Лана Ежова - ВАМП. Практикум по целительству

— Соннэя, стой! — сердится Аестас.

Куда там! Я бегу, перепрыгивая кочки, словно горная коза.

— Подожди!

Всего минуту назад едва переставляла ноги, теперь же лечу, не разбирая дороги.

— Шэйш! — ругается парень и вскоре догоняет.

Но не останавливает, позволяя первой проскочить через энергетическую стену.

Ой… Я больно ударяюсь о твердь. Что за… Я не могу перейти на тропу!

Когда неожиданное препятствие отшвыривает во второй раз, граф ловит меня и, удерживая, горячечно шепчет:

— Успокойся, Соня… Мы не можем пройти сквозь стену — она пропускает тех, кто на тропе, и не выпускает на нее из долины.

— Шутишь?.. Как это «не выпускает из долины»?!

— Какие тут шутки, Сонь? Это сделано для безопасности идущих. Нет, жители долины порой лезут к гарнизону через перевал. Но только из-за вышедших из строя накопителей, питающих стену.

— А как же наша группа? Наш отдых и ночевки в долине? Мы свободно сходили с тропы и возвращались на нее!

— Каррай — проводник, у него есть допуск. Он может делать временные бреши в ограде перевала.

Молчу, боясь сорваться и накричать на парня.

— Ты ведь узнал об этом не только что?

— Да.

— Почему не сказал мне сразу, что не сможем выйти из долины?!

— Зачем лишать тебя надежды раньше времени? И мы выйдем из долины, но не через перевал.

Я не выдерживаю — слезы сами бегут по щекам. Что теперь делать? Как быть?

— Аестас, зачем тогда мы вообще сюда шли?

— Идти вдоль тропы удобнее.

Удобнее? Да это будет как соль в открытую рану! Видеть практически безопасный, не считая «блуждающих окон», путь — и не иметь возможности им воспользоваться!

— Сонь, не плачь, на самом деле у нас все хорошо. Не плачь, и я тебя обрадую.

— Как? — спрашиваю без особого интереса.

— Предложу то, от чего ты не откажешься.

Хм, уже интересней…

— Здесь неподалеку есть то, о чем ты думала возле ледяного ручья.

Неужели купальня, опытная массажистка и большая чашка горячего шоколада?

— Не томи, пожалуйста!

— Озеро, в котором стараниями какого-то путника-мага среди холодных ключей бьют горячие.

Почти угадал мои мысли… Не скажу, что я захлопала в ладоши от счастья, но возможность поплавать потихоньку развеивает грусть.

Пока идем к водоему, вода в котором пригодна для купания даже весной, запасаемся мясом на ужин. Граф «воздушной сетью» ловит крыс, шныряющих прямо под ногами. Он утверждает, что это вполне съедобные хрисы, но узкая мордочка с острыми зубищами и длинный бесшерстый хвост выдают в зверьках крыс, пускай и другого вида, нежели городские.

Голод сильнее желания смыть грязь. И мы сначала жарим хрисов.

Аромат золотистых тушек с хрустящей корочкой примиряет с мыслью, что это полевые крысы. Главное, что вкусные.

Проверив заклинанием озеро на наличие живых существ, Аестас заявляет:

— Я первый купаюсь.

— С чего это вдруг? — возмущаюсь я, не сводя взгляда с водной глади, в которой отражается ярко-синее небо. — А как же правило пропускать вперед эрдесс?

— Не в Туманной долине. Заклинание обнаружило только мелких рыбешек, не нравится мне это. Поэтому я плаваю первый.

И парень поспешно сбрасывает одежду, совсем меня не стесняясь.

Прыгнув с бережка, в несколько мощных гребков он оказывается посреди озера, там переворачивается на спину и кричит:

— Вода замечательная!

Не получая разрешения присоединиться, томлюсь на песчаном берегу. Вокруг водоема тихо шепчут корабельные сосны. Солнечные лучи, пробившиеся сквозь ветви, приятно согревают спину.

Аестас вылезает из озера раньше, чем мне надоедает ждать.

— Меня не съели, иди купаться. Хотя, может, просто я невкусный?

— Ага, слишком жилистый, — со смешком отзываюсь я.

От графа сложно отвести взгляд — настолько прекрасно тренированное тело. Засмотревшись, забываю о желании поскорее окунуться в воду.

Плавные линии мускулистых плеч, широкая грудная клетка. Узкая талия и кубики пресса. Стыдливо обхожу взглядом территорию, закрытую черной тканью трусов. Крепкие ноги…

Поднимаю глаза — и встречаюсь взором с темными очами, странно, что меня пугала их чернота, сейчас они так напоминают звездное небо…

— Кхм… у берега вода холодней, — первым отмирает Аестас и хрипло добавляет: — Купаться лучше ближе к середине, где бьет горячий ключ.

— Спасибо за совет.

