Лана Ежова - Огонь в твоей крови

— Можно я немного передохну? — взмолилась Макарова. — Я готова начать сначала.

Кириллу, открывшему рот, Виктор Петрович наступил на ногу:

— Так-таки и начнешь сначала, но не сегодня. Будешь знать, как поджаривать мужиков на завтрак вместо гренок.

При упоминании утреннего происшествия Лиля мучительно покраснела.

— Твое счастье, что Кир — оборотень. А не будь у него регенерации? — разъярялся седовласый маг. — Покалечила бы или даже убила!

Девушка, и так испытывающая вину, закусила губу. Она серьезно обожгла Кирилла утром и, хотя он заверил, что это мелочи, страшно корила и ругала себя мысленно самыми последними словами.

— Эх, Макарова, Макарова… Представляешь, каково спросонья вместо горячего хлопца в постели наткнуться на уголек? — не унимался наставник.

— Виктор Петрович, достаточно! Разве Лиля нарочно? — возмутился вервольф, вступаясь за любимую. — Не прошедшей посвящение магичке тяжело контролировать себя во сне.

Огневик неприлично хрюкнул. Отвернувшись лицом к стене, увешанной пучками мяты, процедил сквозь зубы насмешливо:

— Ну-ну, во сне… Спали они… Конечно, спали, только некрепко.

Проницательность мага вызвала у оборотня улыбку, которая тотчас увяла, стоило ему увидеть, как невеста стремительно бледнеет, теряя сознание.

— Лиля!

Защитное заклинание еще действовало, когда он подхватил огневичку. Не обращая внимания на боль, он держал обмякшее тело девушки на обожженных руках.

— Что с ней?

— Ну, и чего ты ее ловил? Тут пол мягкий. — Маг постучал подошвой домашних тапочек по утоптанной земле. — Посмотри на свои руки — снова обжегся до мяса, герой-любовник.

Оборотень зло повторил вопрос:

— Что с Лилей?

— Нервы? Перевозбуждение после утреннего пожара?

Манера общения несносного мага могла вывести из себя и святого. Что уже говорить о порывистом Булатове?

Из летней кухни Петрович вышел, потирая челюсть.

— Иди посиди со своей спящей красавицей на свежем воздухе, — буркнул огневик, указав рукой на плетенный из лозы диванчик под навесом из дикого темно-зеленого винограда. — Если не очнется, сзбрызнем ее холодной водой — и всех делов.

Кирилл поморщился. Как там говорит народная мудрость? Черного колдуна и отбеливатель не отмоет. Справедливо и в отношении ершистого нрава.

— Позвоните моему брату, пусть привезет Давида, — устроившись с невестой на руках на жестком сиденье, попросил Кирилл. — Пускай целитель осмотрит Лилю, не к добру обмороки посреди занятий.

— Эка невидаль! — пожал Виктор Петрович плечами, ища в памяти телефона номер Богдана Данилевского. — Во время обучения еще и не такое бывает. С магичками чего только не случается: свалилась в обморок, потому что неделю сидела на кефирной диете. Сводила магией веснушки, а так как их рассыпало по всему телу, переутомилась до помутнения во взгляде, но все равно пошла на занятия. Или бойфренд-оборотень накануне ночью залюбил… Да много причин. Это же женщины!

То, что его исповедь игнорировали, мага не волновало. И он, выполнив просьбу вервольфа, продолжил бурчать, жалуясь на нерадивых учениц.

Из забытья Лилю вернул то ли воздух, наполненный ароматом ландышей, цветущих в саду Петровича, то ли его недовольное ворчание. А может, взбодрила ария черно-белого петуха, взлетевшего на изгородь.

— Как ты себя чувствуешь? — Тыльной стороной ладони Кир нежно провел по бледной щеке.

— Как-то странно, — Макарова наморщила лоб, — словно я полностью выжата магически. Как после обряда создания Хранителя города.

Приподнявшись, она удобно устроилась в объятиях жениха. И тут ее взгляд зацепился за розовые отметины на его предплечьях:

— Что это?! Это опять я?

Кирилл пожалел, что надел футболку, а не какой-нибудь балахон, скрывающий руки. Впрочем, тогда бы невеста заметила прожженные дыры.

— Я снова тебя обожгла? — По голосу чувствовалось, что она едва сдерживается, чтобы не заплакать. — Ох, Кир, что же это со мной?..

— За меня не волнуйся, все уже почти зажило. Еще минут пять — и ты бы не заметила. Нам стоит побеспокоиться о тебе, ведь второй раз не можешь подчинить свою Силу.

Лиля опустила голову, боясь признаться, что на самом деле это уже третий случай потери контроля над стихией. И в первый раз антимагические браслеты на запястьях были замкнуты, что не помешало ей подпалить столик в кафе.

