Шаг первый. Монах (СИ) - Бор Жорж

Простите Александр Захарович, к нашему огромному сожалению, сделать мы ничего не можем.

Главврач столичного центра военной хирургии грустно развёл руками и продолжил:

— Я мог бы кивнуть на западных коллег и дорогие клиники для олигархов, но как офицер офицеру хочу прямо сказать, что восстановить нерв в позвоночнике невозможно, и Вас ждёт ограниченная дееспособность.

Я сжал челюсти и кивнул:

— Спасибо за прямоту, Юрий Николаевич, так действительно легче. Как Дима?

— Вашими молитвами и тренировками уже получил капитана, — улыбнулся профессор- лучший по рукопашному бою в округе, настоящая белая кость.

Сын медика, как и многие другие ребята из потомственных военных, обучался и тренировался исключительно у меня. Это было что-то вроде своеобразного шика и визитной карточки для офицеров. Школа Разина славилась уровнем подготовки и дисциплиной на всю страну.

— Замечательно, рад за вас обоих. Передавайте ему привет и скажите, чтобы не задирал нос — так плохо видно противника.

Вышло немного холоднее, чем хотелось, но нервы не железные, и так стараюсь изо всех сил не рухнуть в пучину депрессии.

— Что ж, не буду Вас больше отвлекать, Юрий Николаевич. Наверно, у Вас и так полно дел.

Я развернул коляску и покатил к выходу из кабинета. Взявшись за ручку, услышал:

— Держись Азра, если в ближайшее или не очень время что-нибудь придумают яйцеголовые, я сразу дам знать…

— Спасибо, — сказал я и выкатился в коридор.

Под сочувствующим взглядом секретарши я покинул помещение, выкатил себя в коридор и направился к лифту. Обычные зеленоватые стены, люминесцентные лампы дневного света, пластиковые двери. Все просто и функционально, сложно представить, что здесь проводят сверхсложные операции и, временами, собирают пациентов практически по частям.

По пути к лифту я размышлял о своём положении и дальнейшей жизни. Школу придётся закрыть, сыновья пошли другим путем, передать стек главного наставника некому. Старший ушёл в бизнес, построил успешное производство. Младший играет в какую-то игру и, что удивительно, зарабатывает на этом для себя и своей семьи приличные деньги. Жена, моя опора и поддержка во всем, вот-вот выйдет на пенсию, а я её осчастливил полупарализованным подопечным на старости лет. Все наши мечты о путешествиях по миру на пенсии рухнули в день аварии. Уже полгода прошло, хотя для таких изменений можно сказать ВСЕГО полгода.

Обычный вторник, как всегда подвожу любимую до работы, потом в школу — рутина.

Большой красный внедорожник увидел только на фото с места аварии, так как в момент удара потерял сознание. В сухой сводке с места происшествия написали что водитель джипа выехал со второстепенной дороги на скорости 140 км/ч. Боковой удар в водительскую дверь. У жены сотрясение и невозможность летать на самолётах, у меня — перелом позвоночника, у водителя внедорожника — цинк. Осколок лобового стекла пробил ему горло на вылет.

Потом госпиталь, теперь разговор со Шмелем. Бывший медик моей разведгруппы стал профессором, главврачом и светилом науки. Я верю ему, если можно что-то сделать — Юрка сделает. Мы всегда так делали. Вон, даже не сдержался и назвал меня старым позывным. Наверно, переживает, что не смог помочь.

Красивый парк возле больницы остался в памяти как большое зелёное пятно. Пока ехал смог упорядочить мысли. Вроде все живы, дети здоровы, внуки тоже. Будем жить! Жена ждала на скамейке у выхода с территории.

— Что сказали врачи? — лицо бледное, губы сжаты, уверен, что перебрала уже сотни вариантов и перечитала сто килограммов статей по реабилитации.

— Сказали, что если захочу, то смогу бегать!

Очень бодро ответил я.

— Слава Богу, а то в сети пишут, что такие нарушения необратимы!

— Но только на руках!

