Андрей Кадник - Новатор

— Ну… скажем… — программист мечтательно зажмурился, — сто тысяч долларов!

— Замётано, — сказал Жора и протянул ему руку.

Заметив, как округлились глаза парня, он добавил:

— Только за эту цену вы ещё пару месяцев будете осуществлять нам гарантийное обслуживание программы и покажете как менять код если вдруг придётся это делать самим.

Пока парень обалдело пялился на нас, я небрежно достал из сумки две пачки денег и бросил на стол:

— Вот двадцатка задатка, остальное будет когда получим программу. И помните две вещи. Первое — пока не сделаете наш заказ работаете только над ним, остальное побоку, и второе — никому не слова, у нас длинные руки.

Когда мы встали уходить, к парню вернулся дар речи, он бросил две пачки в ящик стола и спросил:

— А на какой операционке должна работать программа?

— На самой надёжной, — сказал Жора, выходя из квартиры.

Я услышал, как парень довольно хмыкнул, перед тем, как закрыть за нами дверь.

Домой я пришёл не так уж и поздно, как раз начинались вечерние новости — диктор что-то там говорил про нарастание международной напряженности.

Я даже подумал: «Слава богу, хоть сейчас про нас не говорят», но прислушавшись подробнее понял, что это не совсем так.

— Представитель государственного департамента утверждает, что у президента Ирана помутился рассудок, поскольку последний сообщил, что Ирану в борьбе за правое дело помогают высшие силы, ниспосланные Аллахом. В чём выражается помощь Аллаха, ни иракская, ни американская стороны не уточняют.

— Сегодня так же дал пресс-конференцию глава Пентагона, который не подтвердил просочившиеся в прессу слухи об угоне военных истребителей с американской военной базы на Ближнем Востоке. К другим новостям…

— Дима, — позвала меня мама, — слушай, ты не звонил на Кипр?

— Да нет, что ты, у меня там никаких знакомых нет, кому бы я звонил.

— Странно, — пробормотала она, — а в телефонном счёте 300 рублей насчитали за переговоры с Кипром.

— Наверное ошиблись как всегда, — неуверенно сказал я, в то время, как в памяти у меня всплыла картинка — сидим мы с Жорой в никосийском кафе пока девчонки скупают магазин и звонит мой сотовый. Я без задней мысли отвечаю на звонок и мама, удивляясь почему связь идёт с такой задержкой, заказывает, чтобы я, когда пойду домой, купил колбасы и хлеба… чёрт!

— Надо будет обратиться в телефонную компанию, чтобы пересчитали то, что сами напутали, — пробормотала мама.

— Давай я сам схожу разберусь, — как можно небрежнее сказал я, — всё равно завтра буду там неподалёку.

— Ай, спасибо, помощник ты мой, — обрадовалась мама.

Уф, хоть с этим пронесло.

Дуракам везёт, филиппинец нас не кинул и мы, прилетев на остров через пару дней ещё сверху увидели выгруженную кучу строительных материалов и много рабочих, которые сооружали себе временные навесы для жилья.

Посадив аппарат с другой стороны острова, чтобы не напугать работяг, мы нашли сына вице-председателя, который был точь-в-точь похож на папашу, только значительно моложе.

Я, честно говоря, опасался в открытую идти к нему на встречу с одними лишь шокерами в карманах. Здесь, посреди глухого острова, никто и не узнает даже если нас прирежут и закопают. Но Жора со мной не соглашался.

— Зачем им убивать курицу, несущую золотые яйца? — говорил он. — Обещанный миллион мы и так ему отдадим сразу же, а больше у нас денег с собой не будет… мы ведь им ещё почти два миллиона должны. Кроме того, эти люди, не зная кто за нами стоит, как минимум опасаются нас. А раз у нас такая куча денег, то за нами кто-то стоит определённо… так они должны думать, по крайней мере.

Меня все эти сумбурные доводы не убедили, но куда же я денусь?

Нет, нельзя конечно сказать, что Жора был такой смелый, а я трус. Просто иногда мне казалось, что я гораздо более осторожнее Жоры отношусь к вопросам секретности всех наших мероприятий. Казалось бы, что он, набивший шишки в отношениях с властями, сбежавший из-за них в другой город, должен с особым трепетом относиться к вопросам секретности и безопасности, но он относился к ним довольно пофигистично. «Жизнь не учит» — говорят о таких.

Впрочем, наша невооружённость и незащищённость похоже его тоже волновали и он буквально поклялся, что в ближайшее время доведёт до ума свою разработку, которая создавала бы вокруг нас поле сверхвысокой вязкости. Тогда, по его словам, нам бы вообще ничего не было бы страшно, кроме пронизывающего излучения.

— Ты же говорил, что она у тебя пока на уровне идеи, — сказал я, вспомнив наш давний разговор.

— Да вот буквально на днях пришла в голову одна мысль, как это можно реализовать, — отозвался он.

В общем, побрели мы на встречу через весть остров.

Хотя, это громко сказано через весь остров. Это в длину он был довольно сильно вытянут, а ширина составляла никак не больше километра-двух.

Прораб сердечно поприветствовал нас, видимо узнав по описанию, полученному от отца, не говоря ни слова взял сумку с деньгами, даже не удосужившись пересчитать содержимое и сказал:

— Мы пока идём по графику без отставаний. Только один момент требует согласования с вами — где именно поставить дом.

Английский у него был даже приличнее чем у его папаши, и уж гораздо лучше, чем у нас с Жорой. Это был типичный представитель филиппинской золотой молодёжи — ярко одетый, броско подстриженный франт, закончивший как минимум Кембридж.

Мы с Жорой переглянулись и пожали плечами. Какая нам разница, где он будет стоять? Если бы с нами были девчонки, те бы весь остров излазили, определяя наилучшее место, а нам это было совершенно индифферентно.

Заметив то, что мы замялись с ответом, прораб предложил:

— Я думаю, что лучше всего будет вон там, у подножия горы. Не сильно высоко, чтобы не сдувало ветром и не сильно низко, чтобы был хороший вид на море и на остров.

— Окей, строй там, — согласились мы.

На этом наши переговоры закончились, прораб вернулся к своим прямым обязанностям — гонять рабочих, а мы ретировались с острова.

— Как же объяснить девчонкам, что сюда пока нельзя летать, — сокрушался Жора.

Мы с ним решили пока не говорить им, что строим дом на острове, чтобы сделать сюрприз.

— Да какая им разница куда летать, — хмыкнул я, — привезём их на соседний остров, они и разницы не заметят.

— Эти — заметят, — продолжал горевать Жора.

— Ну скажешь честно, будет, мол вам девчонки домик построен…

— Какоё же это сюрприз тогда, — хмыкнул Жора, — они будут ждать, нарисуют себе в голове идеальную картинку, а потом когда увидят — разочаруются.

— Соображаешь, — вздохнул я.

Впрочем, особенно ничего выдумывать и не пришлось — приближался конец полугодия и все связанные с этим радости вроде контрольных, тестов и разнообразных экзаменационных работ. Нам-то с Жорой от этого было ни жарко, ни холодно — у нас со школой в этом учебном году сформировалось взаимное отторжение и мы уже с полным основанием числились в числе самых непосещающих учеников. По этому показателю мы уделали даже Цацкина, который подозрительно попритих в последнее время. В любом случае учились мы, несмотря на плохую посещаемость, всё равно лучше его. Всё-таки мы были не какими-нибудь школьными хулиганами, а просто нам на учёбу не хватало времени.