Эйдахо (СИ) - Серебряков Дмитрий "Дмитрий Черкасов"

— Что?! — тотчас возмутилась Алёна. — Да это ведь настоящий грабёж! Или ты забыла о том, что у нас здесь война идёт? Деньги нам и самим нужны, чтобы защищать таких игроков как ты!

— Ну не хотите, как хотите, — пожала плечами Кармен. — Однако выслушивать от людей Эдварда претензии по поводу своего самовольства за бесплатно я точно не буду.

— Ладно, — согласилась Алёна, подавив секундный порыв развернуться и уйти. — Я заплачу, сколько скажешь, однако только в пределах разумного. Давай ещё раз обсудим цену…

Хорошо, что после злоключений в адаптивном данже Алёна смогла накопить неплохой капитал. Если бы не война и необходимость практически весь доход отдавать на банки, она могла бы несколько лет жить, ни о чём не задумываясь. Тем не менее, сын для неё сейчас был в приоритете. И дело тут вовсе не в том, что сегодня материнский инстинкт обострился пуще прежнего; девушка банально боялась, что если уйдёт сейчас, больше не найдёт в себе смелости прийти.

В итоге, рассчитавшись с Кармен, Алёна поспешила задать её архиву вопрос по поводу своего сына — Марата. Несмотря на все попытки Лизы подбодрить и успокоить подругу, у Алёны сердце готово было из груди выскочить, пока она ждала ответа. Вот только, поскольку морально Алёна уже готовила себя к самому худшему, ответ Кармен поверг её в настоящий шок тем, что был слишком хорошим для правды. Марат действительно попал в этот мир. Более того, его внешность претерпела здесь лишь незначительные изменения, скорее всего потому, что её сын и в прошлой жизни считался чуть ли не писаным красавцем. Но самое удивительное, он до сих пор был жив, и сейчас находился именно здесь, в Бастионе. Неужели он всё это время жил с ней в одном городе? Или же он из числа беженцев из других городов? Как бы там ни было, Алёна и не пыталась сдерживать счастливую улыбку, на такой отличный исход она и надеяться боялась, но чудеса в мире временами всё-таки происходили.

Вот только стоило Алёне с Лизой покинуть Кармен, засев в своём любимом кафе, чтобы слегка перевести дух, Алёна поймала себя на том, что без понятия, как действовать дальше. Она знала, где нужно искать её сына, как он выглядит, но в то же время… Что она могла ему сказать? Хотелось бы верить в то, что Марат сможет понять и простить свою непутёвую мать, но по правде сказать, особой уверенности в этом у Алёны не было. Возможно, он девушек даже слушать не захочет, закроет перед ними двери и всё. Эх… С другой стороны, неизвестно, как сложилась жизнь Марата в этом мире, возможно, ему как раз таки не хватало близкого и родного человека, которым Алёна вполне могла стать. В общем, похоже, оставалось только на лучшее и надеяться.

— А почему у твоего сына другая фамилия? — не замолкала Лиза ни на минуту, видимо пытаясь отвлечь подругу от дурных мыслей. — Это от отца? Как там было? Марат Бадахан? Балушан? Бадохун?

— Марат Бадахшан, — вдруг за спиной Алёны раздался знакомый звонкий голос. — Так правильно. Только не пойму, откуда вы его знаете? — пожал плечами Лёха, плюхаясь на диван рядом с Алёной.

— Ты сюда играть пришёл? — спросила у парня Лиза, отметив гитару у него в руках. — Не рановато ли?

— Я могу играть и весь день напролёт, — улыбнулся в ответ афроамериканец. — К тому же, в этом кафе людей в любое время суток хватает, а что из этого выходит? Правильно, хорошие чаевые, — Лёха любяще погладил свою гитару рукой. — А вы что? С чего вдруг решили о Марате вспомнить? Сразу скажу, если ты, Лиза, на него запала, то можешь и не надеяться. Характер у него действительно скверный.

— Что-то я не поняла, — протянула Алёна в недоумении. — А ты откуда знаешь фамилию моего сына? Вы что, знакомы?

— Сына?! — глаза Лёхи, казалось, ещё немного, и точно выпадут из орбит. — О-го-го, вот это поворот, — чуть ли не присвистнул парень в ответ. — Насчёт твоего вопроса: мы как бы до этого в одном клане были, правда, не сказать, что особо ладили. Уж очень этот Марат повёрнутый на голову. Без обид только. Кстати, а ты уверена? — окинул Лёха подозрительным взглядом Алёну. — А то как-то вы совсем не похожи.

