Софья Непейвода - Первые шаги

— Да, — твёрдо ответил тот. — Я хотел бы попытаться.

— Тогда будет вам официальный документ, — заверил арван.

— Влияния на Фуньяня не было, объективность комиссии подтверждаю, — сказал чиртериан. — Итак, вносим соответствующие поправки?

Вздохнув, я позволила себе отвлечься. Перенервничала жутко, аж трясёт. Гораздо сильнее, чем за весь предыдущий день. Но главное — результат.

Ликрий освободился буквально через несколько минут и с готовностью ответил на объятья.

— Как ты?

— Всё хорошо, — выдохнул мне в макушку он. — Теперь всё будет хорошо.

Я подняла голову и посмотрела на друга. Ри улыбался. Мечтательно… и такое впечатление, что счастливо. Мы простояли ещё некоторое время, чувствуя, как постепенно отпускает напряжение.

— Вот-с, а ты-с говорил-с, что-с не-с любовь-с, — шёпотом прокомментировал кому-то чёрный и чешуйчатый.

— Идём отсюда? — предложила я. — А то тут байлоги.

— Да хоть сотни байлогов, — на удивление благодушно отмахнулся друг. — И не такое стерпеть готов.

Но нарываться мы всё же не стали, быстро покинув аудиторию. Чуть успокоившись, я поняла, что нам о многом стоило бы побеседовать: большая часть подслушанного разговора осталась загадкой, а вроде бы понятное тоже вызвало вопросы.

— Ликрий, а почему ты не сказал, что уже в Шесефесе на тебя брали лицензию?

Ри беспечно пожал плечами.

— Тебе это не угрожало.

— Всё равно мог бы сообщить. Ты ведь знал, — укоризненно заметила я.

— Естественно, знал, — улыбнулся он. — Вот насчёт того, кто взял — ещё не знаю, хотя подозрения есть.

Я покосилась на друга и на мгновение мне показалось, что улыбка стала какой-то нехорошей. Опасной.

— А что комиссия…

— Какая же ты любопытная, — прервал Ри и потрепал меня по неравномерному ёжику волос. — Не хочу об этом говорить. Да и уже неважно.

Мужчина опять улыбнулся, но теперь приятно: выражение лица смягчилось и снова стало мечтательным.

— Всё равно ведь узнаю… по крайней мере, постараюсь, — попыталась настоять на ответе.

— Узнавай, — разрешил друг. — Но позже. А сейчас давай лучше насущными делами займёмся. Ты уже просмотрела извещения?

— Не все, — виновато призналась я и, усевшись у стены, продолжила разгребать почту. А Ликрий сбежал, сказав, что снова проголодался.

Некоторые письма требовали ответа. Так, например, в сообщении из общежития предлагали заполнить краткую анкету: указать, надземную или подземную комнату предпочитаю, внести номера паспортов желаемых соседей (если таковые есть) и так далее. При этом упоминалось, что при распределении ориентироваться на ответы станут отнюдь не в первую очередь, так что реальность может сильно отличаться от мечты. Ну и не страшно — жильё в подвале и в незнакомой компании куда лучше, чем когда дома нет вообще.

Закончив с почтой (и её второй волной: ответы, порой с уточнениями, приходили на удивление быстро), решила немного передохнуть и покопаться в сети, а уже потом идти по указанному адресу — на заселение. Очень уж хотелось узнать, что такого страшного в том, что Ри — низший арван. Мало ли к кому как жизнь повернулась. По крайней мере, на мой взгляд, уважения достоин дворник и учёный, богатый и бедный — оно зависит не от положения в обществе, а от самого человека. Но комиссия, похоже, придерживается другого мнения.

В отличие от характеристики байлогов, ранжирование арванов (принятое в цивилизации этого вида) оказалось не тайной. По крайней мере, в целом информация выглядела непротиворечиво. В низшие, по большей части, отправляли тех, кто тем или иным образом прогневал правительство или совершил некие, считающиеся у арванов недопустимыми, поступки. Но это и без интернета было понятно. Удивило другое.

Сбросить приказом или распоряжением могли только на преднизшую ступень, окончательно же опускался приговорённый только после того, как совершал то, что был обязан: так сказать, подтверждал свой ранг. А занимались «низшие»… геноцидом. На каждом из них лежала ответственность за гибель сотен тысяч, миллионов, а то и миллиардов разумных существ. Например, в Чёрной Дыре носителем низшего, презираемого среди своих ранга, считался тот, кто практически уничтожил мелкую страну. Причём если арван убивал такое же количество народа, но в разных местах или в разное время — то в глазах сородичей он не падал. Во Вне, судя по кое-каким свидетельствам, низшие зачищали планетарные или крупные орбитальные колонии, а то и центральные, развитые планеты. Причём классическим оружием арванов было биологическое: эпидемии, болезни, уничтожение или приведение в непригодность пищевых ресурсов, генетическое вырождение и так далее. Обычно беда приходила не сразу, порой сменялось несколько поколений до того, как получалось распознать опасность… к этому времени пандемия успевала охватить почти всё население и, чаще всего, принимать меры было уже поздно.

Если арваны относились к «низшим» пренебрежительно, то представители почти всех других видов, естественно, очень сильно боялись и ненавидели. А с учётом того, что агент, устраивающий геноцид, может легко внедриться под видом своего и распознать его практически невозможно… кажется, я начинаю понимать Шаса и его привычку (кстати, не только его) называть арванов — ходячими эпидемиями. Жить с такими рядом, мягко говоря, страшно.

Раньше я читала о сородичах Ри, но не углублялась в эту сторону. Казалось совершенно логичным и объяснимым, что у цивилизации, идущей по биологическому пути развития, оружие тоже окажется основанным на соответствующих технологиях. Теперь же, примерив прочитанное на себя, взглянула совсем с другой стороны… Понятно, почему с арванами, несмотря на всеобщую ненависть, стараются не ссориться. Вынужденный мир. Существование под постоянной угрозой уничтожения, понимание, что если принять меры против нежеланных шпионов, даже тех, кого каким-то чудом удалось распознать, то чума придёт изнутри. А с учётом того, что арваны известны своей мстительностью, и вовсе ужас какой-то.

В свете новой информации начинаю понимать, в чём причина такой заботы о байлогах в трёх гигантских странах. Если они единственные, кто может справиться с арванами… Стоп, не получается. Будь всё так элементарно, во Вне тоже существовали бы крупные союзы с чёрными и чешуйчатыми — но там байлогов недолюбливают и всячески избегают (будь иначе, сведения наверняка бы просочились). Если учесть, что ходячие эпидемии маскируются, внедряются в другие виды и состоят в их правительстве — они и тут банально не потерпели бы союза с теми, кто способен разоблачить агентов. А даже если бы какая-то страна попыталась наладить отношения, остальные бы объединились против нарушителя. Так что эта причина не подходит, как, кстати, и шикарные медицинские технологии. Вон, арваны тоже хорошие врачи, а рычагов давления у них наверняка больше, но в «избранные» почему-то не попали. Значит, у байлогов есть что-то ещё. Что-то, ради чего даже арванам пришлось сотрудничать с ненавистными врагами. Хотелось бы знать… но это не к спеху.