— Прости, я, кажется, знаю, что происходит. После обряда я полностью не восстановилась, так как вкладывала в него не только Силу, но и свои эмоции. Давид наложил запрет на тренировки сроком на две недели, но мне стало страшно, что за такой период забуду все, что учила. — Каясь в собственной глупости, Макарова бездумно перевернула руку жениха ладонью кверху. И застонала — здесь ожоги оказались глубже. — Ого… Любимый, прости! Я не хотела…

Подув на ярко-розовые пятна, огневичка легонько коснулась губами каждого из них, словно надеясь, что поцелуи имеют целебную силу.

— Подожди. — Кир попытался отобрать свою конечность, не только лобызаемую, но и обильно окропляемую слезами. — Давид запретил колдовать? Так, почему мы здесь, Лиля?! Это тебе не терапевт из районной поликлиники, чьи шаблонные рекомендации с оглядкой на инструкцию можно игнорировать, это целитель. И его советов не слушают или глупцы, или психи, убежденные в собственной неуязвимости.

— Так ее! Так! — подлил масла в огонь Петрович.

Исчезнув из вида на несколько минут, он вернулся с подносом, заставленным высокими чашками, вазочками с медом, конфетами, блюдом с пирожками и прочими вкусностями. Поставив угощение на стол из красноватой лозы, седовласый маг опустился в кресло из того же материала.

— Что там о запрете целителя? Почему я не в курсе? И, кстати, угощайтесь, все домашнее, кроме конфет.

И Лиле пришлось признаваться. Слушая ее рассказ, наставник поигрывал кустистыми бровями, хмурил лоб, иногда хмыкал или фыркал:

— Ну, Макарова, я убедился, что голова у тебя не светлая, хоть ты и блондинка.

— Я русоволосая, — уточнила Лиля угрюмо.

— Некромантия для меня что твоему волку убеждения вегетарианцев, и все же я знаю, что для таких мощных обрядов используют или Силу из накопителей, или энергию свежепролитой крови. Неужели тебе не хватило ума прирезать козочку? Или с десяток кур?

— На колесе обозрения в центральном парке? — скептически уточнила Лиля. — Да вы затейник, Виктор Петрович! Вот бы Совет магов порадовался, читая утром прессу о сумасшедшем, устроившем резню на глазах сотен детишек с их родителями.

— Не забывайся, девчонка! — возмутился огневик и, натолкнувшись на хмурый взгляд Кирилла, уже тише добавил: — Пей липовый чай, а то остынет.

И на правах хозяина поухаживал за гостьей: добавил ей в чашку две чайные ложки янтарного меда, подвинул выпечку и конфеты.

— А накопителей у меня нет по той простой причине, что я, согласно правилам, заряжаю их для Совета или ношу антимагические браслеты. Так откуда они у меня возьмутся?

Петрович поскреб покрытый серебристой щетиной подбородок:

— М-да, был не прав, согласен. И все же, Макарова, нет в тебе инстинкта самосохранения. Беречь себя нужно, ученица, беречь.

На этом воспитательная речь и оборвалась. Наслаждаясь вкусной едой, маги и оборотень некоторое время спокойно чаевничали. Идиллия длилась до тех пор, пока Лиле не взбрело в голову похвалить кулинарный талант наставника.

— Вкусные пироги, не знала, что вы умеете готовить.

— Готовлю самое простое. А десерты мне Любовь Захаровна таскает, почти полгода уже, все мечтает на себе женить.

— С именными приворотами наверняка? — предположила девушка и с аппетитом откусила кусочек от нового пирожка.

— Куда ж без них? — ухмыльнулся Петрович. — Знает, что без толку, но упрямая, как и все ведьмы.

Вервольф, услышав про привороты, молча встал и отнес недоеденный пирог к загородке, где копошилась в земле пернатая живность Петровича. Накормив счастливых кур, Кир вернулся за стол. Наставник с ученицей обменялись понимающими взглядами, но подтрунивать над чужими убеждениями не стали. Кто-то наслаждается сыром с плесенью, а кто-то к нему ни за что не прикоснется, опасаясь, что такая же гадость вырастет в желудке, если ее проглотить. Так и с едой, «приправленной» любовным заклинанием, рассчитанным на другого человека: зная, что оно никак не повлияет, есть ее все же мерзко.

Богдан с Давидом приехали, когда Лиля заканчивала убирать со стола.

— Доброе утро! Как все-таки классно за городом! — Младший брат Кирилла фонтанировал хорошим настроением. — Чистый воздух, пчелки гудят, цветочки распускаются — красота!

Огневик косо посмотрел на радостного гостя и, поморщившись, распорядился: