Борис Мешарин - Посланник

— Не знаю, Коля. Как-то на душе не спокойно. Конец весны, лето скоро. Опять что-нибудь с сыном придумайте. Я же вас знаю — почти год тихо прошел, без особых но-ваций, это не для вас, мои милые мужички.

Оба Михайловых улыбнулись враз.

— Ты знаешь, мама, — в разговор вмешался Дмитрий, — я полагаю, что Мешкову сейчас просто не до наших предложений. Ему и Премьер-министру и так тяжеловато при-ходится. Корабли с силовой тягой исчерпали себя, устарели технически. А сколько сил и средств было задействовано в космической экономике? Много, очень много. Все это не-обходимо перераспределить, освободившуюся рабочую силу занять, задействовать в дру-гих сферах производства. Ты же знаешь, что не только мы готовились к полету на Марс в один конец. А сейчас россияне уже побывали на всех планетах Солнечной системы. Аме-риканцы тоже пытаются создать подобные корабли, но у них ничего не получается и не получится в ближайшие десятилетия или даже столетие.

Мы осваиваем Солнечную систему, проникаем в недра планет и изучаем содер-жимое. Это неисчерпаемый запас полезных ископаемых и он очень нужен Земле. Наш цилиндрический корабль в сутки может вывозить с Марса, например, десятки тонн золота или других ископаемых. Освоение планет — это объективная реальность, мама. Но мы-то не должны стоять на месте. Вперед, к звездам — вот наша цель!

Ирина улыбнулась грустно.

— Я так и знала, материнское сердце не обманешь. А ты почему молчишь, Коля?

— Не понимаю, Ира, что тебя беспокоит? — спросил Николай.

— Как же ты не понимаешь? — с грустной опустошенностью переспросила она. — Опять работа дни и ночи напролет. Что там ждет нас у звезд, какая опасность? Я же бес-покоюсь.

Михайлов подошел и обнял жену.

— Не волнуйся, дорогая. Опасностей никаких нет и работать ночами никто не со-бирается. Ты просто насмотрелась фильмов. Никто нас не гонит, мы ни с кем не соревну-емся, а, значит, и работать станем в обычном, не авральном режиме. Дима правильно ска-зал — вперед, к звездам, Солнечная система уже пройденный этап для нас с сыном. Но как шагнуть к этим звездам: мы пока не знаем. Вот и станем думать.

— А ваши космолеты на что? — удивленно спросила Ирина.

— Мамочка, наши космолеты для полетов к звездам не годятся. — Ответил на во-прос Дмитрий.

— Почему не годятся? Они за три минуты до Марса долетают.

— Мама, ближайшая к нам звезда Проксима Центавра находится далеко. На нашем космолете до нее лететь четыре года и два месяца в один конец. Звезды — это не планеты Солнечной системы. Это звезды, мама. Они очень и очень далеко от нас. Можно, конечно, отправить корабль и он вернется через девять лет. Но это не выход. Расстояния в космосе не измеряется километрами, они измеряются световыми годами или парсеками. Один год, примерно, ноль три парсека.

— А как это — световой год?

— Световой год, мама, это не календарь. Это расстояние, которое пройдет луч све-та за один год со скоростью триста тысяч километров в секунду. Если измерять привыч-ными нам километрами, то до Проксимы Центавра получится около сорока триллионов километров. И это ближайшая к нам звезда. До Сириуса нашему космолету потребуется в обе стороны семнадцать лет. И это тоже одна из ближних звезд. До яркой звезды созвез-дия Лебедя пришлось бы лететь сто девяносто лет в один конец. Поэтому, мама, наши ко-рабли межпланетные, но к звездам им лететь очень долго. Можно слетать и к созвездию Лебедя, время в полете идет намного медленнее. Вернуться таким же, не постаревшим, но на Земле пройдет почти четыре века. Кто нас здесь будет ждать? Что произойдет на Земле за это время, кто знает? Нет, мы не можем так поступать с пилотами. Нужны другие ко-рабли, которые могут бороздить звездное пространство и возвращаться в настоящем, не будущем времени.

— Я все поняла, сынок, — вздохнула Ирина, — значит, ты с папой этим и займешься. В голове не укладываются такие расстояния.

— Мама, — улыбнулся Дмитрий, — это небольшие расстояния. Существует множест-во галактик, до которых лететь тысячу или миллионы световых лет. Представляешь — пи-лот вернулся назад, а на Земле прошло всего два миллиона лет. Кому на Земле станет не-обходим его полет? Полагаю — только музеям.

В разговор вмешалась Зоя Федоровна.

— Смотрю я на тебя, Дима, удивляюсь и радуюсь одновременно — тебе бы по воз-расту в школу ходить, а ты вон какими делами занимаешься. А что через миллион лет бу-дет? Какой-нибудь другой Дима станет вундеркиндом и уже полетит не к звездам, а туда, дальше, что за звездами находится. Придут его дети в музей и увидят — Дима Михайлов, первооткрыватель звезд, жил миллион лет назад.

— Да, бабушка, может оно так и будет. Надеюсь, мы с папой сумеем решить во-прос, и еще при нашей жизни люди посетят другие галактики. Что принесут такие полеты Земле — не знаю. Только бы не звездные войны. Это единственное, чего я боюсь.

— Нет, Дима, ни каких звездных войн не будет, — констатировал Михайлов стар-ший, — разум не даст волю ястребам.

— Я верю, что у вас все получится, — тоже вмешался в разговор Петр Валерьевич, — может, и меня до какой-нибудь звезды прокатите.

Михайловы рассмеялись.

— Ты что, дед, в детство впал? — с улыбкой подковырнула его жена.

— А что, — предложил Дмитрий, — можем и прокатить. Не до звезд, а до Марса за-просто. Это не опасно. Американцы давно на Марс пассажирами, туристами просятся, сто миллионов долларов за полет предлагают.

— Где же я такие деньги возьму? — закряхтел Петр Валерьевич.

Михайловы враз покатились со смеху.

— Дедушка, — заговорил Дмитрий, когда немного успокоился, — ты же мой родной дедушка — тебе бесплатно. Мама, бабушка, а вы не хотите Марс посмотреть?

— Нет, я уж точно не полечу. Пусть дочка с отцом прокатится, — ответила Зоя Фе-доровна.

— Полетишь, мама?

— Не знаю, боязно как-то, — засомневалась она.

Это безопасно, мама, — возразил Дмитрий, — я сам с вами слетаю.

— Нет, это уж точно нет, — испугалась Ирина.

— Не волнуйся, родная, — успокоил ее Николай, — это действительно безопасно. А Дима лучше любого пилота с кораблем управится.

Ирина все еще волновалась. Непривычно лететь с сыном на Марс — это не на дачу съездить.

Ирина все еще была под впечатлением от полета и не могла прийти по-настоящему в себя. Шутка ли — побывать с отцом и сыном на Марсе, словно прокатиться до соседнего магазина. Иногда ей казалось — а Марс ли это вообще? Но сила тяжести сви-детельствовала, она на Марсе в 2,5 раза меньше, поэтому ходить и прыгать намного легче. Необычный ландшафт не показался Ирине совсем инопланетным. Словно красноватая пустыня, где вместо песка различного размера галька, как на море. А вдалеке небольшие горы. «Все-таки на Земле лучше», — решила Ирина.