Эльвира Плотникова - Родственный обман

Так и случилось. Невеста улыбнулась нетерпению жениха, но договор подписала. И почти сразу же у Мартина зазвонил телефон.

– Выходите на Петровку, – велел Даниэль, – и веди ее в сторону Красной площади. «Тойота Прадо» белого цвета, парковка ЦУМа.

Он назвал номер машины и парковочного места и отключился. Мартин поджал губы. Что теперь делать? Как привести девушку на парковку? Дорогая, пойдем, покатаемся?

– Проблемы? – поинтересовалась Эмилия. – Тебе пора?

Мартин с трудом сдержался, чтобы не нагрубить в ответ. Даже если ему пора, он не обязан отчитываться! Чуть не вспылил, но вовремя остановился, напомнив себе – вопрос, обычный для этого мира. Тем более не стоило пугать Эмилию.

– Да, небольшая проблема, – ответил он, натужно улыбаясь, – но мне хотелось бы продолжить наш разговор. У меня тут недалеко машина, нужно отдать документы курьеру, а потом давай поедем в какой-нибудь парк, прогуляемся.

– Хорошо. Я только зайду в дамскую комнату.

– Конечно.

«Лишь бы не сбежала», – подумал Мартин и спустился следом за Эмилией. На минус первом этаже никого не было, и поэтому он смог услышать обрывки телефонного разговора.

– Да, все в порядке, сестренка. Не волнуйся. Нет, он симпатичный, хоть и немного странный. Чем? Иногда мне кажется, он где-то далеко. Вроде бы тут, и в то же самое время его нет. Да, ты права, скорее всего. Нет, тебе не стоит волноваться. Представляешь, он подарил мне фрезии. Не сладкие тошнотворные розы, а фрезии! Нет, я еще не домой. Договор уже подписан, но мы еще погуляем. Целую, родная.

«Он где-то далеко… – усмехнулся про себя Мартин. – А ты проницательна, малышка. И надо будет сказать Даниэлю насчет сестры».

Чтобы не смущать Эмилию, он поднялся и перехватил ее наверху, у выхода. До ЦУМа добрались быстро, по дороге Мартин рассказывал о своей работе – скупо и общими фразами. Женщине не положено интересоваться бизнесом, и вообще, в логистике нет ничего занимательного. Он бросал тяжелые взгляды на мужчин, заглядывающихся на стройные ножки его будущей жены. Кажется, Эмилия заметила эту глупую ревность, и она ее забавляла.

На парковку Мартин зашел мрачнее тучи. Машину нашел быстро, поиграл брелоком, распахнул дверцу после того, как сигнализация «отключилась», и усадил Эмилию. Когда он, медленно обойдя машину, открыл дверцу со стороны водительского места, девушка уже спала.

– Все в порядке, – сказал Даниэль, улыбаясь ему с заднего сиденья, – можно возвращаться домой.

От подушки восхитительно пахло лимонником, под одеялом было тепло и уютно. Просыпаться не хотелось. Эмилия зевнула, потянулась и открыла глаза.

Скользнула взглядом по потолку, удивившись его высоте. Недоуменно уставилась на неплотно задернутые темные шторы во всю стену. Заметила старинный трельяж и рядом с ним пуф со спинкой. Вздохнула и перевернулась на другой бок, лицом к стене. Такое с ней уже бывало – просыпаешься во сне, а на самом деле продолжаешь спать.

Она провела ладонью по светло-голубым обоям в мелкий рубчик. Ткань, не бумага. Интересная спальня – словно из эпохи классицизма. Культурологию она изучала в институте. Наверняка картинка из глубин подсознания, из тех времен, когда она была студенткой.

Веки потяжелели, мысли словно бы загустели, Эмилия скользила между сном и явью. Чтобы проснуться, она стала вспоминать вчерашний день.

Встреча с Мартином. Мм-м… Какой мужчина! Он ей понравился. Такой представительный, серьезный, внимательный. И цветы приятно удивили. Навряд ли он знал о ее вкусах – просто угадал, случайно. Но как удачно! А куда она дела цветы? Забыла в кафе? Нет, взяла с собой. А в вазу дома поставила? Или Милена? Дома… А добралась ли она до дома?

Эмилия резко села, отбросив одеяло. Спустила ноги, нащупала босыми пальчиками густой ворс ковра. Все та же комната и тишина – обволакивающая и пугающая. На прикроватном столике обнаружился графин с водой и стакан. Она напилась и, возвращая стакан на место, окончательно признала очевидное – это не сон.

Но где она?!

Перехватило дыхание – как обычно, при приступе паники. Эмилия метнулась к окну, распахивая тяжелые шторы. Остро хотелось глотнуть свежего воздуха, и она рванула на себя раму французского окна. К счастью, та поддалась, и, повиснув на створке, Эмилия задышала, тяжело и глубоко, обжигая легкие холодным воздухом.

