Сэмюель Дилэни - Время как спираль из полудрагоценных камней

— А… куда я приду? — Я вытянул руку в направлении, предназначенном мне.

— На станцию подподземки «Двенадцать Башен». Побыстрее уносите отсюда ноги, мой вам совет. Время еще есть, но чем раньше вы сядете в поезд, тем больше у вас шансов. Все. Прощайте. — Он сунул кулаки в карманы и торопливо зашагал по улице.

Я пошел вдоль стены в противоположную сторону, ожидая выстрела духового ружья из проезжающей машины или луча смерти из кустов. Но обошлось — я без приключении добрался до метро.

За Агатом наступил Малахит.

За ним Турмалин.

За ним Берилл. В этом месяце мне исполнилось двадцать шесть.

За Бериллом — Порфир.

За ним Сапфир. В начале месяца я вложил десять тысяч в «Глетчер», совершенно легальный дворец мороженого на Тритоне (первый и единственный дворец мороженого на Тритоне) — и он сразу принес баснословную прибыль (каждый пайщик получил восемьсот процентов дохода, хотите верьте, хотите нет). За две недели я сдуру потерял половину вырученного, но «Глетчер» не дал мне впасть в тоску и мигом покрыл все убытки. А там и новое Слово подоспело.

Киноварь.

Потом — Бирюза.

За ней — Тигровый Глаз. Эти три месяца Хектор Колхаун Эйзенхауэр, наконец-то остепенившийся, посвятил тому, чтобы стать респектабельным представителем верхней половины среднего слоя нижнего класса. Пришлось изучить бухгалтерское дело, корпоративное законодательство и тому подобное. Все это было совсем не просто, но ведь я не боюсь трудностей. Я добился успеха, применяя любимое правило: сначала — внимательное наблюдение, потом — точное подражание.

За Тигровым Глазом пришел Гранат.

За ним — Топаз. Я прошептал это Слово на крыше Транссателлитовой Энергостанции, дав сигнал наемникам убить двух человек. Вы слыхали об этом случае? А я совершенно ничего не слышал.

За Топазом — Таффеит. Месяц был на исходе. Я находился на Тритоне (исключительно по делам, связанным с «Глетчером»). Утро выдалось чудесное, дела шли как нельзя лучше. Решив денек отдохнуть, я отправился на экскурсию в Поток.

— …высоте двести тридцать ярдов, — сообщил экскурсовод, и все мы, туристы, облокотись на поручень, воззрились сквозь пластмассовую стену на глыбы замерзшего метана, дрейфующие в холодном зеленом свечении Нептуна.

— Леди и джентльмены, всего в нескольких ярдах от подвесной дороги вы видите Колодец Этого Мира, где не изученные по сей день силы вызывают таяние потока твердого метана сечением двадцать пять квадратных миль. Частица жидкости за два часа проходит расстояние, дважды превышающее глубину знаменитого Большого Каньона, после чего температура снова падает до…

Неторопливо шагая по длинному прозрачному коридору, я увидел ее улыбку. В тот день у меня были прямые черные волосы и каштановая кожа. Я не сомневался, что узнать меня невозможно, и осмелился остановиться рядом с ней.

Признаюсь, она застала меня врасплох, когда резко обернулась и холодно произнесла:

— Простите; вы, случаем, не Херкьюлиз Калибан Энобарбус?

Спасибо старым рефлексам — они позволили скрыть изумление и испуг за снисходительной улыбкой. «Прошу прощения, но вы, похоже, ошиблись…» Нет, на самом деле я сказал другое:

— Мод, вы пришли сообщить, что настал мой час?

На ней было платье в синих тонах, на плече — огромная синяя брошь, вероятно, стеклянная. Почему-то мне показалось, что в этом платье Мод гораздо меньше бросается в глаза, чем я в своем прикиде.

— Нет, — ответила она. — Вообще-то, я сейчас отдыхаю. Как и вы.

— Вы не шутите? — Мы отстали от толпы. — Нет, наверное, шутите.

— Успокойтесь. На Тритон не распространяется юрисдикция Специальных служб Земли. Поскольку вы прибыли сюда с деньгами и большую часть доходов получаете от «Глетчера», у Специальных служб нет к вам претензий. Правда, Регулярные службы только и ждут, чтобы вы дали им повод для ареста. — Она улыбнулась. — Мне еще не довелось побывать у вас в «Глетчере». Вот бы похвастать на Земле, что меня пригласил туда один из его владельцев. Как вы считаете, не выпить ли нам содовой?

Величественный водоворот — Колодец Этого Мира — умчался вдаль, в опаловое сияние. Изумленные туристы загалдели, и экскурсовод принялся объяснять что-то насчет коэффициентов преломления и углов наклона.

— Похоже, вы мне не верите, — сказала Мод.

Мой взгляд подтвердил правильность ее догадки.

— Вы занимались когда-нибудь наркобизнесом?

Я насупил брови.

— Нет, я серьезно. Попробую объяснить… Видите ли, правдивый ответ на этот вопрос может кое-что прояснить для нас обоих.

— Косвенно, — ответил я. — Уверен, что в ваших досье найдется правдивый ответ на любой вопрос.

— А я занималась наркобизнесом несколько лет, и отнюдь не косвенно. До поступления в Специальные службы я работала в Регулярных, в отделе по борьбе с наркоманией, и круглые сутки имела дело с наркоманами и торговцами. Чтобы брать крупных торговцев, нам приходилось дружить с мелюзгой. Чтобы брать крупнейших, мы дружили с крупными. Мы говорили на их языке, месяцами жили на тех же улицах, в тех же домах, что и они, спали и бодрствовали в те же часы, что и они. — Мод отошла от перил, пропуская юношу-туриста. — Мне дважды приходилось ложиться в наркологическую клинику, а ведь мой послужной список был получше, чем у многих.

— К чему вы клоните?

— Вот к чему. Мы с вами движемся по одной орбите только потому, что уважаем свои профессии. Вы бы поразились, узнав, сколько у нас общих знакомых. Не удивляйтесь, если однажды мы с вами столкнемся на Беллоне посреди Державной Площади, а через две недели встретимся в каком-нибудь ресторане Люкса. Да, у нас с вами одна орбита, и она не так уж велика.

— Пойдемте в «Глетчер». — Кажется, это прозвучало не так бодро, как мне хотелось. — Угощу вас мороженым.

Мы двинулись к выходу из коридора, держась за перила.

— Видите ли, — продолжала Мод, — если вы сумеете достаточно долго не попадаться земным и местным Специальным службам, может наступить время — пусть не завтра и не послезавтра, а через несколько лет, — когда кривая роста ваших огромных доходов станет пологой. Такое в принципе возможно. Как только это случится, Специальные службы потеряют к вам интерес. Так что нам незачем считать друг друга врагами. Думаю, нам даже стоит иногда встречаться, оказывать друг другу услуги. Ведь мы располагаем огромными запасами информации и могли бы кое-чем вам помочь.

— Опять эти байки насчет голограмм?

Мод пожала плечами. В бледном сиянии планеты ее лицо казалось призрачным. Когда мы вошли в город и естественный свет сменился искусственным, она сказала: