Светлана Тулина - Контрадикс по пятницам

Она сшибла Чака с балки назад и вниз — одним движением, ещё до того, как диск затормозил. Иногда очень удобно иметь длинные руки. Схватив его, всё ещё ничего не понимающего и обеими руками вцепившегося в свою драгоценную камеру, за шиворот, потащила дальше, но не по прямой, а налево, вверх по склону, туда, где горизонтальная бетонная плита набережной перед опорой создавала нечто вроде карнизика.

Она действовала на автомате, не думая, с точно таким же автоматизмом пригибаясь и успев краем глаза отметить, что диск сначала замер на месте, а потом стремительно рванулся назад. Неприятный зеленоватый свет залил поверхность реки, заметались неверные красно-чёрные тени. Луч прицельно прошелся по балке, на которой они с Чаком только что сидели. Задержался, мазнул по склону. Но к этому времени Милке уже удалось запихнуть Чака в узкую щель под набережной и влезть туда самой, луч скользнул поверху, не задев, только обдал острым запахом озона и легким электростатическим покалыванием, от которого заискрились и встали дыбом волосы.

— Ты это сатшем? — спросил Чак с лёгким недоумением.

Он не был ни испуган, ни возмущён — удивлён только. Да и то лишь самую малость. Интересно, а что такое должно произойти, чтобы он всерьёз возмутился или испугался? На всякий случай Милка зажала ему рот свободной от фотовспышки рукой — она не была уверена, что на борту диска не имеется каких-нибудь сверхчутких акустических сенсоров.

Золотистого диска.

В этом-то всё и дело, черт бы побрал Чака со всей его любовью к чёрно-белым фотографиям, на которых невозможно увидеть именно такого маленького, но очень важного нюансика. Похоже, Вежливый был не прав, свои любители примитива есть и среди коллекционеров ментальных скальпов…

Милка осторожно выглянула из-под плиты.

Диск неподвижно висел под мостом и словно бы озирался, поводя вокруг себя узким зеленоватым лучом. Он больше не выглядел угрожающе — скорее, несколько неуверенно, хаотичные движения луча эту неуверенность только подчёркивали. Интересно, луч этот просто прожектор — или оружие? Судя по реакции кожи и волос, Милка была склонна отдать предпочтение второму варианту. Оружие. Но вряд ли — смертельное, трупы им неинтересны, стало быть — парализующее. Впрочем, проверять на себе не хотелось совершенно.

Зелёный луч ушёл вверх, скользнул по внутреннему своду моста и погас. Диск слегка качнулся, повисел ещё секунды две, и вдруг по широкой наклонной дуге скользнул вперёд и вниз, прямо к развалам бывшей стройки. Свет фонарей с моста туда не дотягивался, тень казалась вязкой и густой. Диск нырнул в неё, как ныряет брошенная монетка в чёрно-красную воду торфяного озера.

Исчез.

— Отин катр. Фсеко отин… — сказал Чак грустно. — Сатшем ты меня столкнула?

Милка не ответила.

Прищурившись, она до рези в глазах вглядывалась в темноту. Показалось или нет?..

Нет, не показалось!

За кучей строительного мусора опять возникло зеленоватое свечение. Узкий луч скользнул по ближнему склону. Погас. Через секунду возник снова, качнулся слева направо — но уже по противоположному берегу. Снова погас. Но чёрный невысокий холм из битого кирпича и ломаной арматуры было по-прежнему очень хорошо видно на фоне смутного зеленоватого свечения.

Вот оно, значит, как.

Сели, голубчики.

Столько времени шастали себе мимо по своим, понимаешь, суперважным делам вселенского, понимаешь, масштаба, а сегодня — на тебе! Взяли и вот так просто сели. В двух, понимаешь, шагах. Да ещё и иллюминацию включили — а то вдруг, понимаешь, не заметят их.

Странное совпадение вытанцовывается.

И это не говоря уже о том, что на всей огромной Земле не смогли эти мелкие ушастики отыскать себе другого моста для прогулок. Что-то как-то последнее время слабо верится в подобные совпадения. Может быть, всё гораздо проще, и дело вовсе не в извращённых любителях примитивных земных мозгов, а в тривиальном и недвусмысленном чувстве мести? Если чувство это, конечно, знакомо красноглазеньким ушастикам. Ладно, не мести. Совершенно рациональная подчитска случайных свидетелей — тебе что, это больше нравится?

В прошлый раз ей помогла безумная ярость и то, что уже наступало утро. Сейчас ярости не было, да и до утра слишком долго, осень, ночи длинные. Не переть же на этих тварей с Чаковской камерой наперевес…

Впрочем… у вспышки отдельный аккумулятор.

Милкины губы растянулись в нехорошей улыбке.

— Сиди здесь! — прошипела она Чаку, одним движением оборвала тянущиеся к его камере провода и выметнулась из-под плиты. Чак только слабо вякнул вслед, но она уже скользила вниз по склону, пригибаясь чуть ли не к самой земле и стараясь двигаться как можно тише. У воды шла нижняя набережная, поуже верхней, и Милка перешла на бег — здесь от глаз пассажиров золотистого диска её надежно отгораживал холм строительного мусора.

Она не попёрла по прямой — была халва лоб в лоб геройствовать?! Нет, мы не совсем уж лохи, кое-какие боевички посмотреть успели. И потому, сунув вспышку в нагрудный карман, а оборванные проводки разведя в стороны и на всякий случай намотав на разные лямки рюкзачка, Милка полезла вверх по склону, слегка при этом забирая в сторону бывшей стройки. Именно полезла — тут берег был намного круче, передвигаться приходилось практически на четвереньках, активно помогая себе руками. На последнем этапе пришлось быть особенно осторожной — мало того, что травы здесь почти не росло, на одном участке ей вообще пришлось ползти, так ещё и зелёный луч то и дело скользил беззвучно, казалось, над самой головой, заставляя замирать на месте и вжиматься лицом в сухие прошлогодние иглы. Пять минут подобного передвижения довели Милку до такой степени раздражения, что не понадобилось даже лишний раз напоминать себе, из-за кого пришлось ей спалить такую уютненькую дачку на болоте. Злости и без того хватило бы на десяток подобных дисков.

Дождавшись, когда луч в очередной раз погаснет, Милка осторожно высунулась из-за невысокого кустика. Темень была отнюдь не такой непроглядной, как казалось издали. Диск виден вполне отчётливо. Стоит себе, слегка отсвечивает глянцевыми боками, чернеет провалом люка, приглашающе мерцая ртутными бликами ступенек опущенного трапа.

Ню-ню.

Похоже, нас держат за совсем уж… примитивных.

Не только, понимаешь, сели под самым боком и прожектор на крыше врубили для привлечения внимания, так ещё и трап подали. Обидно даже. Только красной ковровой дорожки не хватает. Или огромного куска сыра — для окончательной схожести с мышеловкой.

Мышка, значит, да?

Маленькая, серенькая, безобидненькая такая…