Ольга Романовская - Лед и пламень

– Очнулась! – радостно выкрикнул Геральт и, оттолкнув Соланжа, налетел с поцелуями.

– Тише, задушишь! – смущенно пролепетала я.

Ой, что с горлом? Голос огрубел и охрип. Любимый воинственно сложил руки на груди и требовательно взглянул на Соланжа. От него тоже не ускользнули метаморфозы моего голоса.

– Отстаньте! – устало отмахнулся некромант. – Пройдет, если не начнет болтать без умолку. И вообще, не пошли бы вы вон? – Прежний Соланж вернулся. – Вас, ваше величество, это тоже касается. Чтобы сутки лежали! Сил возиться с вами нет, Дария тоже не поможет, а врач – одно название.

Геральт хотел остаться, но король увлек его прочь. Стоило двери захлопнуться, и Соланж блаженно растянулся на полу и закрыл глаза.

– Потом, Дария, – предупредил он расспросы. – Я помню, что обещал, слово сдержу.

Никогда не видела, чтобы человек, пусть даже маг, без помощи заклинания или лекарства так быстро погружался в сон. Судя по всему, лечебный. Я поняла это по тому, как медленно менялся цвет лица некроманта и исчезало с груди багряное пятно. Соланж, кажется, не дышал, только едва заметно вздымался живот. Все указывало на крайнее энергетическое истощение. Дорого же некроманту обошелся ритуал!

Тело уже не ломило, неприятные ощущения в горле прошли. Соланж по-прежнему спал, но лежал не на спине, а на боку. Подложил руку под голову и чуть согнул ноги. На лбу залегла глубокая складка, но некромант выглядел здоровым и дышал ровно, глубоко.

Я пошевелилась, проверяя, не болит ли чего. Кажется, нет, даже странно. Убедившись, что некромант не подсматривает, завернулась в одеяло, соскользнула с кровати… и чуть не упала на Соланжа. Ноги отчего-то отказывались слушаться, будто у младенца. Мышцы отвыкли от движения. Помассировала их и доползла до умывальной комнаты. Там обнаружился халатик, который я с радостью надела: неприятно разгуливать обнаженной.

Руны выцвели, но не исчезли. Под ними проступили пятнышки новой кожи. Так там были настоящие ожоги?! На шее снова висел медальон. Геральт надел? Ладно, потом разберусь.

Покосилась с порога умывальной на Соланжа. Сейчас грозный Хозяин смерти напоминал ребенка. Трудно поверить, что человек с таким безмятежным выражением лица способен убивать. Осмелев, я подошла к некроманту и наклонилась, плотнее запахнув полы халата. Взгляд уткнулся в красное пятнышко на шее: укус или укол, свежий. Ворот расстегнутой рубашки обнажил запекшуюся дорожку крови. Дрожащими пальцами я проверила догадку. Удар в сердце! Самому себе! Определенно, Соланж – сумасшедший!

– Хватит меня трогать, – сонно пробормотал некромант и перевернулся на другой бок. – Еще часик…

Я отскочила как ошпаренная и забралась обратно в кровать. Соланж не двигался, продолжал мирно спать. Повертев головой, я заметила лиловые чары, пронзающие комнату. Тончайшей паутиной они протянулись от угла до угла. Стоило задеть одну нить, и она гасла. Вытянув руку, пару минут я забавлялась игрой с магией. Назначения ее не понимала, но догадывалась, что поставил чары некромант.

На стуле, аккуратно сложенное, лежало платье. Воспользовавшись моментом, я привела себя в порядок и уселась ждать, пока Соланж проснется.

Перевалило за полдень, а некромант все не открывал глаз. Забеспокоившись, я уже хотела его будить, когда Соланж по-кошачьи потянулся и сел, оправляя одежду. Мутные после сна глаза безо всякого выражения уставились на меня. Некромант сцедил в ладонь зевок и моргнул. Раз – и взгляд обрел осмысленность.

– Вина бы, – неизвестно к кому обращаясь, протянул Соланж и недовольно повторил: – Я сказал – вина!

Я вздрогнула, засомневавшись, не мне ли надлежало исполнить приказ, но из воздуха над столом материализовалась рука с двумя бокалами. Мгновением позже она же водрузила рядом откупоренную бутылку.

– Домашний дух, – с покровительственной улыбкой пояснил некромант. – Вам налить?

– Не откажусь.

Красное вино полезно для здоровья. В умеренных количествах, разумеется. А уж после таких волнений и вовсе необходимо.

Соланж разлил вино по бокалам, один протянул мне, другой оставил греться в ладонях. В глазах некроманта отражались малиновые блики, радужка выцвела, превратившись в естественное зеркало.

Заметив интерес к окровавленной рубашке, Соланж в буквальном смысле смахнул пятна. Они исчезли, стоило некроманту провести над ними рукой. Теперь о ритуале напоминали лишь затянувшаяся рана и пятно на шее.

