Ник Перумов - Молодой маг Хедин

(Комментарий Хедина: сперва не хотел ничего тут добавлять. Уж слишком навязчиво пытался Хрофт доказать – наверное, самому себе, – что молодой маг Хедин был его послушной куклой. Он составил план, подумать только! Дело у него, судя по всему, подходило к моей Ночной Империи. Разумеется, я занялся ею далеко не сразу же после вынесения приговора Ракоту. Множество всяких событий случилось после, даже моя неуклюжая попытка помириться с Сигрлинн – неудачная, само собой.

Сейчас я понимаю почему. Тогда – не понимал, совсем. Злился, не сознавая. Признать её превосходство хоть в чём-то – нож острый. Больше того, мне-тогдашнему злость казалась в чём-то привлекательной, давала выход.

Уже тогда пришло твёрдое, хоть и невесть как исполнимое намерение спасти и выручить Ракота. Моё малодушие перед советом Поколения саднило и жгло, совесть не успокаивалась. Но, конечно, слова Хрофта заронили и другое: убеждённость, что с Молодыми Богами мы вполне можем встать вровень, заставить потесниться, ужаться, избавив Поколения от их тяжкой длани.

Сейчас, когда повествование бога О́дина, хоть и с огромными дырами, вплотную приблизилось к Ночной Империи, придётся говорить об этом и мне.

Ведь, как ни крути, это было крупнейшее моё поражение, если судить формально. Да, гибли ученики, становившиеся великими воинами, но, в конце концов, мы с ними оказывались против «необоримой силы» того или иного рода. Мои ученики кидались в атаку – и терпели неудачу. Она, как правило, оказывалась фатальной. Об этих моих неудачах Старый Хрофт не знал – я вообще не распространялся насчёт своих собственных учеников, Хаген стал первым, о ком я рассказывал подробно; рассказывал именно потому, что за тысячу лет изгнания мы особенно близко сошлись с бывшим Отцом Богов.

Мы искали пути повелевать народами. Не дружиной, не войском, не толпой, а именно народами. Истинным Магам запрещалось убивать смертных, но отчего-то отнюдь не запрещалось сделать так, чтобы они сами убивали бы друг друга.

Чтобы освободить Ракота, требовалась огромная работа. Великая работа, как сказали бы алхимики, занятые поиском не только способа превратить простые металлы в золото, но и секрета бессмертия.

Требовалось найти способ подобраться к нему. Открыть сдерживающие его замки. Выдержать натиск стражи. Наконец, выбраться обратно в обитаемые миры – и всё это не составило бы и сотой части потребного.

Потому что самое главное началось бы потом. Куда делись бы два мятежных мага, если против них не только их собственное Поколение, но и все Молодые Боги?

Задача казалась нерешаемой. Во всяком случае, на первый взгляд.

Но Истинные Маги не просто так зовутся Великим Пределом. Именно им решать кажущееся неразрешимым.

Так начинался мой План, что я для себя всегда писал с большой буквы. Просто План – и всё понятно, о чём идёт речь.

Как могут гордые Ямерт с братьями-сёстрами смириться с подобной пощёчиной?

Если решат, что это отвечает их интересам.

Если окажется, что у них нет другого выхода.

И если они почему-то решат помиловать нас.

Последнее, впрочем, относилось к области совершенно невообразимого.

И тут в дело вступали Три Источника.

Кипящий Котёл, Источник Миров и Урд.

Ракот просто и грубо овладел Котлом, показав, что это в силах Истинного Мага, – но при этом он почти неизбежно становится заложником Тьмы, хоть и повинующейся ему, но негласно и исподволь направляющей его шаги.

Значит, мне предстояло обойтись без них.

Здесь-то и начинала сказываться разница между Повелителем Тьмы и Познавшем её же.

Обходить, а не взламывать. Нанести массу отвлекающих ударов и, пока противник гадает, который же из них главный, проскользнуть к цели с горсткой лучших последователей, со своим Учеником, и решить дело одной атакой, в которую пойдут самое лучшее одна дюжина, а не десятки или сотни тысяч.

Первым делом стала Ночная Империя.

Скалистый островок в дне плавания от залива Видвагар. Кольцо скал, окружившее луга, достаточно обширные, чтобы прокормить немалые стада. Удобное место, с гаванью и достаточно крепкое, чтобы стать костью в горле у многократно сильнейших армий.

Воевать должен не я сам. Воевать должны мои ученики. Ночная Империя станет империей людей. Но Тьма будет сильна в ней, без Тьмы нельзя, к ней тянутся смелые, она влечёт бойцов вечной невысказанной тайной – так думал я тогда.

