцать восемь — шестнадцать. Нарастающее наложение привода тип сорок — пятьдесят пять. Предполагаю легкий транспорт класса Макрель и настигающий его рейдер проекта триста сорок пять.

— Центральный пост принял.

Ник еще раз вслушался в звуки. Что-то не давало ему покоя, словно скребло по душе острыми коготками. Пальцы замелькали над пультом, давая команду компьютеру на дополнительную фильтрацию и анализ спектра, и, только вглядевшись во вращающуюся объемную фигуру, понял, что именно ему не дает покоя, и снова нажал клавишу вызова.

— Поправка. Рейдеров три штуки, идут синхронно, маскируясь друг за другом.

— …мать! — Офицер связи не сумел сдержаться и заработал укоризненный взгляд капитана, который никогда не позволял себе использовать инвективную лексику. Впрочем, от этого его разгоны не становились легче. — Центральный принял.

— Корабль к бою, — бросил де Хасс в переговорник, и на корабле зазвучала сирена боевой тревоги. Отдыхающие и дежурные надевали легкие скафандры и разбегались по постам, занимая места операторов пушечных установок и систем жизнеобеспечения. Пятнадцать человек экипажа это совсем немного, если учесть, что на «Серебряной Стреле» стояло больше тридцати артиллерийских автоматических установок и двадцать ракетных пусковых. Главный калибр крейсера уже продувал катушки жидким азотом, готовясь пронзить пространство пучком жесткого излучения, пробивавшего насквозь даже броню линкора.

А противник в этот раз крейсеру достался совсем непростой. Рейдеры триста сорок пятого проекта имели размеры не намного меньше, чем у крейсера патруля, очень мощную защиту и более тридцати пушек среднего калибра.

Ник тоже надел свой скафандр и, подключив тяжелый шланг системы жизнеобеспечения, снова уселся в кресло, продолжая контролировать происходящее.

— Центральный. Есть засечка цели. — Оператор ближнего радиуса промаркировал первую цель и навел на нее глаз оптико-электронной системы. — Есть распознавание цели. Транспорт класса Макрель. Идет на форсаже. Дальность — триста. Маркер службы перевозок Тангон.

— Шесть — восемь. Проводите-ка эту рыбку стволами, — скомандовал де Хасс. — И на всякий вбейте ее сигнатурку в ракету.

— Третий пост принял.

— Есть, цель два. — Оператор, не отрывая взгляд от экрана, скользил пальцами по пульту, фильтруя помехи. — Триста сорок пятый рейдер. Идет на форсаже. Удаление сто… Маркер отсутствует.

— Огонь на поражение, — бросил капитан, и тотчас же корабль едва заметно вздрогнул, выстреливая пучок протонов, разогнанный до околосветовой скорости.

Луч, ударивший прямо в лоб рейдера, был частично погашен противорадиационным щитом, частично броней, но того, что осталось, было достаточно, чтобы в корабле образовалась дыра размером с кулак, проходящая сквозь весь корпус.

Системы жизнеобеспечения тут же залили повреждения быстротвердеющей пеной, но все было тщетно. Реактор со сквозной дырой в корпусе пошел вразнос и, пространство украсилось яркой вспышкой.

— Есть уничтожение цели один.

Шедшие за ним корабли успели отвернуть в сторону и, выйдя из облака осколков, открыли ураганный огонь из своих пушек.

Накопители крейсера еще не набрали энергии на новый выстрел ускорительной пушки, поэтому бой перешел в плоскость взаимных маневров и перестрелки, что, учитывая гигантскую дистанцию, было не очень эффективно, хотя попадания все же случались.

Ник, сидя в своем кресле, почувствовал вибрацию включившейся противопожарной установки и, прислушиваясь к звукам внутри корабля, чуть не прозевал появление нового участника.

— Центральный! Сектор два, вектор шестнадцать восемь двадцать два. Рейдер типа четыреста тридцать. Судя по мощности отклика, он совсем рядом.

Вражеский корабль быстро сокращал расстояние, чтобы открыть огонь с предельно близкой дистанции.

— Не фиксирую! — отозвался оператор ближнего радиуса.

— Значит, идет под полем! — крикнул в микрофон Ник, и де Хасс, который уже полностью поверил своему новому оператору, кивнул сам себе, принимая решение.

— Третий. Торпеду по вектору дальнего поста. Детонация по команде оператора.

— Пост шесть, принимай поводок.

На пульте перед Ником замерцала иконка подрыва ракеты. Он закрыл глаза, уйдя в звуки, и, уже успев сообразить, что нажимать нужно чуть раньше совмещения целей, хлопнул ладонью по пульту.

— А красиво рванула. — Капитан с удовлетворением смотрел на расплывающееся в пространстве облако, которое никак не могло быть следом только от взорвавшейся ракеты.

— Есть уничтожение цели четыре, — отрапортовал оператор, и тут же почти без паузы: — Есть поражение цели два. Есть уничтожение цели три. Цель два транслирует аварийный маркер.

— Пушки стоп. Держать этого клоуна на прицеле. — Капитан посмотрел на старшего помощника. — Десантуру вызвал?

— Десять минут, — лаконично ответил старпом, уже получивший сигнал о подходе корабля с штурмовой командой на борту.

— Доклад о повреждениях.

— Есть повреждения основного броневого слоя и корпуса. Утечка остановлена. Запитана первая резервная система по воздуху. Повреждены девятая, одиннадцатая, двадцать восьмая и тридцатая пушечные установки.

— Давление в отсеках не поднимать, ремонтных дронов по отсекам. Ждем смену, — произнес капитан и повернулся к старпому. — Ну что, отделались легким испугом?

— Да. — Капитан-лейтенант Хольм кивнул. — А я грешным делом сначала подумал, что нам подсунули этого парня высидеться в Патруле.

— Ну, во-первых, он курсант, так что звезд ему тут не высидеть, — задумчиво сказал де Хасс. — Но латнарское в серебряном ведерке он заработал, не находишь?

— Я бы, честно говоря, ему свой знак Патруля отдал. — Хольм посмотрел в глаза командиру. — Но так не делается.

— Конечно, — бодрым голосом подтвердил капитан. — Традиции — это наше всё. Какой ему к хрому Золотой Сокол? Подумаешь, спас корабль и пятнадцать рыл в придачу. Курсант же.