Александр Зорич - Сезон оружия

Я не знаю, кто ты. Возможно, ты сорокалетний нувориш, читающий эту книгу на заднем сиденье своего «линкольна», потому что твой психоаналитик сказал, что полезно прочитывать в день две страницы чего-то, не относящегося к биржевым сводкам.

Ты можешь быть изможденной диетами начинающей манекенщицей. Или домохозяйкой средних лет, решившей, что ей в руки попал очередной «сентиментальный боевик». Двенадцатилетним роллером, который купился на кислотную обложку. Патологоанатомом, скучающим на работе. Оператором башенного крана со степенью доктора философии. Мне все равно.

Я знаю только, что ты человек, ценящий свое время. Приобретая товар, ты спешишь удостовериться в его качестве, не глядя на рекламные заверения. Открывая книгу, ты не уделяешь много внимания предисловию.

Это правильно. Ведь времени у нас осталось совсем мало.

Три года.

В 2003 году я создам Виртуальную Реальность. Меньше чем через двадцать лет количество ее пользователей достигнет одного миллиарда. Моя ВР будет похожа на игру – боевые киборги и магические артефакты, драконы и плазменные пушки, аватары и морфы. Жизнь, измеряемая в Единицах Доступа, и пользовательская капсула в каждом доме. Виртуальная полиция и сетевые террористы. Нейротрансляторы и психосинтезаторы. Координационные Центры. Это будущее.

Виртуальная Реальность будет больше чем просто игрой, потому что в нее будут одновременно играть сотни миллионов людей. Каждый день, каждый час, каждую минуту. В ней они будут работать и отдыхать. Любить и ненавидеть. Побеждать и терпеть поражения. В ней они будут жить.

Виртуальная Реальность станет новой стезей человечества. Все, к чему люди стремились раньше, потеряет значение. Звезды, глубины океанов, непознанные тайны мироздания – все это останется снаружи одного миллиарда виртуальных капсул. Забытое и наскучившее. Ненужное, обесценившееся.

Все, что будет нужно, – это тихое гудение нейротранслятора, проецирующего на мозг актанта сверкающие видения Дивного Нового Мира, который я подарю человечеству. Восходы разноцветных солнц и переливы хрустальных небес, полеты золотых фениксов над разверстыми жерлами вулканов и битвы кибернетических кентавров среди текучих ртутных холмов. Сны человеческого разума. Которые, как известно, рождают чудовищ.

Инсектоидная логика транснациональных корпораций, производящих оборудование для ВР. Неслышное дыхание международных спецслужб. Шокирующая жестокость терактов. Бессильные демонстрации протеста. Коррумпированные политики. Ложь на страницах газет. На экранах телевизоров – навязчивый ролик новой модели виртуальной капсулы. «Позвонив немедленно по этому телефону, вы получаете скидку 3 процента и кое-что задаром! Сорок бесплатных часов подключения к ВР от компании „Виртуальная Инициатива“!» Звоните. Подключайтесь.

Это будущее, которого еще нет.

Ты можешь думать, что все это фальшивка. Очередной дешевый рекламный трюк. Бред. Ты можешь сказать, что это невозможно. Так говорили ацтеки, когда испанцы грабили храм Кетцалькоатля. Так говорили индейцы навахо, когда первые поселенцы вторглись в их леса. Так говорили все, когда атомный гриб вырос над Хиросимой. Так говорят, когда мир стоит на пороге необратимого изменения: «Это невозможно!»

Здесь я соглашусь с тобой. Да, сегодня – невозможно. Но завтра, когда ты будешь вскрывать контейнер со своей первой виртуальной капсулой, лихорадочно спеша сорвать последние упаковочные ленты, я обращусь к тебе с первой страницы инструкции пользователя:

«ВЛАДЕЛЕЦ АВТОРСКИХ ПРАВ НЕ НЕСЕТ НИКАКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ЛЮБЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ПРАВИЛЬНОЙ ИЛИ НЕПРАВИЛЬНОЙ ЭКСПЛУАТАЦИИ ДАННОГО ИЗОБРЕТЕНИЯ».

