Составитель Дозуа - Лучшее за год XXV.I Научная фантастика. Космический боевик. Киберпанк

Приземление получилось довольно жестким, упряжь шара автоматически раскрылась, повинуясь заложенной в ней программе. Бьянка поднялась на ноги, отряхивая порванную в несколько местах и запачканную юбку. Через поле к ней бежали дети.

Дикари, говорил Фрай. Беженцы. Интересно, изъясняются ли они на странном испанском Валадеза. Она попыталась вспомнить хоть какие–то арабские слова, но ей ничего не приходило в голову, кроме «салам алейкум». Бьянка сделала глубокий вдох.

Самый смелый из детей, мальчишка на тонких ножках, лет восьми или десяти, подошел к ней поближе. У него были черные курчавые волосы и смуглая кожа, а рубашка и шорты — из яркой ткани; скорее всего, их произвели старые автоматы, успевшие поменять шесть или семь владельцев. Он был похож на ее брата Пабло в детстве, еще до того, как семью покинул Иисус.

Стараясь не напугать мальчика, Бьянка посмотрела в его темные глаза.

— Hyla, — сказала она.

— Hyla, — ответил мальчик. — i Cymo te llamas? iEs este su globo?

— Да, это мой шар, — ответила Бьянка. — И ты можешь называть меня «сеньора Назарио».

— Если это твой шар, — спросил не утративший присутствия духа мальчик, — ты разрешишь мне на нем полетать?

Бьянка посмотрела на восточное небо, где виднелись многочисленные точки далеких заратанов. И перед ее мысленным взором возникло видение — возможно, именно об этом мечтала Эдит Дин: в небесах Неба еще больше летательных аппаратов, чем над Рио–Пикаро, над Северным архипелагом парят разноцветные дирижабли и глайде–ры, безымянные заратаны — уже не бессмысленные стаи, они превратились в хорошо знакомые и близкие ориентиры.

Бьянка повернулась, чтобы посмотреть на быстро опадающий воздушный шар — интересно, сколько потребуется труда, чтобы вновь его надуть. Она вытащила карманную систему и проверила: конструкция самодельного дирижабля все еще оставалась на месте, как и все семейные программы.

Нет, она хотела совсем другого, когда покидала дом; однако она оставалась Назарио, инженером, специалистом по аэронавтике.

Она убрала систему и повернулась к мальчику.

— У меня есть идея получше, — сказала Бьянка. — Хотел бы ты иметь собственный воздушный шар?

Мальчишка расплылся в улыбке.

В 1976 году Кен Маклеод получил степень бакалавра зоологии в Университете Глазго. Продолжая исследования в области биомеханики в Университете Брунеля, Маклеод работал программистом–аналитиком в Эдинбурге. Сейчас он занимается только литературной деятельностью и считается одним из самых интересных писателей–фантастов, появившихся в 1990–х годах. Придерживаясь основных принципов построения масштабных произведений и сохраняя динамичность повествования, Маклеод в своем творчестве уделяет значительное внимание вопросам политики и экономики, что нехарактерно для новой космической оперы. Два первых романа писателя, «Звездное деление» («The Star Fraction») и «Каменный канал» («The Stone Canal»), были удостоены премии «Прометей». Среди других произведений романы «Небесная дорога» («The Sky Road»), «Щель Кассини» («The Cassini Division»), «Цитадель космонавтов» («Cosmonaut Кеер»), «Темный свет» («Dark Ligjnt»), «Город машин» («Engine City»), «След Ньютона» («Newton's Wake») и «Познавая мир» («Learning the World»), а также повесть «Человеческое мужество» («The Human Front»). Малая проза автора представлена в сборнике «Странные ящерицы из другой системы» («Strange Lizards from Another Star»). Недавно вышел роман «Канал казней» («The Execution Channel»). Рассказы Маклеода печатались в девятнадцатом, двадцать третьем и двадцать четвертом выпусках «The Year's Best Science Fiction». Живет писатель в Уэст–Лотиане, Шотландия, с женой и детьми.

В представленном ниже рассказе автор предупреждает, что даже в высокотехнологичном будущем начинать новое предприятие бывает довольно рискованно…

Мать опять пролезла к ней на стену. Констанс Макгатл, поглядывая на нее, рылась в ящике стола, искала «Нортон». Пальцы сжали рукоять и нащупали курок. Она медленно потянула устройство к себе, нажимая на край ящика ладонью, чтобы открыть его пошире. Потом выхватила инструмент с раструбом на конце ствола и нацелила в лицо, нарисовавшееся рябью на крашеной стене кабинета.

— Скажешь последнее слово, мама? — предложила она. И прочитала по губам отчаянную просьбу.

— А, извини… — С этими словами она пару раз щелкнула пальцами, подключая звук.

— Что?

— Не надо так спешить, — заговорила мать. — Я к тебе с деловым предложением.

— Опять? — Констанс большим пальцем перевела антивирус в максимальный режим.

— Нет, на этот раз все зако…

— Это я тоже уже слышала.

— Вот как? — Над глазами на краске проявилась морщинка. — По–моему, я этого не запомнила.

— Еще бы! — заметила Констанс. — Ты, когда ты здесь целиком, — продувная бестия. Кстати, где ты сейчас?

— Вроде бы на орбите Юпитера, — ответила мать. — Извини, точнее не скажу.

— Да брось, — обиделась Констанс. — Я бы не стала до тебя добираться, если бы и могла.

— Я не то имела в виду, — пояснила мать. — Я правда не знаю, где сейчас остальная я, но не знаю не потому, что думаю, будто ты постаралась бы меня убить. Понимаешь?

— Ладно, — кивнула Констанс, мысленно дав себе пинка за то, что позволила матери получить даже такой крохотный моральный перевес. — Так что за предложение?

— Речь о Внутренней Станции, — сказала мать. — Все очень просто. Люди, уезжающие отсюда, берут с собой вещи, которые обычно не нужны там, куда они попадают. А прибывающие привозят с собой вещи, которые обычно не нужны здесь. Каждой стороне пригодились бы вещи другой стороны. Понимаешь?

— Ну еще бы, — протянула Констанс. — А ты хочешь сказать, что никто другой не понял? За все это время?

— Конечно поняли, — признала мать. — Тут целый базар: меняются, продают, покупают. Но штука в том, что никто не умеет получить настоящую цену. Привозят иногда вещи, которые и здесь немало стоят, но сплошь и рядом они отправляются обратно в трубу.

— Погоди минутку. — Констанс попробовала вспомнить самый свежий курс экономики. — Может, это занятие совсем бесприбыльное?

— Совершенно верно, — заявила мать. — Для большинства бизнес–моделей. Но очень молодая особа с очень маленькими издержками и мгновенным доступом — или, скажем, с доступом на скорости света — к очень старой особе с вековым опытом за спиной — такая могла бы грести денежки лопатой.

— А ты сама что будешь с этого иметь?

— Помимо того, что помогу дочурке приподняться? — обиженно протянула мать. — Ну, всегда остается вероятность, что из трубы вылетит что–нибудь по–настоящему ценное. Техника, пригодная к использованию, понимаешь? Мы первые начнем эксплуатацию — и у нас уже будет готовый исследовательский аппарат и рынок.