Роберт Хайнлайн - Луна жестко стелет

Ну, и мы известили Великий Китай, что его главные приморские города получат каждый по гостинчику с Луны в десяти кэмэ от берега в воду: Пусан, Циндао, Тайбэй, Шанхай, Сайгон, Бангкок, Сингапур, Джакарта, Дарвин и тэ дэ. За исключением незабвенного Гонконга, который огребет точно в крышу тамошней дальневосточной резидентуры ФН, так что пусть будут любезны убрать оттуда подальше персонал. Стю добавил: «персонал», но не «персон»; «персоны» как сидели по кабинетам, так пусть и сидят.

Примерно такое же предупреждение касаемо приморских городов получила и Индия. И было сказано, что из уважения к культурным памятникам в Агре и в целях позволить эвакуацию людей мы жвахнем по зданиям ФН на следующем обороте Терры. (Я склонился считать следующий оборот крайним сроком исключительно из уважения к профу. А после надумал откладывать каждый раз на еще один оборот, и так до упора. Вот ё-моё, дернуло же их строить эти конторы по соседству с самой расфуфыренной гробницей из всех, на какие человечества хватило! Причем еще с той, которую проф за сокровище держал.)

Всем прочим болельщикам было сказано с мест не уходить. Игра, мол, продолжится, будут дополнительные вбрасывания. Но пусть, мол, держатся подальше от любых учреждений ФН. У нас пена изо рта прет, и ни одно из учреждений ФН пусть не считает себя в безопасности. Даже больше, пусть рвут когти изо всех городов, где есть учреждения ФН, а эфэновские шишки и шестерки приглашаются четко оставаться на местах.

Следующие двенадцать часов я провел, дроча младшенького работать локатором только в те моменты, когда в небе чисто от бортов. Ну, или когда я полагал, что чисто. Кимарил, когда мог, а Ленора дежурила и будила, когда подходило время следующей дрочки. Всё, что прежде Майк в космос накидал, кончилось, и мы объявили тревогу и кинули первую из плюх младшенького, высокоскоростную. Выждали, пока убедились, что она пошла, как часы, – и сказали Терре, где ее наблюдать и где и когда поджидать. Так, чтобы все были в курсе, что эфэновские воплы насчет победы – это такая же параша, как и сотня других, что была за Луну пущена. И всё это в отборных, наглейших, чванливейших фразочках, на какие только хватило Стю при том, что это был эрзлинский культуриш высший класс. Стю в таких делах – корифей.

Вообще-то первая плюха предусматривалась Великому Китаю, но было в Северо-Американском директорате одно место, куда мы ею могли достать, а именно – лучшая их цацка, Гавайи. Младшенький нацелил ее точно в треугольник Мауи – Молокаи – Лаиаи. Мне разрабатывать программу не пришлось. Майк это предусмотрел заранее.

Потом мы в диком темпе высадили еще десяток плюх с небольшими интервалами (поспешали, пока в небе было чисто) и сказали Великому Китаю, где их наблюдать и когда и где ждать. А именно, в приморских городах, которым вчера передышку дали.

У нас всего двенадцать плюх оставалось, но я решил; что лучше израсходовать боезапас, чем иметь вид, что он израсходован. Ну, я присудил семь плюх индийским приморским городам, новые цели назначил, а Стю сладенько поинтересовался, эвакуирована ли Агра. Мол, если нет, то пусть известят, причем не откладывая. (Но, по правде-то, я на Агру не замахивался.)

Египту сказали, чтобы очистил от судов Суэцкий канал. Это параша была. Пять плюх я всё же в резерве оставил.

Ждем.

По цели на Гавайях засадили очко в очко – в Лахайна-Роудс. При зверском увеличении отлично было видно. Майк своим младшеньким мог бы гордиться.

Ждем.

За тридцать семь минут до начала долбежки китайских приморских городов Великий Китай осудил действия ФН, признал нас и предложил переговоры. И я заработал пальчиком, включая программы отклонить плюхи подальше в море.

Устал пальчик, а тут снова поработать пришлось: Индия не устояла и кинулась туда же.

Египет нас признал. Прочие нации начали под дверьми скрестись.

Стю сообщил Терре, что мы даем отсрочку, – отсрочку, а не отмену! – бомбежек. Пусть немедленно уберут свои борта с нашего неба, – СИЮ ЖЕ СЕКУНДУ! – и мы согласны на переговоры. А если эти борта не могут вернуться домой без пополнения горючки, пусть разрешат им посадку на расстоянии не ближе чем полсотни кэмэ от любого поселения, что значится на карте. И пусть они там ждут, пока мы примем их капитуляцию. Но наше небо должно быть очищено сию же секунду!

Этот ультиматум мы передали через несколько минут после того, как борта ушли за горизонт. Не спижонили. Ведь всего одна ракетина, и нам ничто уже не поможет.

Ждем. Ремонтники вернулись. Чуть ли не до Луна-сити по штрекам дошли, пока обнаружили разрыв кабеля. Причем в завале. Тысячи тонн битого камня обрушились, ремонт в темпе невозможен. Они сделали всё, что могли. Вернулись чуть назад, где можно было выйти на поверхность, поставили временный ретранслятор, навели антенну в ту сторону, где, как считали, расположен Луна-сити, и дали дюжину ракет с десятиминутными интервалами, надеясь, что кто-то увидит, сообразит и встречный ретранслятор наведет.

Есть связь? Нет связи.

Ждем.

Команда наблюдажа за небом сообщила, мол, борт, который они уже девятнадцать раз видели по часам, в двадцатый раз не появился. Через десять минут добавила, что и второй борт задерживается против ожидаемого времени.

Ждем, слушаем. Китай от имени всех великих держав согласился на перемирие и заявил, что наше небо очищено. Ленора как разревется и давай целовать всех, кто под руку попал.

Когда мы маленько в себя пришли (у любого мужика все мысли вон из головы, когда на него женщины с объятиями кидаются, причем пять из них – чужие жены), я сказал:

– Стю, хочу, чтобы ты сходу махнул в Луна-сити. Подбери себе команду. Без женщин: последние километры вам придется по поверхности чапать. Разберись, что там к чему, но первым делом скажи, чтобы свой ретранслятор на наш навели и мне звякнули.

– Очхорошо, сэр.

И мы как раз собирали его в трудную дорогу: запасные воздушные баллоны, аварийная палатка, прочая хурда-мурда, – когда с Эрзли вызвали меня на той частоте, что мы слушали. Уже после я узнал, что они на всех частотах вызов передавали.

«Частная радиограмма: проф вызывает Мании. Пароль; четырнадцатое июля, родной брат Шерлока. Ступай сейчас же домой. Карета подана к твоему ретранслятору. Частная радиограмма: проф вызывает…»

И повторяют, повторяют.

– Гарри!

– Йес, шеф!

– Передай на Эрзлю. Вперед запиши и пусти на высокой скорости. Кто их знает? Может, они всё же ловят нас на мушку. «Частная радиограмма: Мании вызывает профа. Пароль: бронзовый бабах. Иду!» Ну, и вырази признательность. Причем пискни один разочек, и больше ни-ни.

Стю с Грегом отправились, как мы наметили, а Ваечку, Ленору и меня навалили на платформу, причем, поскольку маленькая, привязали, чтоб не слететь на поворотах. Вот и нашлось время подумать, поскольку ни у кого из женщин радио в гермоскафах не было, разговаривать можно было, только прижавши шлем к шлему. Крайне неудобно.