Андрей Ливадный - Диспейсер

Белов терпеливо выслушал его.

— В общем-то, ты прав, — неожиданно согласился он. — За исключением одного обстоятельства. Ни мне, ни тебе неизвестно наверняка, достиг Хош своей цели или промахнулся. Сколько вероятных координат вычислили спейсбаллы? Эта планета — единственный вариант или нет?

— Ладно, допустим, Хош ошибся! — запальчиво воскликнул Райбек. — Что тогда? Наш корабль уже никогда не поднимется в космос! Как ты собираешься последовать за ним?!

— Проберемся на корабль инсектов, — спокойно ответил Данила.

У Райбека все похолодело внутри от такой перспективы. Нет, точно, сумасшедший не Хош, а Белов!

— Нервы на кулак намотай и не вздумай что-то предпринимать без моего приказа! Мы выберемся отсюда! Задави свой страх! Поверь, в моей жизни бывали ситуации и похуже. Как видишь, я жив.

Райбек обреченно опустил оружие.

Вспышка угасла. В душе осталась сосущая пустота.

Боевые особи инсектов разделились на три группы. Хош уже направился к руинам, но бойцы быстро догнали его.

— Все, пошли! — Данила уже приготовил мономолекулярный трос. — Спускаемся и следуем за инсектами!

Райбек молча подчинился.

Позитив попытался приободрить его, но не преуспел. Заверения игрушечного ослика, вещающего из подсумка, о том, «что все будет нормально», только злили. Дениэла бросало то в жар, то в холод, но, несмотря на его опасения, они благополучно спустились вдоль отвесной стены к подножию скал.

— Старайся постоянно держать инсектов в поле зрения, — Данила помог ему смотать трос. — Вперед не высовывайся. Их корабль обойдем стороной.

Райбек молча кивнул. Чтобы хоть как-то отвлечься от обуревавших его мрачных предчувствий, он сосредоточился на окружающем ландшафте, даже не подумав строго выполнять приказ и следить за инсектами.

Постепенно наблюдения дали ему новый повод для беспокойства.

В системе уничтоженной звезды когда-то существовала колония дельфонов. Конечно, ландшафт уцелевшей планеты кардинально изменился в результате катастрофы, но поверхность обожженного мира сохранила некоторые детали, никак не сообразующиеся со скудными знаниями о цивилизации существ, обитавших в глубинах океана.

Взять, к примеру, небольшой фрагмент дороги, сохранившийся среди тотальных разрушений.

Полный нонсенс для подводного мира. Да и руины что-то смутно напоминали Райбеку, но он никак не мог вспомнить, что именно? Где он видел подобные спиральные структуры?

Встревоженные мысли заставили его внимательнее отнестись к деталям. Он переключил режим работы проекционного забрала, теперь на унылый и достаточно однообразный ландшафт накладывались показания узкоспециализированных сканеров экипировки.

— Данила, стой! — внезапно вскрикнул он.

Белов машинально присел.

— Что? — он продолжал наблюдать за инсектами, даже не обернувшись. Насекомые, углубившись в руины, остановились и теперь пытались совместными усилиями откатить в сторону внушительный обломок, расположенный на склоне одного из многочисленных оплывших холмов.

— Смотри! — Райбек включил канал телеметрии со специализированных приборов своей экипировки, предназначенных для сканирования культурного слоя. — Под нами подземелья!

Действительно, компьютерная модель, построенная по показаниям археологического оборудования, открыла мысленному взору Данилы множество подземных пустот.

— Да, натуральный лабиринт… — озадаченно произнес он. — А разве дельфоны создавали комплексы подземных сооружений?

— Нет. Они жили в океане. Их подводные города предположительно выращивались при помощи генной инженерии.

Белов некоторое время внимательно изучал полученные данные.

— Похоже на подземный город… — наконец произнес он.

— Ты обратил внимание на низкое значение гравитации?

— Естественно.

— Возможно, подземелья уходят на очень большую глубину! — голос Райбека срывался от волнения. — Что, если мы вообще не на планете?

— А где? — удивленно спросил Белов.

— На поверхности искусственного сооружения!

Данила не стал оспаривать предположение Райбека.

— Дай мне поработать с твоими сканерами, — попросил он. — Понаблюдай пока за инсектами.

— Ладно, — Дениэл переместился. — А что ты собираешься сделаешь?

— Усилю возможности оборудования, — скупо ответил Белов. — По пустякам меня не отвлекай.

Разум Данилы погрузился в иное, недоступное большинству людей восприятие.

Он перефокусировал сканеры, интегрированные в скафандр Райбека.

Объемная модель подземелий стала четче, протянулась чуть глубже и дальше.

Недостаточно данных…

Райбек вздрогнул, когда часть оборудования его экипировки вдруг ожила помимо воли владельца: один из приборов отстрелил сейсмодатчики, от скафандра отделился модуль бурения и тут же приступил к установке микрозаряда.

Направленный взрыв послал импульс в глубины планеты.

Перед мысленным взором Данилы на миг возникла сложная, раскинувшаяся на километры вглубь и вширь система подземных коммуникаций, он успел зафиксировать огромные залы сферической формы, закрученные спиралями коридоры, стволы вертикальных шахт, уходящие на неведомую глубину.

Недостаточно данных. Слишком мала мощность заряда.

Объемная модель многоуровневых подземелий то истончалась, тускнела, теряя очертания, то вдруг резко пополнялась новыми деталями — сейсмодатчики фиксировали толчки от ударов мелких метеоритных частиц.

Данила тщательно записывал все, что удалось обнаружить, его рассудок работал сейчас, словно вычислительное устройство, обрабатывая полученные данные, как вдруг…

Это походило на вспышку прозрения! Перед мысленным взором мнемоника внезапно возникла поистине удивительная структура, устремившаяся в глубины планеты миллионами вертикальных шахт, обрывающихся… в пустоту!

Огромная полость располагалась в центре загадочного мира.

Как будто ядро планеты исчезло, испарилось!

Устройства записи принимали потоки данных, мозг мнемоника обрабатывал их, постепенно формируя объемный снимок, на котором он сумел зафиксировать миллионы километров коммуникаций, десятки тысяч сферических залов, расположенных на разной глубине, мощные перекрытия, спиральные и вертикальные спуски, сотни частично обрушенных подземных горизонтов…

— Очнулся?! Наконец-то! — Райбек уже отчаялся увидеть Данилу в здравом уме. — Застыл, словно умер, за полтора часа ни разу даже не шелохнулся!

— Что я пропустил?