Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 14

Я оставалась в деревне и воспитывала дочь. Я читала и упражнялась в искусстве материнства, гуляла по лесам и взбиралась на горы, плавала на лодке: все деревенские занятия, и очень нужные мне после жизни, полной конфликтов, интриг, заговоров, насилия. Это был маленький островок безопасности от Кита. Я наслаждалась своим выбором.

Фудзи за полями лавы… Весна… Теперь я вернулась. И это не мой выбор.

Итак, я добралась до озера Сува, Фудзи отдыхает вдалеке. Озеро не производит на меня такого сильного впечатления, как Камагучи. Но оно безмятежно, что прибавляет моему настроению умиротворенности. Я ощутила аромат весенней жизни, и он распространился по всему моему существу. Kto бы мог разрушить этот мир, уничтожив первозданность? Нет. Не отвечайте.

Не в такой ли глухой провинции Бочан нашел свою зрелость? У меня есть теория, касающаяся книг, похожих на эту книгу Нацуме Сосеки. Кто-то однажды сказал мне, что это одна из книг, относительно которой можно быть уверенным, что каждый образованный японец прочитал ее. Поэтому я прочитала ее. В Штатах мне сказали, что «Гекльберри Финн» — одна из книг, относительно которой можно быть уверенным, что каждый образованный янки прочитал ее. Поэтому я прочитала ее. В Канаде это был Стивен Ликок с его «Городком в солнечном свете». В других странах были свои книги такого сорта. Все они — пасторали и описывают время перед мощной урбанизацией и механизацией. Это книги юности о национальной душе и характере, об уходящей невинности. Многие из них я давала Кендре.

Я лгала Борису. Конечно, я знала о конференции в Осаке. Ко мне даже обратился один из прежних моих начальников с предложением сделать кое-что в этой области. Я отказалась. У меня были собственные планы.

Хокусай, привидение и наставник, ты понимаешь мои возможности и цели лучше Кита. Ты знаешь, что человечность должна окрашивать наши отношения со Вселенной, что это не только необходимость, но и благо, и только поэтому еще светит солнце.

Я вытаскиваю мое спрятанное лезвие и снова точу его. Солнце ушло с моей стороны мира, но и темнота тоже мой друг.

А это изображение смерти. Большая волна, почти поглотившая хрупкие суденышки. Одна из картин Хокусая которая известна всем.

Я не занимаюсь серфингом. Я не умею выбрать подходящую волну. Я просто остаюсь на берегу и смотрю на воду Этого достаточно для воспоминаний. Мое паломничество близится к концу, но конец пока еще не виден.

Итак… Я вижу Фудзи. Назовем Фудзи концом. Kaк и с обручем на первой картине, цикл замыкается ею.

По пути сюда я остановилась в небольшой роще и совершила омовение в ручье, протекавшем через нее. Из находившихся поблизости веток соорудила низкий алтарь. Как обычно во время путешествия, очищая руки, я поместила перед ним кадильницу, сделанную из камфорного дерева и белого сандалового дерева; я также поместила здесь венок из свежих фиалок, чашу с овощами и чашу со свежей водой из источника. Потом я зажгла лампу, которую купила и заполнила рапсовым маслом. На алтаре я поместила изображение бога Кокузо, которое принесла с собой из дома, повернув его в сторону запада, где я стояла. Я снова совершила омовение и вытянула правую руку, соединив средний и большой пальцы, произнося мантру, призывающую бога Кокузо. Я отпила глоток воды и продолжала повторять мантру. После этого я три раза сделала жест Кокузо, рука на макушке, на правом плече, на левом плече, сердце и горле. Я развернула белую ткань, в которую было завернуто изображение Кокузо. Когда я все это проделала, я начала медитацию в той позиции, в которой Кокузо был изображен на картине. Через некоторое время мантра стала повторяться сама по себе, снова и снова.

В конце концов у меня было видение, и я говорила, рассказывая, что произошло и что я собираюсь делать, и прося о помощи и руководстве. Внезапно я увидела, как его меч опускается, опускается подобно медленной молнии, отсекает ветку от дерева, и она начинает кровоточить. После этого начинает идти дождь, как в видении, так и в действительности, и я знаю, что это и есть ответ.

Я все закончила, прибрала, надела пончо и двинулась своим путем.

Был сильный дождь, ботинки промокли. Становилось холодно.

Я тащилась долго, и холод стал пронизывать меня до костей. Руки и ноги окоченели.

Я смотрела по сторонам в поисках укрытия, но вокруг не было ничего, где я могла бы переждать непогоду. Потам, когда дождь перешел из проливного в слабую морось заметила вдалеке что-то, похожее на храм или гробницу. Я направилась туда, надеясь на горячий чай, огонь и возможность сменить носки и высушить ботинки.

Священник остановил меня у ворот. Я рассказала ему о моих трудностях. Он, казалось, чувствовал себя неудобно.

— Наш обычай давать приют каждому нуждающемуся, — сказал он. — Но сейчас я в затруднении.

— Я буду счастлива внести вклад, если слишком многие, проходившие этим путем, истощили ваши запасы Я действительно хочу только согреться.

— О нет, дело не в запасах, — он стал рассказывать мне, — не слишком много путников ходит этой дорогой. Проблема в другом, и я затрудняюсь рассказать вам о ней. Мы прослывем старомодными и суеверными, хотя это действительно очень современный храм. Но сейчас нас посетили э-э… призраки.

— О?

— Да. Адские видения приходят из библиотеки и книгохранилища, расположенного за покоями настоятеля. Они шествуют по монастырю, проходят через наши комнаты, бродят по двору, затем возвращаются в библиотеку или исчезают.

Он внимательно изучал мое лицо, пытаясь обнаружить насмешку, веру, неверие — что-нибудь. Я просто кивнула.

— Это очень неудобно, — добавил он. — Мы проделали несколько процедур изгнания злых духов, но безуспешно.

— Как давно это началось?

— Примерно три дня назад.

— Кто-нибудь пострадал от этого?

— Нет. Это очень обременительно, но никто не пострадал. Они отвлекают внимание — когда пытаешься заснуть или сосредоточиться, — так как вблизи них кожу начинает покалывать и волосы встают дыбом.

— Интересно. И много ли их?

— По-разному. Обычно один. Иногда два. Редко три.

— Нет ли случайно в вашей библиотеке компьютерного терминала?

— Да, есть. Как я уже сказал, мы очень современны. Мы держим там наши записи и с его помощью можем получить распечатки тех текстов, которых у нас нет.

— Если вы выключите терминал на несколько дней, они, вероятно, уйдут. И, скорее всего, больше не вернутся.