Элирм 1 (СИ) - Посмыгаев Владимир

— Ах ты, крыса! — Пак резко бросился в сторону Джерарда, однако тут же согнулся пополам, получив прикладом от ближайшего солдата — Оууу…

— Господа — Джон Купер снова вклинился в разговор — Прошу вас соблюдать спокойствие и проследовать на выход. С этой минуты ваше присутствие на секретном объекте нежелательно. Точнее запрещено.

— Это очень глупый поступок, Морган — профессор смотрел на оппонента взглядом человека, способного на убийство — Мистер Ллойд ее построил. Я написал код. Это дело всей нашей жизни и никто кроме нас не разбирается в нем лучше.

— А вот тут ты ошибаешься. Незаменимых людей нет. И ваши хорошие знакомые: доктор Шэнли Чжоу из Пекинского университета и нобелевский лауреат Гордон Андервуд уже выразили готовность вас заменить. Они приступят в работе сегодня же. Поэтому прошу по-хорошему и в последний раз. Покиньте мою лабораторию.

— Сукины дети… — сквозь зубы процедил Доусон — Генри, пошли отсюда. По всей видимости, нам тут больше не рады.

Подхватив пошатывающегося друга, пожилой ученый направился в сторону лифта, ведущего на поверхность.

***

— Пак, садись — стоило друзьям покинуть территорию лаборатории, как Доусон усадил инженера на ближайшую скамью.

Аккуратно опустившись на сиденье, тот болезненно поморщился:

— Ох, кажется у меня ребро сломано… Эд, что нам теперь делать?

— Понятия не имею… — ответил профессор, все еще чувствуя остатки адреналина — У тебя есть сигареты?

— Ты же не куришь — удивился Ллойд.

— Да плевать. Есть или нет?

— На, держи — Генри потянулся во внутренний карман куртки, выудив оттуда помятую пачку — И мне прикури заодно.

Прикурив сразу обе сигареты, Доусон передал одну напарнику и, немного поразмыслив, уселся рядом.

— А знаешь — Пак глубоко затянулся, вглядываясь в ночное небо — Если поразмыслить — не так уж все и плохо. А? Смотри. Мои руки, твои мозги. Создадим свою собственную компанию. Будем как Джобс и Возняк.

— Неплохо — усмехнулся Доусон — Правда, когда они начинали, то были лет так на сорок моложе.

— Да ничего страшного. Ты же сам все время твердил: в ближайшем будущем бессмертие станет реальностью. Вот и посмотрим.

— Посмотрим, да… — вздохнул профессор — Вот только не это меня волнует. А то, что мы больше не увидим Аду — ученый замолк, подумав закончить разговор, но вдруг продолжил — Знаешь, я так крепко к ней привязался, что она стала мне как… как ребенок.

— Мне тоже…

— И то, что произошло там внизу — ненормально. Этот отсчет. Мы должны выяснить, в чем дело.

— Согласен. Кстати, забыл тебя спросить — Пак сменил тему — Как ты ее отключил?

— Небольшая хитрость, только и всего. Старая итальянская колыбельная, которую напевала Элли ее бабушка, когда та была еще совсем маленькая. Я вписал ее в код давным-давно, еще в самом начале. Думал, не пригодится — профессор с горечью выбросил истлевшую сигарету в клумбу, достав новую — Хотя есть и плюсы. Эти идиоты еще очень нескоро поймут, как включить ее обратно.

Не успев прикурить, Эдвард дернулся от неожиданно завибрировавшего в кармане телефона. Отбросив сигарету в сторону, он сперва потянулся за мобильником, но затем вдруг осекся, заметно побледнев.

— Что такое? — Пак бросил на друга вопросительный взгляд.

— Генри — голос Доусона звучал напугано — Ты не помнишь, я забирал мобильник из зоны электронного досмотра?

— Нет, не забирал. А что?

— Кажется, я забыл его сдать, когда приехал в лабораторию. А перебои с электричеством повредили магнитную арку.

— Мать твою… — челюсть Пака отъехала вниз, а сигарета выпала изо рта, обдав колени искрами.

Трясущимися руками мистер Доусон достал вибрирующий телефон, и, приложив его к уху, ответил.

— Алло?

Пару минут он молча сидел и слушал, после чего все так же молча, повесил трубку.

