Альфред Ван Вогт - Слэн

— Так он ушел? Ну, ему не удастся сбежать. Еще никто не бежал отсюда. Я покажу портрет Инезио стражникам, и, когда его вернут, меня предупредят. Я хочу лично увидеть его мертвым, — она оглядела Лоони, и улыбка скривила ее губы. — Ты будешь рада узнать, что этим утром я отдала приказ о нападении на Гонволан. Никто не в состоянии остановить те силы, которые я привела в движение, так они инертны. Даже я не могу остановить их. — Ее улыбка стала дикой. — А теперь мы посмотрим, что произойдет, когда один генерал в двух телах планирует стратегические операции обеих враждующих армий. Ну, прощай, Лоони, дорогая. Я сохраню твое тело для тебя. Я хочу уничтожить вас вместе.

Она повернулась и энергичными шагами пошла назад к гримбу. Через десять минут каменщики заделали дыру в ограждении.

Лоони не могла решить, что же ей делать. Она стояла вблизи ворот, борясь с желанием броситься к людям, заполнявшим внутреннее пространство. Конечно, это было бесполезно. Даже Инезия, со всем ее желанием найти Пта, только поглядела на то бескрайнее море людских голов и поняла тщетность попыток искать среди них одного человека. Она не должна заниматься глупостями. Она должна отправиться в Нуширван для того, чтобы выполнить то, что она запланировала, и ждать Пта. Невероятно важно дать знать ему об объявлении войны Инезией. Она не могла рассказать об этом Пта, пока они не встретятся в условленном месте. Что он будет делать, когда узнает правду, она понятия не имела. Нападение казалось окончательным решением, способным уничтожить даже молитвенную силу Пта, которую он сейчас не имел.

Волна безнадежности прокатилась через нее. События становились слишком тяжелыми для любого человека. Приказ о нападении был отдан, назревала кульминация злодейств богини. Ночью тренированные скриры-убийцы Зард перелетят через узкое древнее море Тета. Лоони выбросила эти мысли из головы и почувствовала жалость к Найе, которую должна была покинуть здесь. И послала себя к Нуширвану.

Несмотря на занятые подстилки, Холройд преодолел расстояние до ближайших ворот секунд за пять. Достигнув ворот, он втиснул себя с безжалостной силой в людскую массу, которая волновалась на краю «больничной» территории.

Он бросил назад последний взгляд. И видел, что Лоони все еще борется с человеком, который пытался положить своего брата на подстилку Холройда. Никто больше, особенно женщины, не двигались. Если Инезия была там, в каком-то больном женском теле, она не смогла бы увидеть, куда он делся.

Похоже, что он в безопасности. Он попробовал выйти на более открытую местность. Вместо одного человека на один квадратный фут поверхности здесь был один на каждые два квадратных фута. Разница была несущественной, тем не менее он двигался более свободно. Казалось, он движется в песке или море: не было силы, способной противостоять ему. Но отличие было. Оно преследовало его в течение двух фантастических часов, которые последовали за этим. Медленно, однако, созревало понимание тайного убежища, которое по плану ему следовало бы найти. Это должно было быть место, где бы он мог безопасно оставить свое тело. Бессмысленно это было делать здесь, в океане бесчисленных дрейфующих людей.

Пришла ночь. Часом позднее он все еще боролся между тем, оставаться ли ему у высокой главной стены, которая ограждала один из флангов «больницы», чтобы быть пинаемым и затоптанным толпой, или поискать что-то другое. Наверняка существовали входы и выходы, ведущие в лагерь, которые, естественно, охранялись, но не в этом дело. Он подошел наконец к мужчине, который выглядел скорее разумным, чем запуганным.

Холройд крикнул:

— Как нам отсюда выбраться? И куда?

Мужчина мельком глянул на него.

Десятки других людей бросили на него бездумные взгляды. Было похоже на то, что он бьется головой в массивную стену, стремясь доказать свою правоту. Он прекратил свое противостояние движению толпы. Он позволил себе двигаться в медленном течении круговыми движениями, оценивая свое местоположение.

Он должен найти место, где был бы уверен, что его тело не будут топтать. Физически он был захвачен этим людским потоком, по крайней мере до тех пор, пока не найдет места, огражденного от внешнего воздействия. Свою сущность он мог сберечь, но телесная оболочка, если она достанется Инезии, не убедит уже в его власти. А сейчас он был захвачен… захвачен этой чудовищной массой людей. Должен был существовать какой-то выход, — должен был. Он снова вглядывался вперед, когда расслышал знакомый голос.

Потребовалось мгновение, чтобы запеленговать направление его источника. Но внезапно он увидел, что человек стоит на верху главной стены, футах в пятидесяти в стороне, и в руках у него мегафон, через который он говорил. Так как звук проносился над толпой, он слегка угас. Вдали он совершенно не был слышен, но Холройд смог разобрать, что человек говорит:

— Плотники… и люди, умеющие обращаться с боевыми скрирами, пусть подойдут к столярным ямам, за тем скатом.

Человек прошелся по стене, а затем повторил свой призыв.

Сосед Холройда сказал:

— Это уловка, чтобы заманить нас к крутому скату. Я останусь здесь.

«Трюк, — подумал Холройд, нажимая в направлении, указанном диктором, — был гораздо более остроумен, чем тот». Жертвы обдумывали способы, чтобы убить или защитить себя от скриров, потому что генеральный штаб Аккадистрана мог придумать тренировочные полеты для больших птиц в максимально приближенных к боевым условиях.

Плотничья яма могла быть идеальным местом, откуда ночью можно было отправить свою сущность в Нуширван. Между тем не мешает узнать кое-какие вещи о боевых скрирах на практике. Чтобы достигнуть дальней стены, ему потребовалось значительно меньше времени, чем он ожидал. Толпа была не такой уж густой на последней квадратной канбе. Россыпи более смелых мужчин и женщин слонялись поблизости от крутого ската, но конечный результат их храбрости был в том, что они ушли первыми. Рой мощных мужчин разбил их на группы по сто человек и повел каждую группу к норе в высящейся стене. Всегда это были сильные люди, те, которые выходили из-за этого ската. И если там в агонии визжали жертвы, звук их голосов был невнятным из-за гама будущих жертв.

Холройд мог видеть то, что казалось плотничьей ямой: пространство с высокими стенами, построенными напротив главной стены, которые протянулись через или над главной стеной на дальней стороне. Дважды, когда он глазел на них, копьеносец пытался включить его в группу-сотню. Бесстыдно и с безрассудной скоростью он побежал, протискиваясь через редеющую толпу. Прямо перед входом в яму стояла толпа, из-за которой донесся звук деревянных и каменных молотов. Негодование, проснувшееся в Холройде, бросило его к воротам. Донесся резкий крик: