Эдмонд Гамильтон - Арфистки Титана

Он пытался подняться, но не мог. Он почти потерял сознание, заполненный хаосом движений и страшных звуков. Он чувствовал запах крови и боль.

Видимо, он все-таки встал, потому что обнаружил, что стоит на четвереньках над телом Диона. Медная стрела торчала в груди мальчика, кровь текла по золотистой коже. Взгляды их встретились. Глаза Диона были уже почти затуманены.

– Отец, – прошептал он дрожащим голосом и потянулся к Саймону. Саймон прижал его к себе. Дион прошептал что-то еще раз и испустил дух. Саймон продолжал прижимать его к себе, хотя тело юноши потяжелело и глаза застыли.

Саймон заметил, что в зале тишина. Один голос окликнул его. Он поднял голову и увидел Курта и Отто, которые с тревогой смотрели на него. Он едва видел их.

– Малыш был уверен, что я его отец, – сказал Саймон. – Он бросился в мои объятия и назвал меня отцом перед смертью.

Отто взял тело Диона и осторожно отнес его на плиты.

– Все кончено, Саймон, – сказал Курт. – Мы успели вовремя и теперь все в порядке.

Саймон встал. Тарос и его люди лежали мертвыми. Те, кто пытался вызвать ненависть, исчезли, и Арфистки никогда больше не появятся в Монебе – так заверяли Саймона окружавшие его советники, все еще бледные и дрожащие.

Он плохо слышал их. Куда менее отчетливо, чем последний вздох умирающего мальчика.

Он повернулся и вышел из зала Совета. На улице была ночь. Факелы трещали на ледяном ветре. Саймон чувствовал себя безмерно уставшим.

К нему подошел Курт.

– Я возвращаюсь на корабль, – сказал Саймон. Он увидел в глазах Курта вопрос, который тот не осмеливался задать.

Со сжавшимся сердцем Саймон процитировал стихи китайского поэта, написанные очень давно:

«Теперь я знаю, что узы тела и крови связывают нас меньше, чем груз скорби и страдания».

– Я снова стану тем, чем был. Я не могу переносить боль второй человеческой жизни... Вот!

Курт не ответил. Он взял Саймона под руку, и они быстро пошли по почетному двору.

За ними шел Отто, осторожно неся трех крошечных существ серебряного и перламутрово-розового цвета, которые начали испускать трели – сначала робкие, но полные надежды, которые скоро станут радостной песней освобожденных пленников.

Они похоронили тело Джона Кеога на равнине, где он нашел смерть, и рядом с ним положили Диона. Курт, Грэг и Отто с помощью Харкера насыпали сверху каменный курган.

Саймон Райт наблюдал за ними из тени – маленький металлический ящичек, парящий на невидимых лучах: он снова стал мозгом, навсегда отделенным от человеческого тела.

Выполнив свой долг, они распрощались с Харкером и пошли между громадными шумящими лишайниками к кораблю. Курт, робот и андроид остановились и обернулись взглянуть на высокий одинокий курган, поднимавшийся в звездное небо.

Но Саймон не оглянулся.