Продолжил я, разворачивая коляску и пытаясь скрыться в парке от гнева жены. В последний момент понял, что крайне неудачно пошутил, но было уже поздно. Мой рывок был погашен твёрдой рукой, схватившей рукоятки коляски сзади, а такой милый и родной голос прошипел в ухо:

— Тогда тренироваться начнёшь сразу, как приедем. Я заберу каталку, и по участку будешь передвигаться исключительно сам!

Я поежился, моя ненаглядная временами была крайне жестока, а уж слово с делом вообще никогда не расходились.

— Марусь, ну это же просто шутка! У меня стресс же, я же теперь полноценный инвалид. Меня нельзя так обижать.

— Я, значит, тут переживаю, все глаза выплакала, кучу медицинских форумов облазила, а тебе все шуточки? В общем так, инвалид, сейчас поедем домой, будем жарить шашлык, заодно обсудим, что делать.

Обожаю свою жену, 37 лет вместе. Она как бункер под домом. Всегда укроет, защитит в ураган и даст приют в случае чего. Непоколебимые воля и разум. И отлично готовит шашлык. Мужское дело жарить мясо? Вы просто никогда не пробовали фирменную говядину на гриле от Маруси.

День выписки из госпиталя семья отметила общим сбором. Приехали сыновья с жёнами и внуками. Дом снова, как когда — то давно, наполнился шумом и гамом от детворы, невестки помогали Маше накрывать на стол и перенимали секреты маринования мяса, я же сидел в кресле на веранде и смотрел за игрой в футбол двух поколений Разиных. Раньше играли три поколения, но эти мысли гнал прочь.

Потом был вкуснющий ужин с болтовней о мелочах. Старший сын рассказывал, как он заключал договор с китайцами и какие при этом возникали трудности перевода. Потом жена спросила:

— Кир, ну а у тебя как дела в твоей игре?

Стремительно проглотив очередной кусок, младший ответил:

— Всё хорошо, мам. Вчера всей гильдией ходили в рейд на мирового босса. Перед входом в данж пришлось слить конкурирующую гильдию. Но зато выбили наконец-то кольцо Аграмона.

Видя как постепенно вытягиваются лица сидящих за столом, я невольно улыбнулся и сказал:

— Вот помню, когда служил, у нас в отряде тоже свой язык был, так его даже другие отряды не понимали.

— Так, а что собственно значит то, что ты сказал?

Вопрос задал Захар, старший сын был сторонником правильной речи с однозначным толкованием смысла. Поэтому стремился всегда выяснить, правильно ли он понял собеседника, но в общении с младшим братом это было крайне сложно. На этот вопрос неожиданно ответил сын Захара. Маленькому Косте два месяца назад исполнилось 9 лет и, так как я валялся в госпитале, жена предложила на день рождения внуку выбрать подарок самому. Малыш выбрал шлем дополненной реальности последнего поколения, как оказалось, он играл в ту же игру, что и дядя Кирилл.

— Не может быть! Такое редкое кольцо, шанс выпадения 1 %! А покажете в игре, дядя Кир?

Лица продолжали вытягиваться, хотя дальше уже вроде некуда. Кирилл рассмеялся и ответил:

— Прости, племяш, кольцо заказное было, — Костик несколько погрустнел, — А значит это, что мы с ребятами выбили из монстра предмет, на который был конкретный покупатель, заплативший гильдии за него 30 тысяч золотых, что равно 30 тысячам евро. И моя доля как лидера 10 %.

— То есть тебе вчера заплатили 3 тысячи евро за набор цифр в какой-то игре? — уточнил Захар.

— Всё верно, братишка, только это уже давно не просто игра. Один миллиард зарегистрированных пользователей, 500 миллионов активных игроков. Оборот компании за год больше бюджета многих стран, кроме мировых лидеров.

Дальше Кирилл начал рассказывать, что игра решает много социальных вопросов, что два года назад изобрели полноценные капсулы длительного погружения для игры, чем пользуются многие люди с ограниченными возможностями.

— Представляете, главный аналитик моей гильдии в реальности недееспособен, у него ДЦП, двигается только одна рука и половина лица. Но он просто гений в расчётах и анализе информации. Попросил родителей купить капсулу полного погружения и уже год играет, не вылезая!