Андрей Басов - Сказки старого дома 3

— На шпаге эфес блестящий?

— Нет, чёрный.

— Понятно. Ну, что ж, Сезар, лечи раны. Награда тебе, Жаку и Бодо будет.

Вернулись обратно к столу.

— Какая незадача, — огорчился Арман. — Поздно слишком. До закрытия ворот к Парижу не добраться. Даже в Луизиной карете. Которая притом уже и распряжена. Придётся ждать до утра.

— И письмо упустили, — добавил я.

— Почему упустили? — поинтересовалась Аманда. — Ключ-то есть. Можно и завтра утром зайти и посмотреть.

— Завтра уже будет нельзя. За ним в любой момент могут прийти. Если посыльный пропал, то об этом могут и не сразу узнать. Или не поймут, куда пропал. Но если застукают незнакомых людей в доме, то сразу будут оборваны все концы.

— Тоже верно. Тогда остаётся только допрос. Но что-то не очень мне верится в допрос. Пойманный, похоже, не из тех, кто ответит охотно, — вздохнула Луиза. — Арман, повезёте его опознавать на постоялый двор Кольбера?

— Обязательно. Пусть даже ни слова и не говорит.

Следующим утром мы вчетвером верхом и с каретой Аманды оказались у городских ворот, когда они были ещё закрыты. Пришлось немного подождать. Узником подвала в доме Армана оказался худощавый брюнет лет тридцати пяти немного выше среднего роста. Черты лица не очень резкие, но запоминающиеся. Глаза тёмные. Взгляд пронзительный и угрожающий. Вчера, наверное, он был чисто выбрит. Сегодня уже нет. Когда открыли дверь, то весь подобрался, словно вознамерился наброситься на входящего. Но передумал, увидев за дверью несколько человек.

— Вы уж извините нас за такое своеобразное гостеприимство, месье. Но обстоятельства нас к тому вынудили, — начал Арман. — Не назовёте ли нам своё имя?

Молчание.

— Не назовёт, пожалуй, — обращаясь уже к нам, с сожалением произнёс хозяин дома. — Может он немой? Совсем плохо, если он окажется и глухой. Не хотите ли, месье, узнать наши имена?

Опять молчание. Только глаза сверкнули.

— Не хочет он нас знать. Придётся таскаться по всяким местам, где его смогут опознать. Вам, месье, это должно быть интересно. Сможете попытаться сбежать. Жак, Бодо, свяжите ему впереди руки. Не надо противиться, месье. А то Жак трахнет вас дубинкой для успокоения. Голова болеть будет. Может, перекусить хотите? Со вчерашнего дня много времени прошло. Нет? Тогда пошли.

Жак и Бодо запихнули пленника в карету рядом с Пьером, поигрывающим кинжалом. Гийом приказал слугам вернуться на свой пост слежения за любовным гнёздышком и мы поспешили к владениям Луизы. Далековато, но что поделаешь. Часа через четыре подъехали к постоялому двору Кольбера. Пьер набросил какую-то тряпицу на руки пленника, чтобы не было видно верёвок. Гийом тоже сел в карету. В прошлое посещение постоялого двора он внутрь заведения не заходил и хозяин его не видел. Вызвали хозяина.

— Любезный, — попросил его Арман, — загляни, пожалуйста, в карету и скажи, нет ли там знакомых тебе лиц.

Трактирщик заглянул.

— Есть, Ваша милость. Тот господин, который в прошлый раз был с вами и тот, которого мне встречать не хотелось бы. Я имею в виду того, который вечерами ездил по дороге на Пуаре. Третьего я не знаю.

— Очень хорошо. Ты точно не ошибаешься про ездока на Пуаре?

— Я же не слепой и не один его видел.

— Позови тогда ещё кого-нибудь. Пусть посмотрят.

Слуги тоже опознали нашу добычу.

