Дэвид Вебер - Честь королевы

Иного Бог просто не допустит.

Ни один из искалеченных полуослепших кораблей уже не мог разглядеть ничего дальше своего противника, даже если бы и захотел. Поэтому ни один из них не заметил широко разошедшиеся гиперследы шестнадцати линейных крейсеров с эскортом, внезапно вышедших из гиперпространства в двадцати трех и семидесяти шести сотых световой минуты от звезды Ельцина.

– Да, милорд, – сказал капитан Эдвардс. – Слежение ясно читает оба импеллерных следа. На три-один-четыре линейный крейсер, значит, на три-два-четыре «Бесстрашный». «Трубадура» нигде не видно.

– Понятно.

Хэмиш Александер постарался, отвечая на рапорт капитана флагманского судна, не показать охвативших его эмоций. Если «Уверенный» не видит «Трубадура», значит, «Трубадур» погиб. Несмотря на то как он рисковал, изменяя настройки гипергенератора, всю дорогу он понимал, что почти наверняка помощь прибудет слишком поздно. Но они не опоздали, и радость спорила в нем с печалью от потери эсминца.

Он разделил линейные крейсера на четыре дивизиона и расставил их так, чтобы они отдельными группами вышли из гиперпространства, покрыв как можно большую территорию. Они вошли в нормальное пространство на максимальной скорости, и за спиной кого-то до сих пор рвало, но он не жалел, что так быстро прошел альфа-стену.

Дивизион «Уверенного» вышел из гиперпространства так, чтобы Грейсон оказался между ними и звездой Ельцина, прикрытый сразу с двух сторон. Проецируемые на экране векторы рассказали ему о ситуации. Суда Александера не только обошли два корабля на экране, но и подрезали их угол подхода к Грейсону. Это давало ему скорость при сближении в почти двадцать тысяч километров в секунду, а расстояние до «Саладина» было всего двенадцать световых минут. Таким образом «Уверенный» пересечет его курс за пять и шесть десятых световых минуты до Грейсона… и приблизится на расстояние выстрела за три минуты до этого.

Они успели. Несмотря на все препятствия, несмотря на потерю «Трубадура» – они успели на помощь Грейсону и «Бесстрашному».

– Не понимаю, почему «Саладин» не пытается уйти, – пробормотал Эдвардс. – Не думают же они, что сумеют справиться со всеми нами, милорд!

– Кто знает, о чем думают религиозные фанатики, капитан? – Александер слегка улыбнулся капитану «Уверенного», потом снова посмотрел на экран и поморщился.

Курс «Бесстрашного» делал намерения Харрингтон кристально ясными. Меньшего он и не ожидал от офицера с таким прошлым, как у нее, но это ничуть не уменьшило его уважение к ее мужеству. Александер только благодарил бога за то, что теперь ей не придется доказывать свою решимость.

Он взглянул на Элис Трумэн, на лице которой впервые с момента прибытия на «Уверенный» отразилась слабая надежда. Она привела помощь на два дня раньше, чем это было возможно… и это значило, что «Бесстрашный» выживет.

Но он знал из доклада Трумэн, что крейсер лишился гравитационных датчиков, и без «Трубадура» некому было передавать ей данные разведмодулей. Харрингтон не узнает о его прибытии, пока он сам ей не скажет. Он повернулся к офицеру по связи.

– Запишите для передачи на «Бесстрашный», Гарри. Капитан Харрингтон, это адмирал Белой Гавани с корабля Ее Величества «Уверенный», подхожу с ноль-три-один с восемнадцатым дивизионом линейных крейсеров, расстояние двенадцать и пять десятых световых минут. «Саладин» будет в зоне моего огня приблизительно через восемьдесят две минуты. Отходите и оставьте его нам, капитан. Вы свое дело сделали. Белая Гавань закончил.

– Записано, адмирал! – сказал лейтенант с широкой улыбкой.

– Так отправляйте, Гарри, отправляйте! – ответил он с такой же улыбкой и откинулся на спинку кресла.

Расстояние продолжало сокращаться, и Хонор знала, что исход может быть только один. Она заставила себя принять его с того самого момента, как «Саладин» начал сближение. Она понимала страх окружающих – она и сама боялась и хотела жить. Но именно ради такой цели Хонор поступила во флот и приняла ответственность и привилегию служить своему монарху и своему народу, и не важно было, что Грейсон – чужая планета.

– Джойс.

– Да, мэм?

– Мне бы хотелось послушать музыку, Джойс. – Метцингер удивленно моргнула, и Хонор улыбнулась.

– Включи через микрофоны Седьмую Хаммервелла, пожалуйста.

– Седьмую Хаммервелла? – Метцингер встряхнулась. – Сейчас, мэм.

Хонор всегда любила Хаммервелла. Он тоже был родом со Сфинкса, и сердцем всех его творений была холодная величественная красота ее родины. Она откинулась в кресле, когда из громкоговорителя донеслись звуки шедевра величайшего композитора Мантикоры, и люди начали переглядываться, а удивление сменилось удовольствием от омывающих их души голосов струнных и деревянных духовых инструментов.

Корабль Ее Величества «Бесстрашный» мчался к врагу, а с ним и печальная прелесть «Привета Весне» Хаммервелла.

– «Бесстрашный» не сходит с курса, милорд, – сказал капитан Хантер, и Александер нахмурился. Его сообщение должно было дойти до Харрингтон уже пять минут назад, но ее курс так и не изменился.

Он проверил время. На таком расстоянии ответному сообщению понадобится еще пять-шесть минут, чтобы дойти до него, и он заставил себя расслабиться.

– Возможно, она боится, что «Саладин» обстреляет планету, если она ослабит давление, – сказал он Хантеру, но не сумел убедить даже самого себя.

– Входим в зону ведения огня через семьдесят пять минут, – доложил Саймондсу астрогатор, и Меч кивнул.

Хэмиш Александер нахмурился еще сильнее. «Уверенный» был в пространстве Ельцина уже полчаса, но Харрингтон сохраняла курс. Она по непонятным причинам все еще шла на свою безнадежную битву, и это было странно.

У него было четыре линейных крейсера и двенадцать менее мощных кораблей для поддержки, и «Саладину» было ни за что не обойти их, если учесть их изначальное преимущество в скорости. При наличии за спиной такой огневой мощи Харрингтон не было смысла продолжать курс. Пока расстояние не позволяло «Саладину» открыть огонь, но через десять минут все изменится.

– О боже, – прошептала Элис Трумэн, и Александер взглянул на нее. Лицо коммандера побелело, и она нервно кусала губы.

– В чем дело, коммандер?

– Она не знает, что мы здесь, – напряженно объяснила ему Трумэн. – Она так и не получила вашего сообщения, милорд. У нее не работает связь.

Взгляд Александера на мгновение остекленел, потом он понял. Ну разумеется. Харрингтон уже потеряла «Трубадур», а ее собственное ускорение составляло едва ли два с половиной километра в секунду за секунду. Это свидетельствовало о боевых повреждениях, и если пострадала и секция связи, а не только гравитационные датчики…