Начало (СИ) - Янтарный Дмитрий

Стоило Аоле подумать о Линде, как её руки сами собой сжались в кулаки. Проклятая дура! Её младшая сестра всю жизнь целенаправленно отравляла Аоле существование. И всё потому, что Аола была на порядок красивее Линды. Хотя именно по этой причине Аолу, а не Линду отдали на обмен невестами в клан Джеминид! А эта дура не только за пять лет ребёнка не родила, но, наверное, даже замуж не вышла и до сих пор сидит в девках.

Но делать нечего. Если она настолько сильно опоздает на смотрины — Адейро будет очень недоволен. Он и без того не в восторге от того, что маленький Сареф никак не желает привести свои параметры в порядок (как будто это от него зависит), поэтому лишний раз ему повода лучше не давать. Даром что за завтраком Адейро сказал, что сегодня вечером он желает очень серьёзно с ней поговорить. И ничего хорошего девушка от этого разговора не ждала.

Подхватив малыша на руки, Аола направилась к двери. Сегодня у Сарефа на нуле была ловкость, и ощущение было такое, что она несёт на руках не ребёнка, а небольшое полено. Но она уже к этому почти привыкла. Ещё бы привыкнуть к бесконечным насмешкам от слуг, которые наверняка день-деньской то и дело чесали языками по этому поводу за её спиной.

По пути в гостевой зал Аола встретила горничную, обычно робкую и застенчивую. Та несла перед собой стопу свежевыстиранного белья и, как следствие, сильно далеко дороги перед собой не видела. И для неё стало сюрпризом, когда Аола с ребёнком на руках появилась перед ней. Да таким большим, что бельё полетело на пол только так, и было ощущение, что каждый кусочек ткани закрывал собой поверхность пола.

— Простите, простите, госпожа, — тотчас склонилась перед ней горничная, — я немедленно всё уберу.

Первой мыслью Аолы было отругать девицу за нерадивость. И, учитывая, что впереди её ждала встреча с дражайшими родственниками, следовало эмоционально разгрузиться. Вот только она не до конца забыла науку благородной девушки, которую постигала в родном клане с десяти лет. И поняла, что срываться за свои проблемы на ни в чём не повинном человеке будет ниже её достоинства.

— Ничего страшного, — тихо ответила она, — если полы с утра мыли — то и бельё не должно было испачкаться. Просто убери.

— Да-да, конечно, — снова пробормотала служанка, — сию минуту, госпожа.

Аола же проследовала дальше. И каким же для неё удивлением было то, что перед ней возникло системное сообщение:

Служанка Ризельда: отношение + 25.

Это было большой неожиданностью. С учётом того, что с момента своего переезда ничего подобного никогда не было, хотя дома Аола нередко успешно пользовалась этим даром Полуторного Совершеннолетия. Она думала, что это по причине того, что слуги были настроены к ней настолько негативно, насколько возможно, и по этой причине падения отношения никогда не было.

— Госпожа… простите, что говорю вам это, — служанка Ризельда несмело подошла к Аоле сзади, — но… знайте, ваш малыш очень красивый, и мы все очень любим его. И уверены, что он ещё не раз сумеет нас удивить.

Аола ничего на это не ответила. Потому что девушка никак не могла понять, в какой ситуации хуже оказаться: когда над тобой насмехаются, или когда тебя жалеют.

Войдя в гостевой зал, Аола окинула прибывших метким взглядом. Разумеется, глава клана Уайтхолл, их северных соседей, Виктор по прозвищу Медведь, прибыл собственной персоной, с супругой и маленьким сынишкой. В сторону его сына уже лукаво посматривала Джайна, второй ребёнок клана Джеминид, которой на данный момент было четыре года. Их восточные гости, клан Гайранос, своего главу посылать не стали. Вместо этого от клана был Жирар Гайранос, отец Месса, её мужа. Как раз в этот момент они разговаривали, и разговор у них явно не клеился. Что, впрочем, было и неудивительно: после появления на свет Сарефа Месс, даже не сумевший обеспечить клану достойного наследника, совсем себя забросил, и с тех пор Аола очень редко видела своего мужа в трезвом состоянии.

