Ант Скаландис - Скажите там, чтоб больше не будили

- Был, - сказал Геннадий. - Но не там.

- Ты абсолютно уверен? - Джойс был в отчаянии.

- А ты полагаешь, что наш мир можно перепутать еще с каким-то?

- Закон Луча, - угрюмо молвил Ланьковский, не сказал, а именно молвил. - По-видимому, я все-таки прав.

- Да, Славик, - подтвердил Геннадий. - Ты все-таки прав. Абсолютно прав.

- Но погодите, Геннадий, - нервничая, Джойс сбивался с "вы" на "ты" и обратно. - Ведь вам же удалось однажды вернуться туда. Значит, Закон Луча не абсолютен. Хоть это-то вы понимаете?

- Нет, - ответил Геннадий тупо, - этого я не понимаю.

Потом вскинулся:

- Я именно этого и не понимаю! Именно этого! А вы говорите... Что возвращение назад? Тогда было что-то совсем другое... Была иллюзия, просто иллюзия.

- Бросьте, Геннадий, иллюзия - не научный термин. О каких иллюзиях можно говорить всерьез в наших с вами исследованиях?

- Не знаю, - сказал Геннадий. - Отстаньте от меня все. Я ничего не знаю. Отстаньте от меня все! - закричал он и выбежал из лаборатории.

За белыми стенами была ночь. Глухая, беззвездная, очень черная.

Геннадий медленно побрел вдаль, к невидимому в темноте морю, ориентируясь на шум, на мерное тяжелое дыхание большой воды. Он шел до тех пор, пока тихая, спокойная волна не окатила ему ноги. Волна была холодной и неожиданной, как пробуждение. И он вздрогнул и закричал в темноту:

Скажите там, чтоб больше не будили!

И пусть ничто не потревожит сны.

Что из того, что мы не победили?

Что из того, что не вернулись мы?

Геннадий стоял теперь уже по колени в море и плакал.

Его нашли на следующее утро, когда по заявлению соседей милиция взломала дверь.

В квартире было холодно, как на улице, и стоял скверный запах. Он лежал в какой-то совершенно нелепой позе поперек карниза, свесившись головой наружу, а ногами зацепившись за раму открытого окна.

Его закоченевшие изрезанные руки сжимали осколки стекла и разноцветные обрывки проводов. Невидящие мертвые глаза были напряженно раскрыты, а желтая рубашка, ставшая наполовину бурой от крови, была еще и мокрой насквозь от шедшего всю ночь напролет снега.