Последняя Арена 7 (СИ) - Сергей Греков

— Лика, всё хорошо! — я нежно притронулся к её плечу, но она раздраженно дернулась и скинула руку. Вот ведь смешная максималистка… Думаю, она уже всё осознала, но боится себе в этом признаться.

— Что «успокойся»? Это предательство! Такое не прощается!

В голове пронёсся образ девчонки-Айгыз. Что она там говорила? «Предательство перед вратами. Она нужна здесь со скипетром». Про эти слова я никогда не забывал. Сперва предполагал, что меня подставит Лика. Потом, после того, как использовал суггестию, размышлял про группу — уж очень злобно они косились на меня. А теперь выходит, что это всего-навсего слово-крючок, за которое зацепится моё сознание. И к чему такие сложности?

— Подержи! — я вложил в её ладонь жезл и подумал: «Теперь у тебя новый владелец. Позаботься о ней!».

Ощутил, как от Пушистой хрени, которая могла считывать мысли, исходят флюиды радости. Да уж: всё-таки недолюбливало меня это оружие. Я слишком рациональный, а это никак не вяжется с непредсказуемым хаосом. Уверен, Лике с её характером оно больше подойдет.

— Что ты сделал? — рядом с занозой упал пистолет. Скипетр, который не мог полноценно занять слот, избавился от лишнего.

— Отдал тебе самое ценное, что у меня есть, — просто сказал я.

— Зачем? Я без тебя всё равно не уйду. И я уже забывала многие месяцы моей жизни. Больше такого не выдержу! Так зачем? — повторила она.

— Как доказательство, что не собираюсь никуда уходить. Или ты думаешь, что я просто так расстался бы с этой Хренью? Всё равно жезл, если ты вдруг вернешься, с тобой не останется. Или ты невнимательно прочитала послание? А вы, ребятки, — я посмотрел на учеников Огюста, — извиняйте. Лика права: либо вместе выходим, либо никто. Дохнуть здесь в одиночку я не собираюсь.

— Фрол, но ведь… — начала Графиня.

— Не обсуждается! — припечатал я, глядя на камень, который лежал у линии. У меня уже сформировалась идея.

— Так и знал, что тебе нельзя доверять! — прошипел Херкулес. — Ты ведь на них, — он указал на женщин, — ментальную способность использовал. А мы вообще-то были командой. Со своими нельзя так поступать!

— Тихо! — я завертелся, будто выискивая угрозу. — Вы чувствуете?

— Что именно? — спросила Графиня, смотря на меня с подозрением.

— Псионического воздействие. Что-то влияет на наше сознание. Действуем как в лагере. Носим по минуте, — я спрятал шлем в инвентарь, после открепил его, а затем протянул пластину Лике. — Ты первая. Надень! И идемте к укрытию, — я развернулся и зашагал за границу очерченной линии. Хаоситка непонимающе взяла предмет.

— Что это! — панически завопила Мегера, указывая наверх.

— Там ничего нет, — не поняла Лика, вглядываясь в ближайший нависший аллод.

Как только на её голове исчезла экипировка, я начал действовать. Моё лезвие, как и её хлыст, не нанесет адепту хаоса никакого вреда. Доступ к заклинаниям закрыт. Навыки тоже застыли. Придется работать более грязными методами.

Девушка смотрела в небо, а я подхватил камень и тут же обрушил его острым концом на макушку любимой занозы. Череп треснул. Она начала падать, а я нанёс очередной удар: на этот раз в лоб. Хлынула кровь, заляпывая меня с ног до головы. Несколькими взмахами я превратил милое личико в месиво из костей и мозговой жидкости. Руки и ноги конвульсивно дергались. Поврежденное тело дрожало в смертельной агонии, но следующий удар упокоил мою подругу, которая по своей молодой глупости захотела бы спасти меня, тем самым подставив и остальную команду.

— Спасибо, что подыграли, — я поднялся, ощущая на губах вкус чужой крови.

— Э… — протянул Херкулес, ошарашенно уставившись на труп девушки.

— А, так ты про ментал сказал на полном серьёзе? — я усмехнулся. Наверное, со стороны напоминал какого-то мясника-психопата. — Ты же видел надпись про секреты. Разница в характеристиках — один из них. Хотя, пока не посетите учителей, вы этого не поймёте.

— Пожалуйста, — отозвалась Мегера. Она-то, в отличие от парня, сообразила, что Лика не ушла бы без меня. — Нас тоже будешь забивать этим?

— Ага! — я подмигнул.

Долгие проводы — лишние слёзы. Я махнул рукой. Клинок, который не успел полностью погрузиться в кольцо, чиркнул по её горлу. Лезвие без особых проблем рассекло кожу, артерии и позвоночник.

Тут же приблизился к парню, который инстинктивно сделал шаг назад. В следующий миг он рухнул на землю, а из разреза хлынула кровь — очередной питательный субстрат готов.

— Три из пяти, — констатировала Графиня, держа руку на вратах. — Жаль, что так получилось.

— Превратности судьбы, — я пожал плечами.

— Сам-то как будешь справляться? — её глаза слегка покраснели.

Неожиданно, однако… Думал, что эта железная леди не испытывает особых эмоций, а оно вон как получилось. Черт побери, даже немного приятно!

— Кадавры помогут, — утешил я, приближаясь к женщине. Она отвернулась. В следующее мгновение легким тычком я вогнал острие в её затылок. — Четыре из пяти.

А ведь интересная ловушка: даже если все участники покончат с собой, то нет гарантии, что последний выживший сделает это же. Но я для себя всё решил. Недавно ведь рассуждал об артефакте воззвания к Творцу. И, повторюсь, здесь нет геройства — только расчёт.

Эх, плохо только, что никто не узнает о моем самопожертвовании: Лика и ученики Огюста попросту забудут об этом. Есть, конечно, шанс, что Кейра сможет достать воспоминания, но если нет, то мой подвиг, как и миллионы подвигов других безвестных людей, угаснет в веках. Да я, оказывается, не лишен тщеславия…

И всё же я сказал правду: умирать пока что не собираюсь. Да, скоро придётся туго, но путь на карте по «зеленым» отметкам я, вроде, запомнил. С моим навыком обновления смогу протянуть без еды и воды хоть целый год. По пути будут попадаться учителя, которые одарят новыми навыками. Говорилось, что в провале есть тайники, а у меня как раз есть заклинание-отмычка. Многие ловушки я чувствую — смогу обойти их. Против мобов поможет хаотическое кольцо и мой необыкновенный класс. В общем, справлюсь. Не для того я воевал с армейцами, выбирался из зазеркалья и сражался с мразями, принадлежащими порядку, чтобы так просто умирать. Пока что я жив и планирую держаться до самой Арены!

Мы ещё побарахтаемся!

Конец седьмой книги