Анна Гаврилова - Соули. Девушка из грёз

Ответить Райлен не успел. Вукс – этот несносный рыжий маг все-таки встрял:

– Брук, а я, кажется, знаю…

– Вукс… – Угроза в голосе Райлена была слишком заметной. Слишком! Даже бесконечно далекие от понимания намеков близняшки вздрогнули.

Мэрская дочка насторожилась. Заи и Крицилла приосанились – точь-в-точь как госпожа Флер, учуявшая новую сплетню.

– Ой, да ладно тебе! – Рыжий махнул рукой. Улыбка стала запредельной. – Это же госпожа Соули, да? Ну скажи, она?

– Соули?! – воскликнул Брук изумленно. – Та самая?!

О Богиня!

Райлен посуровел, но глаза блестели до того хитро, что стало совершенно ясно – ребята по его просьбе действуют.

– Нет! Правда она? Та самая Соули?!

Если бы я не видела, как эти двое магичат, я бы голову на отсечение дала – они не магическую академию, а театральный факультет академии искусств закончили. Причем с отличием.

– Брук! Вукс!

Парни замолчали, но глядели при этом так выразительно… Главное – исключительно на меня.

– Что значит «та самая»? – не выдержала госпожа Крицилла.

– Как, вы разве не знаете?!

– Вукс! – гневно одернул Райлен. Но я видела – брюнет веселится.

– Ну откуда же им знать, – произнес шатен Брук. – Они же в академии не учились.

– А что в академии? – пискнула госпожа Заи.

Я бросила быстрый взгляд на сестер – как-никак любопытство их стихия. Желтоглазые бестии, к моему удивлению, выглядели хмурыми и задумчивыми. И, кажется, совершенно не слушали, о чем говорят вожделенные маги.

– О…

– Вукс! – опять попытался «образумить» Райлен.

Брюнета «проигнорировали».

– В академии о госпоже Соули знают все, даже чучела из зоологического музея. Райлен же все уши прожужжал. Госпожа Соули то, госпожа Соули се… и так два года! Каждый день! Каждый час! Каждую секунду!

В меня вперились три шокированных взгляда. Мэрскую дочку заметно передернуло.

– Да? – выдохнула госпожа Крицилла. – Так она… так они… они когда познакомились?

Брук расхохотался.

– Да в том-то и дело, что недавно. А те два года… ну он в ее портрет влюбился.

– Брук! – рыкнул черноглазый.

– Ой, да ладно тебе! – отозвался шатен весело. И совершенно неучтиво подмигнул. Не Райлену – мне.

– Так не бывает! – встряла Вайя. Мэрская дочка посуровела – даже щеки раскраснелись и кулачки досадливо сжались. – Невозможно влюбиться по портрету!

Брук с Вуксом переглянулись и дружно прыснули.

– Что я такого сказала? – возмутилась блондинка.

– Ничего, госпожа… э… простите, запамятовал…

– Вукс! – прикрикнул Райлен строго. Странно, но показалось, будто возмущался только тому, что рыжий его прием использовал. Эксклюзивный, так сказать.

Конопатый маг даже бровью не повел.

– Госпожа Вайя, – прошипела блондинка.

– А, ну да… – пробормотал Вукс, в точности копируя недавние интонации Райлена. Только он не вздохнул – поморщился. А продолжил уже весело: – Знаете, госпожа Вайя, мы ведь то же самое говорили. Ну, про любовь по портрету. Только Рай все равно свое гнул – мол, моя и только моя. Он же даже помолвку разорвал…

– Вукс! – А вот теперь брюнет действительно злился.

– Рай, ну ты чего? – расплылся Брук. – Госпожа Соули все равно бы узнала.

Я отвела взгляд. О Богиня! Это что же получается? Тогда, в спальне перед призраком тетушки Тьяны… наследник герцога Даорийского правду сказал?

– А еще грандиозный дебош в академии устроил, дабы попасть в списки штрафников и избежать назначения в королевскую канцелярию, – хохотнул шатен. – А уж как он назначения в эту дырень… э… просите, в ваш замечательный город, добивался! Представляете, взят…

– Брук, хватит!

Желваки, проступившие на щеках Райлена, красноречиво свидетельствовали – да, история про взятку в шестьсот тысяч золотых тоже не выдумка. О Богиня! Да мое приданое немногим больше!

– И ведь не зря так расстарался. Да, Рай?

Я похолодела. Что он несет?!

– Не зря, – кивнул Вукс, одарив меня ну просто запредельной улыбкой.

– Что вы имеете в виду? – оживилась Крицилла. А Вайя хищно сверкнула глазками.

– Лишь то, что госпожа Соули настоящая красавица, – протянул рыжий. – Теперь ясно, почему Райлен тот портрет как реликвию хранил. Никому свою загадочную даму не показывал.

