Анна Одувалова - Подруга бога

– Алина, ты не знаешь, о чем просишь, – нахмурился Ян и прислонился спиной к косяку. – А если знаешь, то ты просто глупа… Я уже сказал, это неправильно по отношению к тебе и к Владу…

– Ага, пусть лучше я умру, а ведь все идет именно к этому, так ведь? – Парень молча отвернулся. – Но зато ты останешься героем!

– Не все так просто, – поднял на меня глаза Ян, я заметила в черной пугающей пустоте серебряные вспышки. Я никогда не видела их раньше, они были удивительно красивы.

– Все просто, – шепнула я и протянула вперед руки, Ян оказался у дивана в одну секунду, наклонился и, схватив за плечи, поцеловал.

Я никогда в жизни не испытывала ничего подобного. Перед глазами потемнело. К наслаждению, которое давали его губы, присоединялся пьянящий вихрь наших объединенных энергий. Ян заполнял собой все пространство, его искрящаяся, всепоглощающая энергия проникала в каждую клеточку моего тела, пронизывая его похожими на электрические разрядами. Я захлебывалась в потоках силы и жалела, что не могу ему дать так же много. Его сильные, нежные руки скользили по спине, задирая свитер. Я с глухим стоном вцеплялась зубами ему в шею, вонзала ногти в спину и, закрывая глаза, видела, как бледнеет алая пелена перед глазами. Толстая, спутывающая по рукам и ногам нить лопается и разлетается в клочья под напором его искрящейся энергии. Раджас становилась короче и тоньше с каждым его поцелуем, с каждой лаской сильных опытных рук.

Переливающаяся сила Яна обвивала меня тугим коконом, оттесняя слабеющие гуны, возвращая возможность дышать полной грудью, убивая тлетворное воздействие магии Елены Владленовны.

Я не могла думать ни о чем, кроме его сводящего с ума тела, кроме ласк, заставляющих забывать о том, что нужно дышать. Я не понимала, что мной двигает настоящая, живая страсть, а не магия, когда Ян, нежно поцеловав меня в висок, отстранился. Я даже не сразу поняла, что произошло, все еще ощущая кокон его теплой, живой энергии. Я недовольно открыла глаза и недоуменно уставилась на пытающегося восстановить дыхание парня.

– Ты куда? – хрипло шепнула.

На шее Яна, у самой ключицы, наливался синяк – проступающий отпечаток моих зубов. В черных глазах парня вспыхивали серебряные всполохи страсти. На красивом лице застыло пугающее, нечеловеческое выражение.

– Вот и все, – сквозь силу выдохнул он. – Ты свободна. Прости, что не осталось другой возможности…

– То есть снять гуны…

– Я рад, что не пришлось доводить дело до конца, – тихо заметил Ян, но его ласкающий взгляд и сбивающееся дыхание говорили совсем о другом. – Ты потом об этом бы пожалела… и сейчас будешь жалеть. Прости. Я хотел найти другой способ.

Он накинул на голые плечи отброшенную в сторону дубленку и вышел за дверь, а я осталась лежать на диване, пытаясь привести в порядок мысли и осознать, что же все-таки произошло. Если Ян говорит, что давно потерял интерес к любви, откуда же в нем столько страсти? Или же все это – игра? Но зачем? И вообще, если я не чувствую на себе сковывающей тяжести гун, почему вместо угрызений совести меня терзают такие странные и неправильные вопросы?

Я полежала с закрытыми глазами, приходя в себя. Когда кровь перестала стучать в висках, а тело смирилось с тем, что Ян ушел, я почувствовала, что давящая сила раджас действительно исчезла. Я могла впервые за долгое время более или менее связно мыслить. Проснулись даже запоздалые угрызения совести, но я отогнала их прочь. Какой смысл? Ян прав, время не вернешь назад, а значит, глупо жалеть.

Через некоторое время я вышла на улицу. Руки дрожали, я смотрела на прямую спину вглядывающегося в даль Яна и понимала, что уже никогда не смогу воспринимать его как раньше – бесполым, отстраненным и безразличным. Я уже почувствовала силу его страсти, и он не сможет меня убедить в том, что он давно потерял интерес к любым проявлениям любви. Хуже, что и я вряд ли смогу убедить себя в том, что случившееся между нами ничего не значит, это далеко не невинный поцелуй, дарующий силу, с которого все началось. Но надо. Я не чувствовала больше сжигающей изнутри страсти, дрожи в коленях, мой рассудок прояснился, остались только стыд и ощущение вины перед Владом. Только вот сожаления не было, и это пугало сильнее всего.

– Я дозвонился до Влада, – не поворачиваясь, хрипло заметил Ян.

Я только сейчас заметила в его руках мой розовый айфон.