Я почти следую дурному примеру, начинаю небрежно стаскивать курточку — и вспоминаю о маленькой проблемке. Под туникой у меня ничего нет, орохоро полностью переодели невесту своего шамана, лишив бюстика. Не могу же я, как граф, купаться в одних трусах? Ведь белая тонкая ткань туники, намокнув, вмиг станет прозрачной.

— Аестас, у меня нет купального костюма, отвернись, пожалуйста.

— Конечно. — В голосе парня, как мне сдается, звучит облегчение.

Скрестив ноги, он садится спиной к озеру.

Местами берег крутой, и не везде видно дно из-за торчащих темных корней. Не люблю такие места — все время чудится, что там притаилась зубастая тварь.

Вхожу в воду по щиколотки — и словно тысячи ледяных ежей нападают на ступни.

— Ох!

— Иди скорее дальше, там теплее, — отзывается на мое восклицание граф.

И он не обманывает: озеро будто поделено на разнотемпературные зоны. Самая теплая на середине, где вода как парное молоко. Ноги давно не чувствуют дна, и я плыву, испытывая чистый восторг.

Все-таки молодец маг, превративший обычное озеро в чудо: можно купаться в любое время года, при этом рыбки не варятся в кипятке… Не представляю, как он это сделал, да и не хочется думать.

Наплававшись и немного подустав, переворачиваюсь на спину, как недавно парень. По небу передвигаются фигурные облака. Невольно вспоминается фраза о драконе и горгулье. Интересно, какое нужно иметь воображение, чтобы увидеть на небе крылатого ящера? Вон то худое облачко похоже на хриса, а рядом с ним — богомол…

Нечто холодное обвивает за бедра и дергает вниз. Я ухожу под воду, не в силах закричать — лицо накрывает что-то липкое.

Барахтаюсь, отбиваясь от существа, опутавшего меня. Оно тянет на дно. Я рвусь вверх. Воздух заканчивается… В какой-то миг хватка слабеет, и я выныриваю.

— Ай!.. — вместо имени вырывается тихий вскрик.

И ухожу под воду. Из последних сил упираюсь ногами в вязкую массу. Существо колышется, как кисель, и сильнее обволакивает мое тело. Сдавливает. Воздух вырывается изо рта пузырьками. Темнота…

— Соня… Соня!

Ледяная вода льется на лицо, а мне и так холодно.

— Не надо…

Ореол света мешает рассмотреть графа. Он обнимает, сдавливая почти так же сильно, как водяное чудовище.

— Что… где болит? — Аестас, путаясь в словах, ощупывает меня, торопливо скользя ладонями по мокрой коже.

— Я в порядке, клянусь…

Действительно, я почти не пострадала, не считая синяков.

Усадив меня на песок, парень отрывисто бросает:

— Тогда я сейчас.

И кидается в озеро. Ко мне запоздало приходит понимание: он хочет убить монстра. Страх — нет, ужас! — накатывает, когда смотрю на зеркальную спокойную гладь. Подчиняясь интуиции, отхожу от кромки воды подальше. Прислонившись спиной к сосне, сажусь и жду.

Озеро озаряется красным светом. Бурлит. И взрывается! Фонтаном выплескиваются вода и сизая слизь. Крупные куски подрагивающей плоти падают туда, где недавно сидела я.

Аестас выныривает из взбаламученной воды, как древний бог мести. Хладнокровное выражение лица кажется страшнее гневной гримасы. Огненным заклинанием он сжигает сгустки слизи. Затем оборачивается к озеру, и оно вспыхивает ало-золотым пламенем. После, чуть пошатываясь, идет ко мне.

— Прости. — Граф опускается на песок рядом.

Пододвинувшись, чтобы и ему было удобно опираться о сосну, удивляюсь:

— За что?

— Я не увидел эту тварь, когда купался. — Голос парня срывается. — Ты могла погибнуть.

— Не принимаю извинений — ты не всевидящий Создатель… Кстати, что это за существо?

— Не знаю. Оно не живое, но и не мертвое, поэтому стандартные заклинания его не увидели.

— Так это что-то неизвестное науке?

— Да.

— Значит, возьмешь кусочек для зельеваров деда? — подкалываю с нервным смешком.

— Шэйш, не подумал! Они огорчатся, — притворно сокрушается парень. — Да еще и кладку яиц под водой сжег…

— Тогда ничего не рассказывай спецам герцога.

— Точно! Спасибо за идею.

Смотрим друг на друга и смеемся как сумасшедшие. Аестас прекращает первый. С самым серьезным видом он обнимает меня за талию и тихо признается:

— Не знаю, что бы я делал, если бы не успел…

Соприкосновение голых рук, мокрая ткань, облепившая тело. Мне немного не по себе — парень так близко и почти обнажен. Как и я сама. Но это не страх, нет. Это предвкушение чего-то неведомого, но безумно приятного.