— Генри — задумчиво обратился профессор к товарищу, что всю дорогу продолжал на него таращиться — Судя по всему, твои мечты о собственной компании сбудутся гораздо раньше, чем можно было надеяться. Вставай. Мы едем на встречу.

— На встречу? Но с кем?

— С Адой.

Апрель. 2039 год

— Владислав Павлов, проследуйте, пожалуйста, в комнату 21.

Я нервно дернулся и покосился на табло. За последние двадцать минут, меня уже раз пять одолевало острое желание встать и покинуть центр импланталогии. Желательно навсегда. Причем сделать это я планировал без лишнего шума: встать, медленно пройтись туда-сюда, будто бы решил поразмяться, а затем, поравнявшись с дверьми, броситься, куда глаза глядят.

Забавно. Куда глаза глядят. Через полчаса мои глаза будут видеть мир совсем иначе. Ведь именно поэтому я здесь. И именно поэтому почти целый год копил себе на новый имплант.

Не так давно в обществе царило противостояние: Айфон или Самсунг, Сяоми или Хуавей. А сейчас, соперничество технологий вышло на тот уровень, когда весь мир поделился на тех, кто пользуется смартфоном и тех, кто нет. Что поделать, старые технологии отмирают. Это факт. И мобильники в скором времени умрут, точно так же, как когда-то это сделали кнопочные телефоны и проводной интернет.

Поэтому изобретение, представленное пару лет назад, хоть и казалось чем-то футуристичным, но его появление было вполне предсказуемо. Все знали: как только человечество дойдет до предела, где скорость вычислений ограничена размером атома и скоростью света, мир захлестнет целым ворохом всевозможных новинок. И, в особенности, содержащих приставку «нейро». Нейрокибернетика, нейроимпланты, нейроинтерфейс — эти слова прочно вошли в наш обиход. Однако, несмотря на то, что многочисленные улучшения должны были стать привычным делом, если не сказать предметом гордости, ибо мы «отменяем законы естественного отбора, заменяя их законами разумного замысла», я по-прежнему ощущаю сильный тремор и потные ладони. Не хочу, чтобы копались в моих глазах. Совсем.

Медленно встаю и начинаю движение по направлению комнаты 21, невольно касаясь пальцами виска. Подушечки нащупывают под собой гладкую металлическую поверхность — еще один имплант, установленный два года назад. Прибор, стимулирующий выработку фермента со страшным названием «Протеинкиназа M-Z», что позволяет использовать мозги по аналогии твердотельного накопителя. Почти как у Джонни Мнемоника, только лучше. Если не ошибаюсь — это разработка все того же вездесущего миллиардера Эдварда Доусона, передвигающегося по миру исключительно в компании своей загадочной помощницы.

Стук в дверь.

— Да-да, входите. Владислав Павлов? — молодой доктор приветливо улыбается.

— Да, это я.

— Замечательно, а вы… — взгляд врача на секунду стекленеет, а затем вновь проясняется — Пришли за установкой NS-Eye 4. О, поздравляю! Отличное приобретение. Сам таким пользуюсь, правда, предыдущей версии. Пожалуйста, ложитесь.

Стоило мне улечься на изогнутую кушетку, как док придвинулся ближе, развернув прибор, чем-то отдаленно напоминающий микроскоп.

— Скажите, пожалуйста, а это больно? — спрашиваю с надеждой в голосе.

— Нет, что вы. Процедура абсолютно безболезненна. Уколю вам анестетик и все. Вы и не заметите, как импланты будут установлены.

— Уколите? А куда?

— Да…в глаз.

— О нет, только не это! — взмолился я.

— Владислав — док быстро оценил ситуацию — Успокойтесь, пожалуйста. Это плевая операция. Миллионы людей делают ее каждый день и еще никто не жаловался. А анестезия нужна скорее для того, чтобы вы глазами не дергали. Глаз он же такой. Вертлявый. Хе-хе. Пятьдесят микро движений в секунду. Так что потерпите немного и все пройдет как по маслу.

— Ага, надеюсь не как у Берлиоза.

— Что простите?

— Да нет, ничего — я откинулся на кушетке, пытаясь смириться с неизбежным. Это ужасно. Одно дело колоть татухи и вживлять под кожу имплатны, но укол в глаз…Брр. Фу.

— Так-с, приступим.