Юрий Никитин - Скифы

Зубы у него сверкали, как у африканского негра, он часто и весело улыбался, в нем ключом била энергия.

– Поздравляю, – сказал Крылов с чувством.

– Вас тоже, – откликнулся Зозуля. – Судя по результатам, мы побеждаем. Дальний Восток, знаете ли, подал пример!.. У меня к вам очень серьезное дело…

– Я слушаю, – сказал Крылов.

Он поднимался по ступенькам, а Зозуля, нимало не смущаясь неформальной обстановкой, на ходу начал излагать суть проблемы.

На Дальнем Востоке, где население почти сплошь украинское, в шестнадцатом году были созданы огромные склады с оружием для украинских националистов. Планировалось поднять восстание против царского правительства, объявить о создании Украины, а затем с оружием в руках сражаться, если обессиленное войной правительство решится послать туда войска. Руководил всем этим молодой талантливый писатель и журналист Симон Петлюра, уже побывавший в тюрьмах и ссылках, боевой, тертый, умелый руководитель. Вдоль всей железной дороги, единственной артерии, связывающей Москву и всю Центральную Россию с далеким Дальним Востоком, были созданы хорошо вооруженные и обученные отряды боевиков. Ждали только сигнала…

Но тут случилось несколько неожиданное. В Петербурге самодержавие пало, царь отрекся, власть перешла к Временному правительству, которое сразу объявило всяческие свободы. Петлюра тут же отбыл в Малороссию, намного более крупный и лакомый кусок, с ним отправились небольшие отряды боевиков. В Малороссии подняли восстание, сбросили власть ставленника России гетмана Скоропадского, Украина стала вольной и независимой… Правда, вскоре туда двинулась Красная Армия, у большевиков интересы оказались такие же имперские, как и у царя. Украина долго изнемогала в борьбе, Киев восемь раз переходил из рук в руки, но все же повстанческая армия была разгромлена.

А через несколько лет другая армия уже вторглась на Дальний Восток и принесла Советскую власть и туда. Украинское население «зеленого клина», так назывались самые плодородные земли Приморья, заселенные почти исключительно украинцами, стало просто советским.

И вот теперь украинцы Приморья и всего Дальнего Востока, в числе первых создав ячейки и группы скифов, просят принять их в состав Великой Скифии на правах автономии.

В кабинете Валентина принесла им кофе, свежие расстегаи, сдобные булочки, пучок пикантных охотничьих колбасок, до которых Крылов, оказывается, охотник.

Зозуля жадно и с удовольствием поедал, запивал, смуглое лицо на глазах ожило еще больше. Жизнь в нем била ключом.

– Прекрасный кофе, – сказал он с чувством. – Почему мои не умеют готовить так вкусно?

– Это с дороги, – произнес Крылов. – Это с дороги…

Он торопливо размышлял, не зная, в какую сторону метнуться. В числе первых городов, где мэрами стали скифы – они сразу же назвали себя посадниками, – оказались Владивосток, Посьет, Находка. Сейчас там власть принадлежит скифам во всем, начиная от милиции и прокуратуры, кончая медицинскими учреждениями. К власти там пришли самые радикальные, которые не страшились принимать крутые решения. Судя по информации независимых источников, благосостояние разом приподнялось за счет освобождения от уродов и сокращения связанных с ними расходов, освободились квартиры, больницы, пансионаты и прочие здания. Тут же на сэкономленные деньги повысили выплаты многодетным матерям, что тоже принято населением, особенно молодежью, с восторгом. Отталкивать таких союзников – глупо, дико, неполитично.

– Автономия, – проговорил он с горечью. – Зачем?.. Мы еще не разделились на скифов-катиаров, скифов-траспиев, скифов-агафирсов… Зачем? Уже зачатки будущей борьбы за власть? Ребята, давайте перегрыземся потом! После победы. Я понимаю, что эта чисто русская черта осталась и в скифской крови… но давайте подержим ее пока что за глотку! Когда победим, тогда и начнем рвать друг другу глотки в борьбе за власть…

Зозуля сказал с неудовольствием:

– Речь шла лишь о небольшой автономии!

– Автономия – это та же борьба за влияние, за правду-матку, которую надо понимать иначе. Давайте поступим, как во всех цивилизованных странах!.. А то лишь в России борьба с внешним врагом начинается с того, что сперва стараются уничтожить всех раскольников у себя дома, а уж потом… И это «потом» никогда не наступает!

В дверь постучали, заглянул Денис-из-Леса. Опасливо спросил:

– Можно?

– Можно-можно, – отмахнулся Крылов. – Ты не забывай, что ты теперь нечто вроде члена Политбюро. Как и другие корчмовцы. Что там у тебя?

За Денисом в кабинет вдвинулись несколько этих, которые теперь нечто вроде членов Политбюро. Рожи у кого смущенные, у кого хитрые, у кого даже перепуганные.

Денис-из-Леса подошел к компу, сунул в дисковод зиповую дискету. Вид у него был торжественный. Все столпились вокруг, даже Зозуля забыл на время об украинизации скифского Дальнего Востока. Комп жалобно мигал, просил не торопить, изображение явно в самом высоком разрешении, считывается медленно.

На огромном экране сверху пошла развертка. Среди скифов прошла волна вздохов.

Черный Меч торчал острием вверх из небольшого пьедестала. Рукоять не утоплена вовсе, визуально как бы слегка вдавила гранит, образовав крохотную ямку. Настоящий размер пьедестала стал понятен, когда взгляд падал на крохотные фигурки людей.

– Это же… – выдохнул Черный Принц, – какого размера?.. Пожалуй, даже выше Василия Блаженного!

Денис-из-Леса кивнул:

– В два с половиной раза. А что? Почему нет?

Практичный Откин пришел в себя первым:

– И где же… это чудо планируем установить?

Все задумались, Бабай-ага и Гаврилов бросились за компы, на соседних экранах пошли возникать и пропадать снимки московских площадей, скверов, перекрестков.

Крылов поинтересовался:

– Но если задумали такой высоты, то не от фонаря же?.. Наверное, уже где-то присмотрели место?

Взгляды устремились на Дениса-из-Леса. Тот помялся, сказал нехотя, затем уже с вызовом:

– В прошлый раз Тор брякнул, что на месте Василия Блаженного! Все посмеялись, а мне запало… Почему нет? Это не просто старые ценности, которые можно сохранять, а можно не сохранять, а это вредные ценности!.. Мы не можем терпеть на земле скифов памятник, прославляющий урода, дебила, да еще проповедующего смирение и угодничество!.. Сейчас это шок, вижу по вашим харям, но – подумайте!.. Лучше места для меча не отыскать, чем место, на котором был когда-то этот дурацкий памятник!

Раб Божий сказал громко:

– Христиане всегда строили церкви на месте разоренных языческих храмов. Тем самым утверждая свою веру, свою власть, свои идеалы. Так что предшественники у нас есть.