Мэрская дочка фыркнула, Заи поморщила носик, а Крицилла… Крицилла одарила хитрым взглядом и сказала:

– О да! Госпожа Соули и впрямь хороша. Их светлость, герцог Даорийский, наверняка будут в восторге…

Слова лились медом, но это была пощечина. Звонкая, хлесткая. Я едва не вскрикнула – уж очень больно стало.

Райлен усмехнулся и демонстративно повернулся ко мне:

– Госпожа Соули, простите… Мои друзья бывают несдержанны, но…

Я отрицательно качнула головой – нет, не оправдывайся. Я понимаю, для чего вы разыграли этот спектакль, и не хуже вас знаю – оправдать «откровения» Вукса и Брука нечем. Пусть слывут болтунами, а вы, господин маг, дураком.

– Госпожа Соули, вы направляетесь в кондитерскую, не так ли?

Кивнула.

– Позволите составить вам компанию? – учтиво уточнил брюнет.

Снова кивнула, хотя прекрасно понимала, какие последствия повлечет этот шаг. В Вайлесе совместные посиделки в кондитерской или прогулки по городу считаются приличными лишь в тех случаях, когда молодые люди помолвлены.

– Всего доброго, девушки, – бросил Райлен, даже не взглянув на ядовитую троицу. Прежде чем успела возразить, подставил локоть.

О Богиня…

Близняшки отмерли лишь после того, как окликнула. С опаской глянули на «припорошенных» и, опустив глазки, поспешили за нами.

Сказать, что господин Хош удивился, – не сказать ничего. У хозяина кондитерской даже рот приоткрылся. Выскочившая из кухни Мисси прореагировала так же. Я ответила кивком – улыбки, как и в случае с конюхом, не получилось.

– Что случилось? – прошептал Райлен, усаживая за столик у окна.

– Нет, ничего.

– Лукавишь, – уличил брюнет.

Я пожала плечами, но раскрывать подробности не стала. Зачем? Он уже заступился за меня перед Вайей, а просить заступничества перед сестрами… нет, не хочу. Да и толку от его рассуждений? Герцог Даорийский никогда не позволит сыну жениться на простолюдинке, так что симпатии и притязания брюнета – лишний повод для смеха. Причем смеяться будут надо мной, потому что над людьми его ранга потешаться опасно.

Но и не это главное. Есть другая, куда более веская причина…

– Ладно. Разберемся. – В голосе Райлена прозвучали недовольные нотки. Он выпрямился и степенно направился к прилавку. – Добрый день, господин Хош!

Брук и Вукс последовали за другом.

К разговору с кондитером я не прислушивалась – внимательно изучала хмурые девчоночьи мордашки. Мила и Лина в свою очередь протирали глазами стол. Совсем тихие, невероятно молчаливые. Даже возвращение магов и появление госпожи Мисси с нагруженным подносом не вывело близняшек из ступора.

– Простите, я так и не представил вам своих друзей, – сказал Райлен, придвигая мне чашку с горячим шоколадом. – Господин Брук и господин Вукс. Выпускники аспирантуры магической академии.

– К вашим услугам, – слаженно кивнули маги.

Я тоже кивнула, указала на близняшек:

– Мила и Лина. Мои сестры.

Лишь теперь девочки подняли глазки и попытались улыбнуться. Глаза рыжего Вукса блеснули весельем, губы Брука растянулись в добродушно-снисходительной улыбке.

Едва помощница кондитера закончила выставлять на стол тарелки и отошла, рыжий наклонился к девчонкам, спросил громким шепотом:

– Вы те самые бурундуки?

– Наслышаны, – поддержал Брук весело.

Девочки вспыхнули как по щелчку пальцев. Не от смущения – от досады.

«Припорошенные» ответили лучезарными улыбками, а Райлен якобы закашлялся.

Я была уверена – еще мгновение и две «слишком воспитанные» девицы возмутятся вслух, но… вместо возмущений услышала грустное:

– Соули, мы дуры?

Вопрос задала Мила, но Лина глядела с таким же напряжением, а я просто не смогла солгать:

– Да.

Поджали губы и надулись, словно в самом деле на другой ответ рассчитывали. Я же не выдержала и добавила:

– Причем полные!

За столом воцарилась тишина. Брук и Вукс с интересом поглядывали то на девчонок, то на меня. Райлен хмурил брови, явно пытаясь разгадать, в чем дело.

– Они что, еще одно умертвие подняли? – наконец не выдержал черноглазый. И хотя говорил шепотом, я вздрогнула и нервно огляделась.

Господин Хош и Мисси стояли за прилавком и делали вид, будто обсуждают нечто важное, в действительности – таращились на нас. А так как, кроме них, в кондитерской никого не было, я смогла облегченно выдохнуть и ответить:

– Почти. Они упырицу разбудили.

Райлен, который сидел рядом, наклонился и шепнул:

– Соули, надеюсь, ты сейчас шутишь.

Закономерный вопрос, но мне было не до него. Обвинения госпожи Вайи и очередной виток сестринской глупости переломили прутик моего терпения. Боль отступила, потому что… стало совсем не важно, что будет дальше. В пропасть, так в пропасть!