– Ждете рассказа? – Соланж пригубил вино и посмотрел на меня сквозь багряные переливы. – Или начнем с более простых вещей? Например, где вы.

– И где же?

Я тоже отпила из бокала. Вино оказалось изумительным, со вкусом ягод и запахом черешни. Не удержалась и сделала еще глоток.

– В королевском дворце. Извините, Геральт намучился, пока вас тащил, ему не до порталов. Мне тем более. – Некромант устало сгорбился. – Вот и пришлось бедному графу Местрийскому работать одновременно целителем, охранником, воином и носильщиком. Сами понимаете, подставлять под удар короля – верх безрассудства, а ваше тело из-за понятных обстоятельств приходилось беречь. Как видите, щиты я поставил качественные, ни царапинки.

– Только ожоги, – напомнила я.

– А, вы о рунах! – скривился Соланж. – Побочный эффект. Но ничего, все зажило. Понравился лиловый полог?

– Что? – Ощущая себя полной дурой, я захлопала ресницами.

Вместо ответа некромант обвел рукой комнату и сжал в пальцах пригоршню чар. Они тоненько зазвенели.

– Такие чрезвычайно полезны в домах больных. Ты спишь, а они лечат. Ставил не я, – поспешил добавить Соланж и кисло улыбнулся, – но старались ради моей особы. Комнату готовили заранее, снаружи – моя оплетка. Вы удивились, наверное, почему Геральт до сих пор не нагрянул с визитом? Да потому, что я умею делать выводы и усовершенствовал защиту.

Стало не по себе. Получается, никто, кроме некроманта, не способен меня освободить? Не хотелось зависеть от милости Соланжа. Некромант заверил: отпустит, когда окрепну. На испуганный взгляд – побоялась озвучить вопрос вслух – пояснил: пока не сойдут руны, наши сознания связаны и он может читать мои мысли. Значит, амулет больше не действовал. Понимание, что я отныне открытая книга, не обрадовало. У меня нет никакого желания делиться сокровенным с Соланжем. Может, существуют способы этому помешать или быстрее свести руны?

– Не паникуйте! – успокоил некромант. – Не волнует меня ваша личная жизнь. К слову, уродились бы магом первого порядка, тоже читали бы мои мысли. Но чего нет, того нет, поэтому связь односторонняя. Расслабьтесь и не думайте.

Легко сказать! Я заерзала на кровати, попыталась очистить сознание, но сдалась. Не могу не думать, придется терпеть.

– Жаждете послушать о событиях минувшего дня, верно? Я помню наш уговор.

Осушив бокал, Соланж налил себе еще и вольготно устроился на кровати рядом со мной. Пришлось подвинуться, чтобы не касаться некроманта. Тот же безо всякого стеснения перетащил под поясницу подушки и развалился поверх покрывала с бокалом в руках.

– С чего бы начать, чтобы понятно и нестрашно? – задумчиво протянул Соланж и кивнул на бутылку. – Вы пейте, для нервов полезно. Два бокала, Дария. Думаю, вам хватит. И садитесь ближе, я не кусаюсь.

Я допила и наполнила бокал снова. Помедлив, устроилась подле некроманта, но не на кровати, а на стуле. Соланж сделал глоток и начал рассказ.

– Как вы поняли, я нуждался в вашем теле. Видите ли, демоны очень осторожны и мнительны, их крайне сложно заманить в ловушку. – Некромант вертел в пальцах ножку бокала, раздумывая. – Следовало подсунуть ему девушку без магического дара. Существует ритуал… – Соланж ненадолго умолк, пожевал губы. – Он позволяет другой душе вселиться в тело, которое сохраняет все свойства бывшей владелицы. То есть ни одержимый, ни демон не заметили бы подмены.

Некромант бросил на меня испытующий взгляд, проверяя реакцию. Убедившись, что я не собираюсь в ужасе звать на помощь, Соланж прикрыл глаза и поднес бокал к лицу, так, чтобы вино лизало губы. Я замерла, ожидая продолжения рассказа. Догадывалась, что некромант о многом умалчивал, но и присказки хватило, чтобы заставить меня крепко, едва не поранив пальцы, сжать фужер.

– Успокойтесь, Дария, в любом случае все позади, – флегматично протянул Соланж. – И вряд ли повторится. Скажите, – оживился он, – вы помните мой голос? Там, в небытие?

Я кивнула. Он ведь говорил о том странном ощущении, когда одновременно существуешь и отсутствуешь. Значит, я тогда умерла… Дрожащими пальцами свободной руки я потянулась к бутылке. Похоже, сегодня напьюсь.

– Это хорошо, – удовлетворенно кивнул некромант. – Я сомневался, что в таком состоянии смогу достучаться. Значит, не зря ем свой хлеб.