Сергей Лукьяненко - Eurocon 2008. Убить Чужого

— Вы и об этом знаете, — невесело улыбнулся Лённарт. — Видели его?

— Его? — состроил задумчивое лицо Расмус. — Да. Пожалуй, что видели. Он ушел за полчаса до того, как появился ты.

Изгой не ответил. Ждал продолжения.

— Ты человек не робкого десятка, Лённарт. Не испугался связаться с магом.

— Волшебники нигири редко выходят из своей страны. Я не рассчитывал на такую встречу.

— Да какой волшебник?! — Орвар с презрением выбросил кость в костер. — Недоучка. Делов-то! На одну ладонь положить, другой прихлопнуть. Ничего он не умеет! Единственный фокус использовал, и то неудачно.

— До Мышиных гор недалеко, но ты еще можешь успеть, — сказала Дагни. — Догнать беглеца возможно.

— И вы хотите мне помочь?

Охотник потянулся, лег, положив голову на спину Фирну, произнес:

— Если ты желаешь завершить дело, за которое взялся, я могу предоставить тебе такую возможность.

— Зачем вам это надо?

— Я могу задать тот же вопрос. — Громила Орвар презрительно выпятил нижнюю губу. — Зачем это надо тебе? Ты что, и вправду дурак, раз решил затеять гонки во время Отига? Когда такие, как ты, лишь помеха на нашем пути. Что заставило твою задницу оставить дом, очаг, жратву, баб, тупые басенки и пуститься в дорогу?

— Я покажу, если тебе это интересно, брат, — сказала Дагни, легонько хлопая в ладоши. Воздух замерцал…

Корчма в Гунсе оказалась казенной, и это полностью устраивало Лённарта, экономившего скудное содержимое своего кошелька. Несмотря на то что охотник был вольной пташкой, добрый приятель из магистрата Строгмунда справил ему надлежащую бумагу, благодаря которой, когда монеты заканчивались, Изгой быстренько «переходил» на службу к королю и, пока не появлялись деньжата, пользовался щедростью Его Величества. Впрочем, на этот раз слово «щедрость» было явным преувеличением. Гунс — маленький городишко, один из последних на тракте короля Густава, и ожидать от корчмы чего-то особенного, из ряда вон выходящего не приходилось. Маленькая, тесная, темная, плохо отапливаемая. С отвратительно вымытыми полами и столами, изрезанными ножами посетителей, она вряд ли кого-то могла к себе расположить. Особенно если остановиться на ночевку и поближе познакомиться с армией клопов, населяющих здешние матрасы.

Когда надо, Лённарт мог быть неприхотливым, но насекомые умудрились достать даже его. В итоге Изгой, выбравшись из клетушки, перешел в зал и, бросив плащ поближе к очагу, дотянул остаток ночи. Разумеется, когда наступило утро, он не преминул высказать хозяину заведения все, что думает о его домашних питомцах.

Теперь не выспавшийся, а оттого мрачный и не слишком склонный к общению, он сидел на грубой шершавой лавке и без всякого аппетита ел стремительно остывающий пивной суп. Дверь со скрипом распахнулась, и вместе с холодом в зал вошел корчмарь с сыновьями. Они сгрузили в углу несколько вязанок хвороста. Лённарт придирчиво изучил плавающие в супе лук и яйцо, деревянной ложкой отогнал к краю тарелки имбирь и, откусив от большого, но, увы, уже успевшего немного зачерстветь ломтя хлеба, продолжил трапезу.

— Вы останетесь на время Отига, господин? Огонь будет гореть всю ночь.

— Нет, — не поднимая глаз, ответил Лённарт. — Иначе твои клопы выпьют из меня оставшуюся кровь к обеду.

Корчмарь скривил физиономию, но оставил комментарии при себе и занялся более важными делами. Изгой тем временем расправился с завтраком и попросил подбросить хвороста в огонь. Холодало.

Дверь на улицу вновь распахнулась. В корчму вошел высокий худой человек. У него было грубое, обветренное лицо, густые седые усы и большой утиный нос. Встретившись взглядом с Лённартом, он приветливо кивнул, оббил снег с сапог и, сняв бобровую шубу и шапку, небрежно кинул их на ближайшую лавку. Цепкий глаз охотника за головами сразу приметил пояс незнакомца. Из лосиной кожи, с потемневшей от времени серебряной пряжкой и выбитой на ней королевской короной.

В гости пожаловал староста Гунса. Он переглянулся с корчмарем, подтащил свободную лавку к столу Лённарта и сел напротив него, даже не соизволив спросить разрешения. Изгой дернул бровью, но решил промолчать и посмотреть, что будет дальше.

Хозяин заведения поставил между ними две кружки с пенистым пшеничным пивом, не чета тому, из которого был приготовлен суп, и двумя тарелками пышущей жаром гречневой каши с сельдью.

— Вам бы почаще здесь появляться, — хмыкнул Лённарт, не спеша прикасаться к угощению. — Кухня улучшается на глазах.

Староста вежливо улыбнулся, и вокруг его серых глаз разбежались веселые морщинки. Он достал трубку с длинным мундштуком, сделанную из дорогого редкого в этих местах бриара. Вопросительно посмотрел на собеседника, дождался кивка-разрешения и извлек из внутреннего кармана жилета кисет. Тот был недешевым, добротно сделанным, украшенным золотым теснением. Старинная, памятная вещь.

Пока глава Гунса набивал трубку табаком, Лённарт налег на кашу и пиво. Староста прикурил от протянутого расторопным хозяином корчмы огонька, выпустил в воздух клуб едкого сизого дыма и прищурился.

— Меня зовут Халле. Как вы уже, наверное, поняли, город находится в моем ведении. Не буду ходить вокруг да около. Мне нужна ваша помощь. — Он помолчал и добавил: — И мне, и Гунсу, и всем его жителям.

— Даже не подозревал, сколь важная я персона.

— Не скромничайте.

— Мы знакомы?

— Нет. Но разве это что-то меняет? Вы Лённарт из Гренграса. Лённарт Изгой. Охотник за головами. Слава бежит впереди вас.

— А слухи о моем появлении, как видно, распространяются ещё быстрее.

— Что вы хотите от маленького городка? — Халле небрежно пожал плечами. — Здесь живут исключительно слухами. У вас репутация серьезного и честного человека. Мы готовы хорошо заплатить.

— За что?

— Сегодня утром произошла серьезная кража. Грабитель сбежал, прихватив с собой похищенное. Я бы хотел, чтобы вы нашли преступника, наказали и вернули пропажу её владельцу.

Лённарт отставил наполовину опустевшую кружку.

— Это задание не выглядит слишком сложным.

— Вор из народа Мышиных гор.

Изгой в ответ лишь дернул бровью, но староста поспешил продолжить:

— Наши люди уже бросились в погоню. Однако их немного. Да и не обучены они брать след и подолгу преследовать преступников. А вы человек умелый.

— Прошло уже несколько часов. Он, если не дурак, убегает на козле, а не пешком. Ведь так?

— Так, — нехотя признался Халле.

— Несмотря на небольшой рост, эти твари быстрые, проворные и легконогие. Не каждый конь за ними угонится. Думаю, вам придется забыть об украденном.