– Я думала, он замерз и больше работать не будет никогда, – заметила я, покосившись на телефон, зажатый в руке парня. Ян понял, о чем идет речь.

– Тоже так думал, но нам повезло.

– Ты не…

– Не сказал ли я ему, что случилось между нами? – буркнул парень. – А как ты думаешь?

– Не знаю, – поежившись, заметила я. – Вообще не знаю, что у тебя на уме.

– Да, действительно. – Ян резко развернулся и позволил заметить блеснувшую на дне глаз мимолетную боль. – Нет, я ничего не сказал и не скажу. Не вижу смысла. Никому от этого не станет легче, я сделал то, что должен был. Не знаю, чем одурманил тебя Шеша, но ты… ты светилась алым, я просто побоялся оставлять тебя в таком состоянии.

– Не оправдывайся! Инициатива была точно не твоя. – Я махнула рукой, чувствуя, как на глазах выступили слезы. Для меня-то, пусть на короткое время, все было по-настоящему, не то что для Яна. – Давай просто сделаем вид, будто ничего не произошло? Хорошо?

– Как скажешь. Ничего не произошло. – Ян протянул мне руку, и я, посомневавшись, ее приняла, опасаясь, что не справлюсь со своей реакцией на его тело, но почувствовала только тепло пальцев и легкое сожаление оттого, что с Яном у нас никогда и ничего не сложится. Не выйдет, мы слишком разные, и я люблю другого.

– Как дела у Влада? – запоздало опомнилась я. – Почему он так торопился?

– Он, зная, что Веронику рано или поздно придут убивать, связал себя и ее амулетом, позволяющим в минуту опасности оказываться рядом. Очень сильная, редкая магия, именно она разорвала его аркан и гуны раджас, а также перенесла самого Влада к Веронике в тот момент, когда ее собиралась убить Елена.

– Он успел спасти Веронику? – Я правда волновалась, но не могла на сто процентов точно сказать, за жизнь Вероники или потому, что, если бы она погибла, передать тяжелый груз чужих мыслей, стремлений и отвратительных черт характера будет просто некому.

– Влад всегда успевает, если ему это нужно. Но в свете последних обстоятельств немного поменялись планы.

– В смысле?

– За тобой и Владом охотится Шеша. Сейчас он зол, потому что вы поломали его планы. Веронику едва не убила Елена Владленовна, и она ни за что не остановится, пока считает, что поступает правильно. Влад забрал Веронику и спрятал ее в клубе Камы, но бог страсти – продажный прохвост. Сейчас он их терпит, но значит, что просто не пришел никто более сильный и не надавил на него. Нам нужно ехать туда и попытаться повернуть все вспять, пока не стало слишком поздно. Надеюсь, ты ключи от машины просто забрала, а не выкинула.

– Прямо сейчас? – потрясенно пробормотала я, лихорадочно обшаривая карманы куртки. Про ключи от машины я просто забыла и выдохнула с облегчением, обнаружив их во внутреннем кармане.

– Чем раньше, тем лучше. – Ян забрал у меня ключи и засунул их в задний карман джинсов. – Ни к чему тянуть время.

Я пока не была готова видеть Влада, так как еще не решила, что расскажу ему, а что оставлю в тайне. Разумом понимала – стоит промолчать, но сердце вопило, что между влюбленными не может быть секретов.

– Не бойся, у тебя все получится, – по-своему истолковал мое состояние Ян. – Силы точно хватит. – Он горько усмехнулся. – Она сейчас в тебе плещется через край!

– Мы же договорились не вспоминать об этом, – нахмурилась я и, не обращая внимания на парня, направилась к выходу с кладбища. Если повезет, то сегодня все закончится.

Нет, конечно, не все. Останется взбешенный Шеша, но это не важно. Если произойдет так, как сказал Ян, то миру перестанет угрожать опасность, и мы с Владом сможем быть вместе, даже если ради этого придется сбежать на край земли.

Шеша уже давно не был настолько сильно зол. День, который должен был бы стать триумфом и началом новой эры, обернулся чередой неприятностей. Начиная с того, что хитроумный бог смерти не только сумел выпутаться из тщательно продуманной ловушки и помешать пророчеству, но еще и обездвижил на полчаса самого Шешу. Теперь руки и ноги были словно ватными, и периодами их прорезала острая, колющая боль.

Шеша даже не сразу смог достать мобильник, который вибрировал в кармане. До своих апартаментов удалось добраться с трудом, придерживаясь за стеночку. Мерзкие, глупые дети-лицеисты решили, что у него сердечный приступ. Даже предлагали вызвать «Скорую», король нагов едва удержался, чтобы не придушить их на месте. Пришлось кривиться в улыбке и говорить, что все пройдет само. Конечно, пройдет, как только отойдут онемевшие мышцы.