Ну а от клана Ондеро, который находился от клана Джеминид на юго-востоке и имел с ними единственную приграничную точку, разумеется, приехала Линда. И хотя Аола, стискивая зубы, уже предрекала град насмешек, всё же лучше она, чем матушка Вальпа. Ибо Линда хотя бы ограничится Аолой, а Вальпа обязательно бы ещё и Месса пропесочила.

— Ну что, друг мой, — Адейро тем временем разговаривал с Виктором, — на ваших границах всё так же беспокойно?

— Ой, не напоминай, — огорчённо ответил Медведь, — Зинтерровцы что-то мутят, одно марш-броски своих войск вдоль наших границ. Как будто дразнятся. Хорошо хоть, что Гайраносы тоже на своей границе движение создают, так Зинтерровцы хоть на два лагеря вынуждены контроль и ресурсы выделять. Они хоть со своими вольными благословлениями словно Системой в темя поцелованные, но зараз против двух кланов, как мне хочется надеяться, даже они не рискнут соваться.

— Не двух, а трёх, дорогой друг, — мягко поправил его Адейро, — мы, конечно, прямой границы с Зинтеррой не имеем, но по своей речной границе вполне можем как и вам прийти на помощь, так и им жизнь осложнить.

— Да, на ближайшей Годасте надо будет по экономике им хвост прищемить, глядишь, смирнее будут. Пошлину какую за постоянные пляски около границ. А то больно много о себе возомнили, — почесал затылок Медведь.

— Так до Годасты ещё четыре месяца, — покачал головой Адейро, — и это подожди, они нового амбала на Системные Состязания выставят и ещё на год продлят себе неприкасаемость от решений Годасты. Даже Айоновцы не факт, что с их кандидатом сдюжат. А если и сдюжат — то легче не будет, Эксайл им давно в рот смотрит, будь моя воля — я бы давно вышвырнул их из Приозёрного ковенанта…

— Ничего, прорвёмся, — одобряюще прогудел Медведь, после чего повернулся к подошедшей Аоле, — а вот и наша новоиспечённая мать. Поздравляю вас, моя дорогая, поздравляю, все наши кланы очень рады за вас. И мы очень надеемся, что и ваш дорогой клан наконец-то примкнёт к нашему союзу. Времена настают неспокойные, нам бы стоило держаться вместе…

— Мой батюшка уже вовсю рассматривает этот вариант, — сказала подошедшая в этот момент Линда, одаряя Аолу улыбкой акулы, которая год сидела на вегетарианской диете и ровно в этот момент решила, что с неё хватит, — но, сами понимаете, эта сделка с Айоном… тут нельзя спешить.

— Да, разумеется, — кивнул Медведь, — в таких делах никогда нельзя спешить. Хотя что-то эти айоновцы прямо везде мелькать начали. Тоже недобрый знак. Ну да ладно. Эй, Жирар, ну иди ты уже сюда, хватит Мессу полоскать мозги, он мальчик большой, сам со своими проблемами разберётся.

Жирар, судя по его виду, был крайне недоволен прерванной беседой, но спорить не решился. Он хорошо знал норов Медведя, особенно с учётом его происхождения, и понимал, что тот при необходимости и за шкирку может его притащить.

Когда Жирар подошёл ближе, они с Медведем вежливо посмотрели на Аолу. Та, понимая, что дальше тянуть уже просто некуда, едва слышно выдохнула и подошла ближе. Перед Медведем и Жираром вспыхнуло системное сообщение:

Сареф, член клана Джеминид, отцовская фамилия Гайранос.

Основные атрибуты:

Сила — 0,5

Ловкость — 0

Интеллект — 0,8.

— Что-то, господа, с вашим ребёнком какая-то неувязка, — сказала Линда, стоящая позади Медведя и Жирара и даже не пытающаяся скрыть злорадство во взгляде, — где это видано, чтобы шесть месяцев спустя после родов одна из базовых характеристик, на которых строится всё дальнейшее развитие, была равна нулю?

— Мы в курсе это проблемы, — сказал Адейро, укоризненно посмотрев на Линду, — к сожалению, Система пожелала, чтобы малыш родился именно таким, каким мы его сейчас видим. Но мы, разумеется, приложим все усилия, чтобы устранить этот неприятный дефект.

— Да, но если малыш, — начала было Линда, но в этот момент Медведь, проницательно посмотрев на девушку, поднял руку, и младшая сестра Аолы, по статусу бывшая очевидно ниже главы клана, вынуждена была замолчать.