Кирилл Еськов - Америkа (reload game)

Решать надо было мгновенно; спустить же шкуру с ротозея-Пинкертона еще успеется.

"Скорее нет, чем да".

"Тогда есть вариант. Вы обвиняете Гудвина в государственной измене и вешаете его на рее "Резольюшена". Публично и в течение ближайших часов. На фоне официального правительственного заявления об уважении нейтралитета Техаса. Тогда я берусь протащить через Конференцию вашу байку о "дружественном огне" и утихомирить "ястребов" в нашем Нэйви, рвущихся немедля ввязаться в вашу Гражданскую войну на стороне Ричмонда. Хотя это будет очень нелегко".

На секунду президента посетила подлая мыслишка - "Как славно было бы, если б Гудвин погиб во время своего дурацкого прорыва..." А ведь никаких иных вариантов, похоже, и вправду не просматривается... "Мои избиратели такого не поймут", да; а - армия?..

"Это и есть ваше "калифорнийское предложение", Серхио - то, от которого "невозможно отказаться"? Сожалею, но я не могу его принять. Приказ можно отдавать, лишь если ты уверен, что его станут выполнять - if you know what I mean".

Лента замерла на добрых пять минут (похоже, Серхио консультировался со своими Негоциантами - или как у них там, на Диком Западе, принимают решения о войне и мире) и затем неумолимо поползла вперед:

"Это - последнее ваше слово, ваше превосходительство?"

"Да. Но мир лучше войны, подумайте об этом, пожалуйста, ваше высокостепенство".

"Разве я говорил о войне? Однако адмиралы могут ведь предпринимать авантюры - во славу Родины и в обход Центрального командования - не только в вашей стране. Прощайте, ваше превосходительство".

Вот и всё... Телеграфист подал знак, что на том конце провода больше никого.

- Есть у нас возможность установить связь с этим чертовым Гудвином и его чертовой эскадрой? - спросил он в пространство.

- Боюсь, что уже нет, сэр.

- Ну так изыщите такую возможность, черт побери! Чего стоят все ваши шпионы и дипломаты в Тексасе, если они не способны даже на такую чепуху! Вы хоть понимаете - что сейчас поставлено на карту?!

- Так точно, сэр, понимаю, - президент лишь сейчас сообразил, что собеседник не принадлежит к числу его советников, а только что прибыл из военного ведомства - надо думать, со срочными и скверными вестями. - Я имел в виду, что связываться, похоже, уже не с кем: эскадры Гудвина больше нет.

- Как это понимать, черт побери?!

- Под утро эскадра подверглась торпедной атаке и потеряла три корабля. Никакие подробности атаки пока неизвестны, ясно только, что опять - какое-то новое оружие. В строю остаются лишь "Резольюшен" и сильно поврежденный "Йорктаун"...

"Повесьте Гудвина на рее "Резольюшена"..." Так тот, выходит, уже знал?..

- Shit! Уничтожьте все переговорные ленты, немедля. Если хоть что-то просочится в газеты - ответите головой, по законам военного времени!

Устье Миссисипи близ Нового Орлеана, фрегат калифорнийского Нэйви "Кашалот", 16 октября 1861, 13:20 (19:20 по Гринвичу).

- Ракурс хорош, но горизонт завален!.. - бескровные, в синеву, губы Максудова кривила своеобычная его саркастическая усмешка; уносить адмирала с палубы никуда не стали - уложили, оперев спиной о снесенную грот-мачту, как тот и просил ("Дайте хоть тут ощутить себя Нельсоном при Трафальгаре!..") - Ну как, сойдет за "историческую фразу"?

- Это не горизонт завален, компаньеро командующий, это палуба! - жалобно встрял его адъютант, капитан-лейтенант Клархайт.

- Спасибо, капитан, я в курсе! - выкашлял последний свой смех адмирал: розовая пена в уголках губ, отходит, всё.

"Ну что за болван, - раздраженно думал кавторанг Елатомцев, четверть часа назад принявший командование максудовским "Кашалотом", а спустя десять минут уже отдававший команду "оставить корабль" - успев еще в промежутке получить тяжелое ранение в правую руку, - и за что его только адмирал держал, пропадет ведь теперь сам-то по себе..." Палуба фрегата обозначила растущий крен - калифорнийский флагман довольно быстро уходил в воду правым бортом, - но ракурс был и впрямь хорош: слева направо - догорающий трофейный "Резольюшен" (бог дал - бог и взял), пара полузатопленных фрегатов янки, а в недосягаемом уже отдалении - колонна из трех оставшихся кораблей эскадры Максудова, стремительно утягивающаяся под защиту береговых батарей дикси, успешно проскользнув между блокирующим Новый Орлеан флотом Федерации и пытавшимися приостановить ее заградительным огнем кораблями Ямайской эскадры Королевского флота.

Три паровых многопушечных фрегата в Атлантике - не стоящий внимания пустяк по меркам флотов великих держав; три паровых многопушечных фрегата на крупной реке, вроде Миссисипи, где практически нет железнодорожных коммуникаций - сила, радикально меняющая весь ход войны во всем том бассейне, едва ли не "абсолютное оружие". Так что сраженный в грудь осколком Максудов мог считать себя победителем: отличный стратегический план, тонко задуманный и отважно исполненный, а финальным росчерком - красивая смерть, на радость грядущим живописцам и романистам; позволяющая к тому же командованию и правительству при нужде "валить на него, как на мертвого"...

Ну а нам, грешным, пора уже и о себе позаботиться: сдаемся мы, стало быть, непременно британцам - янки своим нежданным поражением в матче ""Матрас со звездами" против "Омлета с луком"" обозлены до крайности, тут всякое может приключиться... Не зря ведь я дотянул-таки на тонущем "Кашалоте" до единственного клочка тени, отбрасываемого на эти воды Юнион Джеком!

...С рукой, однако, обстояло совсем уже худо, и как он сумел подняться по штормтрапу из шлюпки на борт британского флагмана "Инвинсибл" - он и сам не помнил толком: горизонт завален, а мир то уходит в туман, то норовит распасться на куски, а надо держаться прямо, и точно вписаться в шпалеру из шестерых (шестерых?.. да какая к черту разница...) морпехов в красных мундирах, берущих "на караул" у того штормтрапа, и еще церемонно сойтись на встречных курсах с их старшим офицером:

- Контр-адмирал Пайк, к вашим услугам. Позвольте вашу шпагу, сэр - вы превосходно дрались, мои комплименты! Вице-адмирал Максудофф, я полагаю?

- Максудов погиб, сэр. Я - капитан второго ранга Елатомцев, командовал "Кашалотом" последние четверть часа. Мы сдаемся британскому Королевскому флоту; можем ли мы рассчитывать, сэр, что вы не выдадите нас янки?

- Безусловно так, сэр! А вы, как я вижу, более нуждаетесь во враче, нежели в традиционном ужине в адмиральской каюте.

- Боюсь, что так, сэр. С аппетитом плоховато...

Петербург, Зимний дворец, 16 октября 1861, 13:40 (11:40 по Гринвичу).

- Так это - ультиматум? - серые, чуть навыкате, глаза Государя спокойно и даже, пожалуй, насмешливо озирали министра иностранных дел, и лишь близко зная Александра, можно было понять - насколько тот взбешен.