Глубокий вдох – и выдох. Вдох – и выдох. Отпускает. Сердце еще бьется, как сумасшедшее, но с глаз спала темная пелена, и руки перестали дрожать. Надо успокоиться и вспомнить. Встреча. Кафе. Договор. Прогулка. Парковка. И… все.

С того самого момента, как она села в машину, – провал в памяти. Пустота. Вакуум.

Незнакомая комната на втором этаже. Внизу – парк. Ровные газоны, идеально подстриженные кусты, аккуратные деревья вдали. Холодно. Эмилия поежилась и закрыла окно. И только теперь заметила, что на ней из одежды только ночная сорочка: тонкая белоснежная ткань, кружева, рюшечки.

Вещи! Где ее вещи? И телефон! Нужно позвонить Милене, она волнуется. Эмилия заметалась по комнате. Искать-то толком негде. В ящиках комода – белье, переложенное мешочками с пахучими травами. Полынь и что-то еще, незнакомое.

Незнакомое…

Эмилия обессиленно опустилась на пол, поджав озябшие ноги, и затравленно обвела комнату взглядом. Что бы ни случилось после того, как она села в машину к Мартину, здесь она не гость. С гостями так не поступают. У них не отбирают вещи! Исчезли даже часики с руки, сережки и цепочка с крестиком. А вот браслет, вчерашний подарок Мартина, на месте. Она осторожно поднялась и медленно подошла к двери, ведущей в соседнее помещение. От двух других эта дверь отличалась внушительными размерами и наличием замочной скважины. Так и есть, заперта!

Внутри снова заплескался страх напополам с обидой. Почему с ней так обошлись? Контракт подписан, но она не кукла и не вещь. У нее еще были дела, которые нужно уладить. Интересно, где она? В особняке на Рублевке? Бежать отсюда, пока не поздно! Пусть даже в ночной рубашке и босиком. Но как, если ее заперли?

Есть еще две двери, нужно проверить и их. За одной обнаружилась гардеробная – почти пустая, несколько чехлов на вешалке и коробки на полках. За другой – ванная, все в том же унылом безвкусном стиле, но с настоящим водопроводом и горячей водой. Тут Эмилия задержалась, а когда вернулась обратно в спальню, там уже вовсю хозяйничали незнакомые люди.

Служанки. Или… горничные? Все в одинаковых темно-синих платьях и белых передниках, со строгими прическами и белыми лентами в волосах. Одна взбивала перину и поправляла постель. Другая аккуратно складывала вещи, которые Эмилия выбросила из комода во время поисков. Третья раскладывала на банкетке чулки и какие-то кружевные тряпочки.

Эмилия нервно сглотнула, застыв на пороге.

– Доброе утро, миледи. Пора одеваться, – обратилась к ней одна из горничных.

Остальные на мгновение оставили свою работу и склонились перед «миледи» в реверансе.

Вот так? «Пора одеваться?»

– Где я? И что тут… происходит? – Эмилия старательно выговаривала слова, стараясь, чтобы ее голос не был похож на писк испуганной мышки.

– Простите, миледи, я не могу ответить на ваши вопросы.

– А кто может? – Эмилия поджала губы.

Не хватало еще расплакаться перед прислугой. Да, страшно. Да, обидно. Но навряд ли эти люди ей помогут или посочувствуют. Лучше делать вид, что все в порядке. Усыпить бдительность. Переиграть.

– Милорд Мартин, полагаю. Он ждет вас в гостиной.

– Это там? – Эмилия кивнула в сторону двери. – Проводите.

– Но вы не одеты! – воскликнула горничная в ужасе.

И что? Плевать на приличия. Ей нужно увидеть Мартина прямо сейчас, немедленно. Пусть объяснится! Почему она ничего не помнит? Куда он ее привез? Почему отобрал вещи и запер?

Да, она подписала договор, но он вступает в силу только с того момента, как она окажется во владениях…

Во владениях?!

От внезапной догадки подкосились ноги. Она пошатнулась и оперлась о дверь, возле которой стояла.

– Миледи, вам плохо? – Горничная подхватила ее под руку, подвела к кровати и усадила. – Вы побледнели…

– Ничего страшного. – Эмилия потерла виски. – Одеваться, говорите? Давайте, и побыстрее.

«Ну, Мартин! Мы так не договаривались, – подумала она в отчаянии. И тут же резонно возразила: – А вы вообще никак не договаривались. Тебя обманули, глупая курица».

Нервничая, Эмилия начинала разговаривать сама с собой, так ей было легче справиться с волнением.

«Я же подписала договор. Зачем нужно это похищение? Отчего такая спешка?»

«Остались от козлика рожки да ножки…»

«А договор тогда кому нужен?!»

«Мила заявит в полицию о пропаже, а они им договор – вот, мол, сама, по собственному желанию. А потом пошла в лес на прогулку и утопла в болоте».

«Я влипла…»

«Влипла! А не надо было соглашаться. Милену правильно не пустила, и сама могла бы поумнеть с годами».