— Отлично, — обрадовался Арман, залезая за мной в карету, — поговорим, если он захочет говорить. Что ж, месье, вы, конечно, поняли, где мы сейчас находимся и почему. Находимся на землях герцогини Арзо. Понимаете, что с вами могут тут сделать за три убийства и покушение на жизнь сюзерена? По глазам вижу, что понимаете. Вопрос лишь в том с предварительными пытками или нет. Мы могли бы замолвить за вас словечко в обмен на имя того, кто вас сюда послал. Нет? Ну, что ты тут поделаешь! И звука не хочет произнести. Однако трактирщик говорит, что он прекрасно может шевелить языком. Верный слуга. Как надёжно защищает своего господина. Так и не скажете, кто ваш господин? Филипп Антуа? Георг де Реми или Анри ле Блан? Не знаете таких господ? Что ж, придётся выяснять, у кого пропал такой верный помощник.

Арман высунулся в окошко кареты и крикнул кучеру:

— Поехали в Арзо к бальи!

Бальи принял нас в ратуше без промедления.

— Мы вам привезли злоумышленника, покушавшегося на герцогиню и убившего при этом ещё трёх человек.

И Арман выложил бальи, что нам стало известно и где, от кого получить нужные для следствия доказательства.

— Только вот молчит этот злодей словно немой.

— А он не немой?

— Куда там. На постоялом дворе-то немым не был.

— Ах, ну да, ну да. Тогда, может быть, молчит потому, что хорошо знает законы в герцогстве?

— А законы-то тут причём?

— По законам герцогства нельзя казнить неизвестного.

— Вот даже как! Всё равно забирайте его и держите у себя. Следствие-то вести можно, а имя мы установим. И имя того, кто его послал.

— Очень хорошо, господа. Надеюсь на вас и желаю удачи. Передайте герцогине, я сделаю всё, что следует.

Когда мы вернулись в замок, то уже стемнело. Весь день мы только и делали, что носились по дорогам. Луиза, Катрин и Жермена были уже там. Аманда встретила нас внизу.

— Мария де Реми приехала. Имейте в виду. Как у вас? Что-нибудь узнали?

— Ничего. Молчит наш пленник, но это тот, кто нам нужен. Узнали его на постоялом дворе несколько человек. Отвезли его в Арзо и сдали бальи. А здесь-то как неудачно. Надо бы поговорить, а тут Мария де Реми. Придётся тогда ночью.

— Ничего страшного. Луиза и Катрин набрали кое-что о Филиппе Антуа. Ночью, так ночью. Проходите, я вас Марии представлю.

Гостьи вместе со всеми мы не застали. Отлучилась по своим дамским делам. В минуту кратенько уведомили всех о нашей поездке во владения Луизы. Успели вовремя. Мария оказалась приятной и живой женщиной лет этак старше тридцати и меньше тридцати пяти. Доброжелательные и одновременно проницательные серые глаза. При случае над чем-нибудь заразительно хохотала вместе с Луизой, Катрин и Жерменой. За столом легко и без труда поддерживала любой разговор. Ей даже Пьера удалось разболтать об охоте.

Когда после ужина переместились в малую гостиную, между дамами возник разговор о чужих мужьях. Затеяли его, конечно, Катрин с Луизой.

— А как там твой Георг? — спросила Аманда.

— Будто ты не знаешь, Аманда, — сразу помрачнела гостья. — У кого-то, может быть, и есть муж, а у меня вот — родственник. Даже за обедом не разговариваем. С тех пор, как он попытался на меня замахнуться, а я приставила ему к горлу кинжал, то супружеские отношения и кончились. Он меня терпит и я его тоже. Не более того. Да ему и жена-то не нужна была. Поместье в приданое и всё. Надо же было мне попасть в такую историю. Уже почти пятнадцать лет мучаюсь. Предлагала ему развестись. Трудно, но, если знаешь, где и кого подмазать в нашей церкви, то возможно. Тем более что королева знает обо всём и уговорила бы Людовика разрешить развод.