Оттар, мой ученик, предводительствовал малой дружиной, высадившейся на пустынные берега. Крутобокие «драконы» вели за собой низко сидящие баржи, битком набитые невольниками. Оттар не ведал других способов.

Да, до Хагена мне тогда было далеко. Не думаю, что тогда я был его достоин.

Ночная Империя поднималась быстро. Дружины Оттара были неостановимы – почти как и дружины Хагена впоследствии. Но Оттару я помогал, помогал постоянно; Хаген обходился небольшим отрядом, отбирая лучших из лучших; Оттар брал всех, знающих, с какой стороны браться за меч.

Хранимого королевства – как единого целого – тогда не было и в помине, к востоку от Хединсея, в междуречье Хатора и Отоля, правило множество мелких владетелей, прозывавших себя звучными, но пустоватыми титулами. Иные владения тянулись на несколько дней пути, иные хороший всадник проскакал бы от утренней зари до вечерней.

Дружина Оттара высадилась в устье Отоля, и начался марш к верховьям; иные замки и городки сдавались сразу, изъявляя покорность и давая своих бойцов в его войско; иные упорствовали, и тогда Оттар не церемонился. Хединсей нуждался в рабах, нуждался в рабочих руках, и к побережью тянулись длинные караваны невольников.

А я? – что я, я-тогдашний не обращал на это внимания. Истинные Маги не есть добро и не есть зло, они Великий Предел, а не рыцари добра и света. В мире всегда гремели войны, всегда кто-то расставался с жизнью, всегда кого-то грабили, а кого-то лишали чести. Это закон сущего, думал я тогда. Маги не поставлены, чтобы пасти людские стада. Мы не надзиратели и не учителя. Мы учим лишь своих учеников, чьи Зёрна Судеб лежат в нашей длани.

К тому же передо мной лежала великая, поистине непредставимая цель. На такое ещё никто не замахивался, никто не дерзал. Ни один из магов нашего Поколения, если не считать Ракота в его ипостаси Владыки Тьмы, не вставал во главе больших людских держав; никто не созидал из ничего могущественные империи, где им воздавали бы почести, сравнимые с божественными.

Так началась наша дорога с Оттаром. С моим Учеником, о судьбе которого я вспоминать не любил.)

Он создавал державу, этот нетерпеливый молодой маг, именуя её Ночной Империей. Старому Хрофту было всё равно, каким окажется её прозвание. Молодой маг шёл именно туда, куда требовалось. Он уже оказывался против всех, против собственного Поколения; очень хорошо. Его, разумеется, покарают. Выскочек Истинные Маги не любили. Но покарают не так, как Ракота. Тот посягал на богов, а дерзкий Хедин – лишь на своих собратьев. Ямерт, конечно, по голове не погладит, но и не развоплотит, как незадачливого Повелителя Тьмы.

И это очень хорошо. Молодой маг Хедин обретёт бесценный опыт, но этого мало – он навсегда сделается врагом Поколению. А именно такой одиночка и требовался.

(Комментарий Хедина: и вновь задаюсь всё тем же вопросом – а почему Старый Хрофт так уверен, что «молодой маг Хедин» справится? Что не потерпит поражения?)

Отец Дружин пристально следил за первыми шагами молодой Империи. Каким путём двинется его ученик? Что сделает своим знаменем? И – самое главное – что ответят ему великие силы Упорядоченного?

Ведь всё, что делает маг, – один большой вопрос. Древние Боги, первые хозяева Сущего, не могли позволить себе подобной роскоши. Они обязаны были править, хранить, следить за верностью хода исполинской машины, вручённого их заботам мира, разных миров; а тут – сплошное раздолье.

Ученик мага Хедина, воин по имени Оттар, шёл от победы к победе, ломая хребты портовым городам и свободным ярлам. Вольные таны, один за другим, признавали его верховенство, дружины умножались с каждым днём.

Маг Хедин не скрывался от простых ратников, напротив, являл себя им. В простой одежде, с простым оружием – но в то же время загадочный, таинственный и пугающий. Он никого не убивал, не метал молнии и огнешары, но делал так, что войску всюду и во всём сопутствовала удача. Тихое, благоприятное для плавания море; сухие, но не чрезмерно, чтобы без удушливой пыли дороги, корм для коней и еда для людей. Порой Отец Дружин следовал за шагающей армией верхом на Слейпнире, невидимый ни для кого, даже для самого Хедина.