— Ну если мы оба говорим об одном и том же человеке — с карими глазами, тёмными волосами до плеч и ухоженной бородкой — то да, уверена. Мы спрашивали о нём торговку информацией, — тяжело вздохнула Алёна.

— Боже, Алёна, это же просто подарок судьбы! — в то же время чуть ли не светилась Лиза от счастья. — Сами звёзды тебе улыбаются! Давай, Лёха, помоги нам, — окинула она парня многозначительным взглядом. — Твоя гитара никуда не убежит, но зато в биографии будет на одно доброе дело больше.

— И чего же вы от меня хотите? — переспросил парень с видимым сомнением. — Чтобы я представил Алёну Марату? Ну уж нет, я с этим типом больше видеться не собираюсь. Да и он сам будет не в восторге, увидев меня. Максимум, чем могу помочь — это сообщить вам его текущий адрес. Меня в своё время поднапрягли с расселением беженцев из родной зоны, так что я знаю, куда конкретно его поселили.

— За это, конечно, спасибо, но всё же давай с нами, — стояла на своём Лиза. — С тебя убудет, что ли, если в кой-то век нам поможешь?

После ещё пары минут уговоров Лиза окончательно сдалась, осознав, что спорить с Лёхой бесполезно. Похоже, идти им действительно придётся вдвоём. Алёна же в разговор соклановцев старалась не вмешиваться, размышляя о «скверном характере сына», о котором упомянул Лёха. Разве у её сына был плохой характер? Что-то она не могла этого вспомнить… Хотя, учитывая, что в последние лет тридцать своей жизни она с ним почти не виделась, всё могло быть. Вот с одной стороны Лиза права, и складывалось впечатление, что чуть ли не некие высшие силы помогали ей найти сына, а с другой… После слов Лёхи внутри неё всё больше нарастало неприятное предчувствие. Тем не менее, уже поздно отступать. Пора довести дело до конца.

Указанный Лёхой дом они нашли в районе, отведённом для переселенцев, что ещё раз подтвердило слова парня о том, что Марат — не отсюда, а из его родной зоны. Когда же они вдвоём стояли на крыльце, сердце Алёны в груди стучало в таком бешеном темпе, что она могла только удивляться тому, как это Лиза ещё не кинула на неё исцеление. После минутного колебания, собрав всю волю в кулак, Алёна всё же нажал на звонок. Десять секунд напряженного молчания, и двери дома вдруг отворились. На его пороге стоял молодой мужчина лет двадцати, при этом выглядел он точно так же, как и в архиве Кармен. Марат…

— Добрый день, дамы, — окинул он их заинтересованным взглядом. — Чем могу быть полезен?

— Эм… Да как бы… — вмиг у Алёны из головы вылетели все слова. — Я бы хотела переговорить с тобой, если можно… Может, пустишь нас в дом? Или присядем где-нибудь ещё?

— Переговорить со мной? — удивился Марат. — Не совсем понимаю, о чем? Разве мы знакомы? — еще раз окинув их пристальным взглядом, парень добавил. — Нет. Определенно, я никого из вас не встречал раньше. Так что если вы от кого-то там залетели, то я здесь ни при чем.

— Ого, — прямо присвистнула Лиза в ответ. — Только истинный бабник может переживать об этом, когда к нему приходят просто поговорить.

— Мы не об этом поговорить пришли, — кинула Алёна осуждающий взгляд в сторону Лизы. — Ты ведь Марат? Марат Бадахшан, правильно? Меня зовут Алёна, Алёна Зорина… В прошлой жизни я и ты… — Алёна многозначительно посмотрела на Марата, не зная, что ещё можно добавить, и просто ожидая его реакцию на свои слова.

— Я и ты… Что? — непонимающе уставился на нее парень. — И да. Меня действительно зовут Марат Бадахшан, но я до сих пор не понимаю, что вам от меня нужно.

— Ты что, вообще тугодум? — взяла слово Лиза, отлично видя, что Алёна сейчас с трудом сможет связать слова в предложения. — Не помнишь, как собственную мать зовут? Алёна — твоя мать, ты — её сын, теперь понятно?

— Да, — тяжело вздохнув, продолжила уже Алёна. — Я нашла тебя с помощью торговки информацией, и пришла поговорить, если ты, конечно, не против.

— Помню ли я, как зовут мою мать? — перевел парень свой взор на Лизу. — Нет. Не помню. И желания вспоминать нет, и не будет. У меня не было матери в прошлой жизни. И наверно я бы вас на этом месте послал куда подальше, но пожалуй, не буду. — Марат пристально посмотрел на Алену. — Если моя «мать», — слово он выделил с максимальным презрением, — хочет услышать все что о ней думаю я, то что же. Можете войти.