Алекс Орлов - Конвой

10

Нику снился сон. Сон был хороший. В нем чудесная девушка – Мэри Хорнс, с которой он познакомился на четвертом курсе, – не бросила его ради капитана Трентона, как это случилось на самом деле, а, наоборот, оставила блистательного офицера ради еще несостоявшегося пилота Ламберта.

Они шли по городскому парку, держась за руки, а люди останавливались и, глядя на них, говорили: «Какая красивая пара…» В какой-то момент Ник осознал, что это сон и Мэри уже два года как стала миссис Трентон, однако он продлевал полет сонной фантазии, наслаждаясь коротким и ненастоящим счастьем.

К реальности его вернуло нудное попискивание монитора, на экране которого появлялся отчет о действиях автоматики. Машины и компьютеры были чрезвычайно умны, однако их постоянно проверяли люди.

Ник открыл глаза и поначалу не сразу разобрался, где он находится. Уж очень сильно увлекла его видимость счастливой любви.

Задремать на управляющем посту, да еще увидеть сон, это, конечно, очень стыдно. Хорошо, что сам Аткинс не застал его за этим свинством.

Желая как-то исправиться, Ник впился глазами в экран, шепотом проговаривая те сухие фразы, которые нехотя отображал компьютер.

«Продувка штуцера БМ-8346-МЮ – по правому борту», – прочитал Ламберт, сразу прикидывая, где может находиться эта штука.

«Зарядка батарей в кормовом ПАРЛ».

«Закачка в биоприемник фекалодеинтегратора», – тут Ник нахмурился. Слово было знакомым, вот только…

«Так это же туалет!» – обрадовался он и повернулся к штурману, который продолжал листать комиксы, однако, вспомнив, что сидит на месте помощника капитана-пилота, Ник вернулся к перепроверке.

«Сброс аварийного челнока с левого борта».

«Протяжка магистрали Б-3856-Б6».

– Стоп! – сказал себе Ник и еще раз вслух перечитал показавшуюся ему странной запись. – Сброс аварийного челнока с левого борта..

Думая, что слегка запутался, Ник решился спросить у штурмана:

– Мистер Быковский, чтобы это значило?

– Что, сэр? – переспросил Быковский, с уважением относясь к человеку, сидевшему на месте помощника.

– Вот это. – И Ламберт ткнул пальцем в строчку отчета. – Как это понимать?

– А так и понимайте, сэр. Сбросили аварийный челнок, и точка – Но кто сбросил?!

– А что говорит капитан-пилот?

– Ничего. Он в своей каюте отдыхает.

– Нужно его срочно вызвать, – обеспокоенно заметил Быковский и, аккуратно свернув книжку комиксов, засунул ее в карман. Затем подошел к стене, на которой была схема корабля, и, ткнув несколько кнопок, позвал:

– Сэр, будьте добры прибыть в рубку. Нештатная ситуация!

Сделав паузу, штурман подождал ответа. Ждал его и Ник, позабыв про остальной отчет, который продолжал выдавать аккуратный компьютер. Однако никакого ответа от Аткинса не последовало и сам он в рубку не явился.

– Наверное, он крепко спит, – предположил Ламберт.

– Я сбегаю за ним сам, – сказал Быковский и, сорвавшись с места, выскочил из рубки, будто на корабле уже начался пожар.

– Да что же это такое?! – вслух произнес Ламберт и автоматически прочитал еще одну строку отчета:

«Письменное поздравление механику Куману с днем рождения. Ему исполнилось тридцать семь лет. Составление меню вечернего праздника. Составление списка гостей с применением методов линейного отсечения и одновременная продувка узла УАТА-133моц».

– Ужас какая путаная машина, – пришел к выводу Ник и вдруг услышал отчаянные крики, будто кого-то удавливали живыми руками прямо в коридоре. При этом слышались громкие ругательства:

– Сволочи!… Шефа сдали!… Отца родного подставили!…

Ник вскочил со своего места и бросился в коридор, но тут же наткнулся на десяток автоматных стволов, которые были направлены на разные части его тела.

– Так! Хотя бы этот еще здесь! – воскликнул главный охранник, агрессивный субъект с лысой головой. Отпустив изрядно побитого штурмана, он указал на Ламберта пальцем и отдал распоряжение своим солдатам: – Пусть идет на место, а вы держите его на мушке. Караульте, пока я доложу шефу. И будьте внимательны – парень здоров, так что ухи на макухе… Флатц – ты за главного…

– Понял, Люк, – ответил охранник с красными выпученными глазами.

Толкнув Ника в грудь стволом автомата, он заставил его отступить обратно в рубку. Ламберт не стал сопротивляться, тем более что он был совершенно обескуражен всем происходящим. Мало того – он не понимал, что же все-таки случилось.

Оставшись наедине с хныкающим побитым штурманом, Ламброзо достал прибор транслинейной связи и позвонил в офис мистера Хубера.

Тот ответил сразу.

– Слушаю тебя, Люк…

– Сэр!… Случилось непредвиденное!… Аткинс сбежал!…

– Как сбежал?! Что ты мелешь? Ты пьян?..

– Нет, сэр, трезв как стеклышко. Он на аварийном челноке смылся! У него же ключ! Открыл бокс и смылся!…

– Но на аварийном он далеко не убежит, – стал размышлять Хубер. – К тому же все его деньги… Стоп, а где все его деньги?! Будь на связи!

– Есть, сэр! – ответил Дюд, слыша, как в далеком офисе сэр Эдгар разносит своих подчиненных вдребезги. – Уволю-у-у! – вопил он так громко, что Ламброзо казалось, что и его тоже немедленно увольняют.

Наконец из трубки донесся шорох, а затем тяжелое дыхание Хубера.

– Хотел я тебе, Люк, задницу надрать…

– Так точно, сэр!

– Но он и нас тут вокруг пальца обвел, сволочь… А я – то его как сына родного, – начал было жаловаться сэр Эдгар, однако, вспомнив, что отправил лучшего пилота на верную смерть, заткнулся.

– У нас его друзья остались, сэр! – напомнил Люк. – Можем их запросто в расход пустить.

– Молодец, Ламброзо, – с горьким сарказмом произнес Хубер. – А кто суда поведет? Прикажешь возвращать конвой обратно?!

– А и правда, ешкин кот…

Возле ног зашевелился избитый штурман, и Люк хотел врезать ему еще, однако передумал.

– Ты вот что – передай-ка прибор этому новенькому…

– Зачем, сэр? Он же может разбить его об пол специально. Они же с Аткинсом друзья закадычные!

– Я тебе сказал – передай трубку, значит, передай, придурок!!! – что есть силы заорал Хубер. И уже тише добавил: – Ты подумай башкой своей побитой, разве друзей так подставляют?..

– А и правда, ешкин кот, – согласился Ламброзо.

Ламберт сидел за пультом в кресле помощника капитана-пилота и тупо смотрел на экран, стараясь не думать о десяти головорезах, наставивших на него автоматы.

Что у них было в голове, Ник не знал, но догадывался, что ничего хорошего. Сам он пытался понять, куда подевался Аткинс, – ведь если он не появлялся в рубке, значит, его или убили, или он тяжело болен. Никаких других версий Ник просто не допускал.