Гэрет Уильямс - Другая половина моей души

Казалось, она тоже изучала его.

— Я слышал, как ваше имя произносили в Совете. Вы та, которая пожелала, чтобы меня послали сюда.

— Вы говорите на нашем языке? — спросила она без удивления в голосе.

— Не только вы одна выучиваете кое-что, поверхностно из языка своего врага. Кстати, а что должно помешать мне разорвать вас на куски прямо здесь и сейчас?

— Вы можете попытаться, но у вас ничего не выйдет.

— Вы можете убить меня лишь раз. Что я теряю?

Она медленно склонила голову.

— Полагаю, у вас есть что-то, ради чего вы живете?

— Да. Есть. Надежда, что мне удастся перед своей смертью убить еще нескольких из вас, чудовищ.

Она заметно удивилась.

— Какая ненависть, — прошептала она на своем родном языке, и потом еще что-то о Валене. — Как же вы можете жить с такой ненавистью?

— Очень просто, поскольку это все, что я чувствую на протяжении десяти лет. Вы забрали у меня мою жизнь, мой дом, родителей, сестру, дочь… Вы лишали меня всего, пока не осталась одна лишь ненависть.

— А может быть, это все, чего вы заслуживаете?

— Возможно, но для меня это уже не имеет значения.

— В таком случае, у меня есть вопрос. Почему вы не напали на меня? Я сатаи. Я олицетворение всего, что вы ненавидите. Почему вы не попытались убить меня?

— Потому что вы ожидали этого от меня, а я не стал бы Старкиллером, если бы делал то, чего от меня ожидают.

— Похоже, что вы почти гордитесь этим прозвищем.

— Заработал его в бою, меня так назвали враги. Конечно горжусь, черт возьми.

— И я столь же горда своим титулом. Сатаи. Возможно, вы понимаете, капитан?

— Мне все равно. Я полагаю, что вы здесь, для того, чтобы допросить меня?

— Нет. Я просто хотела поговорить.

— И вы полагаете, что я поверю вам?

— Нет, — тихо сказала она. Затем она погасила свет и вышла, оставив Шеридана смотреть вслед ей, и лишь слабый след запаха цветущего апельсина напоминал о том, что она была здесь.

— Интересная особа, не правда ли? — произнес другой голос. Женский голос. По-английски.

— Кто здесь? Где вы?

— Здесь, капитан. О, наверное, вам нужен свет?

Короткая и тусклая вспышка озарила лицо женщины в углу камеры.

— Я вошла вместе с ней и спряталась здесь. Она не видела меня. Вам не стоит беспокоиться об этом.

— Я тоже вас не заметил. Что вы здесь делаете, и как вы сюда попали? Я бы не сказал, что Минбар — это место, где полно людей.

— Ну, у меня есть несколько… друзей, там и тут. Не волнуйтесь, капитан, я пришла, чтобы встретиться с вами. Чтобы… поговорить. Когда мы закончим, мы вместе покинем это место.

— И как же, интересно? Просто возьмем и выйдем через дверь?

— Именно.

— Ну, мне и повезло. Заперт в камере минбарской тюрьмы и разговариваю не то с сумасшедшей женщиной, не то с галлюцинацией.

— Вряд ли я сумасшедшая, капитан, и уж точно вполне реальная. Кстати говоря, меня зовут Сьюзен Иванова, и я хочу задать вам один вопрос. Довольно-таки простой вопрос. Капитан, чего вы хотите?

Капитан Джон Шеридан, должно быть, умер и попал в ад. Может быть, тот минбарский посох на самом деле не просто оглушил его на несколько часов, а раскроил ему череп; тело его, наверное, сбросили без лишних церемоний в ближайшую заброшенную шахту, его самого предали забвению, а душа его теперь находилась в некоем особом круге Ада, который Дьявол уготовил для людей его сорта. Для людей, на руках которых было больше крови, чем можно выпустить из населения целой планеты.

Пункты обвинения: Уничтожение «Черной Звезды». Виновен полностью, и чертовски горд этим. Глупая атака на Серый Совет, повлекшая смерть двух его членов. Смотреть выше. Смерти бесчисленных минбарцев и центавриан за четырнадцать лет войны. Возражений нет. Гибель его дочери, которую он оставил одну совсем ненадолго, всего лишь на несколько минут; минбарская бомба убила ее. Преступная небрежность? Виновен. То, как он позволил своей жене превратиться в вечно пьяную, отупевшую тень самой себя? Виновен. А то, как он дарил людям надежду на победу в войне, в которой невозможно победить? Виновен.

Достаточно длинный список пунктов обвинения, и вполне оправдывающий его вечное проклятие. Джон Шеридан никогда не был очень религиозным человеком, но он верил в Ад. Он видел его раз, возвратившись на руины своего родного мира. Если то было одно обличье ада, это место вполне могло быть вторым.

Предан нарном, который был ему обязан большим, чем был способен когда-либо отплатить. Трое из его товарищей по команде — Франклин, Конналли и Кеффер — захвачены в плен и, возможно, уже мертвы. Закован в цепи, доставлен на Минбар и выставлен, как диковинное животное, перед Серым Советом. Стал предметом торговли и споров. Допрошен одной из них, сатаи Деленн, которая, казалось, насмехалась над ним и дразнила дарящим несбыточную надежду ароматом апельсинового цвета. И теперь заперт в темноте наедине с сумасшедшей. Красивой, надо признать, но тем не менее сумасшедшей. Ненормальной женщиной, которая снова задала все тот же нелепый вопрос:

— Чего вы хотите?

Джон Шеридан еще раз поглядел на Иванову и, наконец, решил ответить. Если это была какая-то минбарская хитрость, вроде наведенной иллюзии, он мог притвориться, что поддался на нее, чтобы перехитрить ее создателей. А если же это было какое-то исчадие ада, посланное, чтобы пытать его, то он должен принять свою участь. Он никогда в своей жизни не бежал от превратностей судьбы, и не собирался изменять своим принципам теперь.

Единственным затруднением было то, что, решив ответить на вопрос, он не знал, какой ответ ему следует дать.

— Что вы имеете в виду? — произнес он, наконец. — Это довольно глупый вопрос, вы не находите? Тем более, в месте наподобие этого?

— Вы можете предложить более подходящее место? — отозвалась она с улыбкой. — Может быть, мы должны отправиться в Лас-Вегас, и я буду спрашивать вас там?

— Лас-Вегаса больше нет.

— Я знаю. Это по-настоящему грустно. Мне бы хотелось повидать его. Хотя бы один разок.

— Вы потеряли не так уж много, поверьте.

— Как скажете. Итак, капитан. Чего вы хотите?

— Почему вы спрашиваете меня об этом?

— Это важно. Очень важно. Чего вы хотите?

Шеридан рассмеялся. Это было абсурдно.

— Я хочу выйти из этой камеры. Неплохо для начала?

— Это действительно все, чего вы хотите? Я не могу поверить, что ваши стремления столь ограничены, капитан.

— Нет, конечно. Я просто… не уверен, как лучше всего ответить на этот вопрос.