Помни, что ответственность за твои поступки лежит только на тебе. Так же как ответственность за судьбы мира лежит на всех нас. Если ты понимаешь это, значит, не все еще потеряно.

Олаф Триггвассон 16.11.1999, Копенгаген

Секундантов не было. Двое людей шли по осеннему лесу, и опавшая листва отзывалась им настороженным шорохом. Один был безоружен, зато две кобуры, симметрично подвешенные под мышками у второго, полнились смертельной тяжестью.

Вальдис остановился посреди широкой просеки. Профессиональным движением он извлек два совершенно одинаковых «Магнума-225». «Выбирай „Магнум-225“! Пистолет 2025 года и оружие века! „Магнум-225“! – ни к селу ни к городу мелькнула в голове надпись с рекламного плаката над прилавком оружейного магазина „Тульский-Центр“.

– Выбирай, – вторя его мыслям, потребовал Вальдис. Он выбрал левый.

– Напоминаю. Становимся спинами друг к другу, каждый проходит двадцать пять шагов, причем на каждый шаг я громко считаю вслух. Когда я произношу «двадцать пять», мы одновременно поворачиваемся и открываем огонь. В каждую обойму я зарядил по два боевых патрона, можешь проверить. Победитель по этому телефону, – Вальдис достал из-за пояса радиотрубку и положил ее на землю, – вызывает вертолет «Скорой помощи». На усмотрение победителя остается все остальное.

Молодой молча кивнул. «Он меня убьет. Пристрелит, как Дантес Пушкина, и не поморщится даже, сука. И как только Рут могла с таким…» Даже в мыслях применить к Рут механический глагол «трахаться» он не смог. Хотя этот крендель, пожалуй, ее именно трахал.

Они стали спинами друг к другу и пошли.

Первый дуэлянт был очень молод. Восемнадцать. Он мог думать только о ней. Он любил ее так, как любит мужчина свою первую женщину, – восхищенно, с мальчишеским благоговением. Он молился на ее стройные ноги, на ее мраморный и вместе с тем такой мягкий живот, на улыбку блаженства, дремлющую в уголках ее изящных губ. От мимолетного воспоминания об арбалетном изгибе ее ключиц он мог среди дня бросить все, занять у Сереги тридцатку и колесить до ночи по городу, разыскивая свою любовь. А потом, обыскав все вероятные кабаки и квартиры и не найдя ее, надраться до поросячьего визга со случайной компанией, кровавить кулаки о витринные стекла, получать по роже от своих собутыльников и от уличной полиции. Или не так. Найти ее и провести в головокружительном танце остаток дня, и всю ночь, и следующий день, и так еще долго. Пока она не скажет: «Работа юбер аллее» ( Превыше всего (нем.)) Или то же самое по-французски.

Второй был значительно старше и приходился ей ровесником. Ему было тридцать два. Он мог думать о разном, но только не о ней. Оголяя привычным жестом ее королевский зад, он вспоминал черный зев ультразвукового станнера, который ему ткнули в рожу среди жаркой тайваньской полночи неделю назад. Или ошметки человеческого мозга, которые он все сегодняшнее утро соскребал дублинским ножом со своего пиджака от Армани. Или думал о других своих любовницах, разбросанных по миру от Анкориджа до Кейптауна. Одну из них судьба зашвырнула даже на Лунную Станцию ООН. Он был очень опытен и хладнокровен. Он работал в Русском Отделе Интерпола, но его молодой соперник не знал этого. Он знал лишь, что человек, заставший их в живописной позе посреди волосатого персидского ковра два дня назад, – опытный и хладнокровный убийца. Так сказала она сама, ломая в пальцах длинную и тонкую сигарету «Vogue». Он знал также, что Рут ему практически безразлична и вызов на дуэль (разумеется, противозаконную) – очередной акт мужского самоутверждения со стороны Вальдиса. Под таким именем он знал своего соперника.