Кира Сину - Великий эксперимент

Кира Сину

ВЕЛИКИЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

СТАРЫЙ ДРУГ

- Это ты, Спирос? - спросил профессор Викетас, подняв глаза от бумаги, на которой он что-то писал. - Давненько тебя не видели. Какими судьбами в наших краях?

- Ты же знаешь, Кирьякос, я все время в разъездах на своем автобусе. Только что вернулся из Пелопоннеса. А что мне еще остается делать? Надо же как-то зарабатывать на жизнь. Но, если говорить откровенно, такая жизнь мне нравится. Я ведь путешествую по всему свету и с кем только не встречаюсь. Это мне по душе. А знаешь, зачем я пришел? Говорят, Антонис приезжает.

- Да, приезжает. Он уже закончил аспирантуру в Америке. Пора и домой.

- Как я рад за него! А когда он приезжает? Хотелось бы встретиться с ним ведь мы когда-то были неразлучны.

- Да, в школе. Как же, помню... Он приезжает в конце месяца и пока будет жить у нас. Позвони как-нибудь.

- Обязательно. Интересно, какой он теперь.

- Не волнуйся, остался таким же, как и был, нисколько не изменился. Я уверен, он тоже будет рад тебе. Не забудь, в конце месяца.

- Не забуду. Это исключено, - Спирос улыбнулся и направился к выходу.

- Рад был тебя видеть, Спирос, - сказал Викетас, проводив его до порога. Антонису будет очень прятно, когда он узнает, что ты все еще его помнишь.

- Будешь ему писать - передавай привет. Пока, Кирьякос, - сказал Спирос и вышел.

- Пап, а кто это приходил? - на пороге гостиной показался худенький русоволосый мальчик лет двенадцати.

- С каких пор ты стал таким любопытным, Христос? - поинтересовался доктор. - Тут столько народу бывает, но ты никогда еще не задавал таких вопросов.

- Он разговаривал с тобой запанибрата - видно, что не больной, к тому же и не твой друг, друзей, по-моему, я всех знаю. И потом, мне показалось, что он хорошо знаком с дядей Антонисом.

- Ты угадал, он не больной. Этот молодой человек - однокашник дяди Антониса и когда-то был его близким другом. Но учился Спирос через пень колоду, с трудом получил аттестат, и на этом его учеба закончилась. Антонис же поступил в университет, стал врачом, и их пути разошлись. Спирос откуда-то узнал, что твой дядя после аспирантуры возвращается домой, и зашел спросить, когда он приезжает. Знаешь, я даже немного разволновался. После стольких лет...

- Как знать, папа, может быть, ему что-нибудь нужно от дяди?

- Не думаю. Спирос всегда очень любил Антониса. К тому же он никогда не гонялся за выгодой. Просто соскучился. Думаю, Антонис тоже обрадуется...

- Пап, а у тебя разве нет сегодня приема? - спросил Христос, взглянув на стенные часы.

- Да, между прочим, который час? Ты прав, я опоздал. Мне надо бежать. Христос, передай маме, что я ушел. Ведь я ее сегодня уже не увижу, - сказал профессор и, заглянув в кабинет, взял сумку и поспешно вышел.

А Христос вприпрыжку поднялся по лестнице в свою комнату. Через пару секунд он был уже в гостиной, которая вместе со столовой занимала почти весь второй этаж особняка. В руках у него было несколько долгоиграющих пластинок. Христос поставил одну из них и, включив проигрыватель на полную мощность, устроился, задрав ноги, в одном из обитых бархатом кресел, которыми страшно гордилась его мама. Вскоре стены затряслись от современной музыки.

- Это "Пинк Флойд"? - спросила его сестра Даная, просунув белокурую головку в полуотворенную дверь.

- Тебе нравится? Это их новая пластинка, я купил ее на деньги крестного.

- А папа ушел? - прервала его девочка, моргая большими черными глазами.

- Стал бы я так громко включать музыку, если бы он был дома! В эту минуту распахнулась дверь и в комнату влетела коренастая блондинка.

- Вы что, с ума сошли? Почему так громко? Ваш отец не может работать при таком шуме!

- Мама, я больше не буду, - спрыгнув с кресла, извинился Христос. Кстати, папа просил предупредить тебя, что вернется поздно.

- Я сто раз тебе говорила, чтобы ты не забирался с ногами в эти кресла. Это же кресла твоей прабабушки. А почему отец так поспешно ушел?

- Пришел какой-то друг дяди Антониса и задержал его. Спрашивал, когда вернется дядя.

- Да? Все уже об этом пронюхали. А кто это был?

- Какой-то Спирос.

- Спирос? Что-то не припомню.

- Папа сказал, что он когда-то учился вместе с дядей Антонисом.

- А, это Спирос Кандидис. Он действительно учился с твоим дядей. Хороший парень. Только после школы куда-то пропал.

- Папа сказал, что Спирос был не в ладах с науками и не пошел учиться дальше.

- Обычная история. Кто-то учится, а кто-то отстает... И все-таки я бы хотела встретиться со Спиросом. Он очень хороший парень.

ДЯДЯ АНТОНИС

В аэропорту было полно народа. Люди самых разных национальностей входили и выходили из огромных залов; у одних на лицах было написано нетерпеливое ожидание, другие изнывали от скуки. Туристы из Европы в белых шортах и рубашках, обвешанные крест-накрест фотоаппаратами; женщины с выгоревшими волосами, с лицами и руками цвета вареного рака - так они поджарились на солнце; негры - некоторые в безупречных европейских костюмах, другие - в живописных национальных одеждах; кое-где мелькали разноцветные дорогие сари смуглых красавиц из Индии.

Повсюду чемоданы и сумки, узлы и картонки, поспешно сваленные в кучу. Христос и Даная, перепрыгивая через них, пробирались в буфет. Пройдя через все залы, они забрались на высокие табуреты бара, съели по куску пирога с сыром и побежали на террасу к родителям.

Профессор и его жена уже давно устроились здесь и ждали, когда же, наконец, приземлится самолет компании "Олимпиаки". Госпожа Наталья взяла из рук мужа бинокль и стала вглядываться в небо.

Самолеты прилетали один за другим. Они неожиданно появлялись на горизонте, как крошечные самолетики в настольной детской игре, затем, заполняя своим ревом небо, исчезали за постройками аэродрома, чтобы вновь появиться, но на этот раз уже тихо и бесшумно, с видом ручных зверей, которых кто-то тащит за собой на веревочке.

- Кирьякос, самолет! - вдруг закричала госпожа Наталья.

- Наталья, они же все время прилетают. Ты ведешь себя как ребенок! Когда-нибудь и наш прилетит.

Однако на этот раз госпожа Наталья была права. Черная точка которая привлекла ее внимание, вскоре превратилась в огромную белую птицу с четырьмя моторами - самолет "Олимпиаки". Не успел он приземлиться, как к входному люку подкатила передвижная лестница и вскоре изнутри высыпался целый людской муравейник.

- Вот он! Это он! - вне себя от радости закричала госпожа Наталья и отчаянно замахала рукой.

- Ну-ка, жена, дай мне бинокль, - с кислым лицом сказал профессор и тоже внимательно посмотрел на путешественников. - Ты права, это он! Пойдемте подождем внизу.