Алекс Карр - 16-я книга. Сфера Танатоса

Десант, высадившийся в нескольких десятках мест, а он состоял в основном из тех мужчин и женщин, кто разбирался в науке, был ошеломлён. При толщине оболочки всего в несколько миллиметров она имела такую же прочность, как оболочка из субметалла толщиной в добрых сто метров. Если бы у Интайра и его нового друга Влада были волосы, то они точно встали бы дыбом, когда Грат передал им данные самых первых исследований сферы Шварцшильда. К концу же первой недели дело даже дошло до того, что Интайр и Влад потребовали от Стинко в один голос, чтобы тот ничего не делал до тех пор, пока они хотя бы они не поймут, что представляет из себя это гигантское сооружение и какую опасность может представлять из себя для человечества галактики, если Оливер Стоун приведёт её в действие. Ну, тут они на взгляд Стинко малость погорячились. Похоже, что Оливер Стоун и сам не знал, что попало в его руки иначе зачем он тогда построил на Терре целых семьсот пятьдесят огромных огневых башен и держал их в состоянии полной боевой готовности?

Интайр и Влад в один голос заявляли, что сфера Шварцшильда неуязвима, но Оливер Стоун по всей видимости в этом сомневался. Стинко был того же мнения, но вот его враг почему-то считал иначе. Никаких намёков на сам Танатос они пока что не обнаружили, но это не очень тревожило прокурора. Тот арвид, который Акула Сендз привёз в сферу Танатоса, был сгружен на складе и сдан под охрану каким-то воякам. После этого он отправился вместе со всеми своими людьми на Терру, в тот город который когда-то назывался Римом и вскоре был отдан огромному бирюзовому цветку, который за трое суток превратил его в бесполое человекоподобное существо ростом за два метра с гипертрофированной мускулатурой. Ближайшие помощники Акулы также были удостоены чести быть переделанными большими цветами, а все остальные достались растениям поменьше, да, и поселены они были в разных местах. Одни отправились вместе с Акулой Сендзом наверх, а все остальные вниз.

Стинко ещё не разобрался до конца с тем, что творилось в башнях и в тех городах вокруг оазиса, в которых жили или обитали все эти странные типы, которых с лёгкой руки Змея Колина прозвали огурцами. Полноценной жизнью их существование трудно было назвать. Мало того, что эти мерзкие цветочки сделали их всех поголовно бесполыми, так они ещё были вынуждены трескать почти точно такую же еду, которой питались когда-то биоты, хотя иногда и ели обычную пищу. Из-за того, что они интересовали Стинко в последнюю очередь, он приказал всем самым внимательным образом наблюдать за людьми, живущими в огромном оазисе. Это было куда важнее, ведь спасти всех этих людей он считал самой главной задачей их экспедиции. Поэтому подавляющее большинство его команды наблюдало за оазисом и за тем, как жили там люди, которых поместил в нём Оливер Стоун. Мало того, что он похитил их, так он ещё и основательно промыл мозги их предкам.

После недолгого обсуждения все сошлись во мнении, что их предками были те самые натуристы, которые покинули почти три тысячи лет назад Террену и пропали вместе с нанятым транспортом, так и не добравшись до конечного пункта назначения, планеты Селада, где они хотели основать колонию. Подручные Оливера Стоуна похитили почти миллион человек, доставили в его сферу Танатоса и поселили в оазисе, где первым делом промыли мозги и теперь потомки тех бедолаг-натуристов, которых здесь жило уже свыше пятисот миллионов, считали, что они живут тут с того самого момента, как Танатос полмиллиона лет назад спас их предков от инферно, уничтожившего весь остальной мир. Некоторым людям, в основном местному начальству, супериорам, даже показывали то, во что превратилась Терра.

Те натуристы, которые когда-то мечтали прожить ровно столько, сколько им было уготовано богом, в конечном итоге добились своего, хотя и не умерли, а лишь превратились в огурцов. Точно такая же участь постигла и все остальные поколения выходцев из Террены, правда, их всех при этом лишили бога, вытравив воспоминания о нём из памяти первых колонистов. Оливер Стоун разделил здешний народ на две примерно равные касты, – воинов-идальго и крестьян-пеонов. Одни проводили всю свою жизнь в турнирных боях, а другие трудились в полях, как муравьи. Ни одни, ни другие даже и не думали протестовать, да, они и не могли ничего сделать находясь практически в концлагере под двойной охраной. Огурцы постоянно летали вдоль двадцатикилометровых полос пустыни, зорко поглядывая в сторону шестиугольных оазисов, но главными вертухаями всё же были те дьявольские бледно-бирюзовые цветочки, которые, как оказалось, не сидели на одном месте, а постоянно двигались и при этом ещё и охотились на местную живность.

Все оазисы были обсажены по краю трёхкилометровой полосой сахарного тростника, от которого цветы держались на приличном удалении. Заросли эти кишели животными и птицами, в основном свиньями, козами и курами, сбежавшими от нерадивых хозяев. Замечали там и людей, некоторые из которых даже отваживались на то, чтобы пересечь пустыню и перебраться из одного оазиса в другой. Стинко сразу же понял, что таким образом беглецы как бы отмаливали свои грехи перед прежним начальством и получали право начать жизнь с чистого лица, если они, конечно, не станут добычей хищных цветов, которые замирали только на три, четыре часа в самое жаркое время дня. Если в оазисах климатические установки поддерживали вполне комфортную температуру, то в пустыне в полдень стояла жуткая жара и температура воздуха поднималась до семидесяти, восьмидесяти градусов по стандартной шкале. Температура же почвы и вовсе достигала почти ста градусов.

Когда Стинко приказал всем вести наблюдение, он сделал это не абы как, а с дальним прицелом, велев всем бывшим виртуалам, которых он оптом записал в свои подданные, наблюдать за людьми в оазисах и брать на карандаш каждого индивидуума. Всех их без исключения, включая даже тех, кого превратили в огурцы, он хотел также сделать своими подданными, а это была ещё та толпа народа. По самым скромным подсчётам он мог заполучить себе порядка семисот пятидесяти миллионов подданных, половина из которых считала себя идальго, а вторая была прекрасными тружениками. Сделав звёздными дворянами и тех, и других, дав им новые знания и роскошные, покрытые девственными лесами земли в Новой Европе, где на сотни километров кроме непуганого зверья не было ни души, он надеялся на то, что они быстро адаптируются и вольются в число всех прочих обитателей Звёздного королевства, а уж как и чем они обрадуют своего Звёздного князя, было делом пятым. Именно с этой целью он и вызвал к себе Ласковую Иури, Айко, Ракону, Арнольда и Гара, которые уже и так были его подданными, а потому как только в его гостиную ввалился Арни с только что расцарапанной кем-то физиономией, поинтересовался у них строгим голосом: