Сергей Лукьяненко - Сборник "Рыцари сорока островов"

Властелин презрительно улыбнулся:

-- Твой меч лишь останавливает меня... на время.

-- Мне хватит и этого.

-- Ты хочешь настоящего боя? Ты погибнешь, Носитель Дара. Человек не может победить судьбу.

-- Ты знаешь, Властелин, -- с внезапным пониманием сказал я, -настоящего боя между нами не будет. Не может быть. Ты не совсем Судьба... а я не просто Человек. Сними барьер!

-- Нет!

Властелин сделал к нам несколько шагов -- и остановился, глядя на лезвие моего меча. Поток синего огня с посеребренной сталью в сердцевине.

-- Если тот, кто прокладывает пути, начнет менять свою Дорогу, наш мир погибнет. А он не так уж и плох! Вспомни судьбу мальчика!

-- Не думаю, что новая будет хуже.

-- Стой! -- В голосе Властелина уже не было насмешки или пренебрежения. Только страх. Дикий, нестерпимый страх.

-- Выслушай меня! Выслушай...

Его голос сорвался в шепот, и я опустил клинок, по-прежнему сжимая ладошку Тима.

-- Говори, Властелин.

-- Мы не можем убить друг друга. Мы -- две части целого. Я храню неизменность пути... а ты учишь людей менять Дороги. Нам никогда не убить друг друга.

-- Я знаю.

-- Пусть все и дальше останется так, пусть! Иди по своему пути, он вечен! Учи людей менять Дороги на чужие, учи их не бояться нового пути. Но не сходи со своей Дороги!

-- Потому что тогда мир изменится.

-- Он погибнет!

-- Станет другим. Я помню, каким он был... или будет. А ты знаешь это точно. Тебе в нем места нет.

Властелин Дорог обмяк. Безнадежно пробормотал:

-- Ты не веришь... Мир не станет лучше. А для меня есть место в любом мире. Да, этот мир проще, нагляднее, честнее!

Бетон Дороги дрожал и крошился. Какая-то звезда полыхала на горизонте, превращаясь то в ледяную синюю искру, то в огромный, на полнеба, багровый шар. Горячий ветер пустыни бросал в лицо горсти колючего снега.

-- Пойдем... Дорога ждет... -- робко попросил Тим. -- Пойдем?

Его пальцы были горячими и твердыми. Я чувствовал, как бьется тонкая ниточка пульса.

-- Идем, Тим... -- Я в последний раз взглянул на Властелина Дорог. На позолоту и драгоценные камни, осыпающиеся с плаща. На лицо -- мое лицо! -становящееся бетонной маской. И ударил клинком по невидимому барьеру, разделяющему Дороги.

Обломки посеребренной стали осыпались на Дорогу. И я шагнул вперед -к запаху моря, шуму прибоя, разноцветным звездам, теплым ладоням в моих руках...

Полутьма. Тусклая лампочка в настольной лампе, повернутой к стене. Теснота. Узкая и короткая кухня -- крупногабаритный гроб. Табачная вонь, напильником дерущая глаза. Тлеющая сигарета на блюдце рядом с пустой кофейной чашечкой. Старая пишущая машинка с заправленным бумажно-копирочным бутербродом... Я Властелин Дорог и Носитель Дара. Я прокладываю Дороги и учу их менять. Мир прост и понятен.

И вместо теплых ладоней в моих руках колючие осколки стали.

В этом городе нет ничего достойного ненависти. Я подумал об этом, но мысль вышла вялой и неубедительной. Чушь. При чем здесь достоинство – я ненавижу его.

Последний раз пройдя по квартире, я встал у окна. Ночь. Темнота. Светящееся окно напротив – оно светится всегда. Каждую ночь, блуждая в бетонной однокомнатной клетке, я вижу неяркий свет за плотно задернутыми шторами. И никакого движения. Наверное, там просто живет человек, боящийся темноты.

Я ее не боюсь.

Вещи были собраны еще с утра. Рюкзак – маленький, но тяжелый. И спортивная сумка на ремне, набитая едой, одеждой и тем, что могло понадобиться в первую очередь.

Присев на любимый стул, отреставрированный когда-то в порыве энтузиазма, я оглядел квартиру. Стены, залепленные золотистыми обоями. Бежевый ковер на полу. Маленький телевизор на столике у окна. Кровать, книжные полки, гардероб. Знакомым у меня нравилось.

Говорят, очень уютно…

Я плюнул на пол. Пускай в этих восемнадцати квадратных метрах будет уютно кому-нибудь другому. Молодой семье с парочкой детей, например.

Плевок на полу смотрелся по-идиотски. Я вдруг подумал, что ничего более театрального совершить не мог, и торопливо затер плевок подошвой. Тоже театрально…

Чушь. Что бы я сейчас ни делал, все станет глупым и фальшивым. И кормление рыбок в маленьком аквариуме, и битье посуды на кухне… Рыбок, честно говоря, стоило отдать соседям.

Вытянув ноги, я расположился поудобнее. Ждать можно долго – мне сказали только, что Проводник придет ночью. Точное время в таких случаях не переспрашивают.

Вспоминать, чего стоил мне выход на Проводника, не хотелось. Так не вспоминают процесс получения бесплатной государственной квартиры. Гадко, муторно и тяжко. Но я вынес то, что удается немногим. Я вышел на Проводника. Настоящего, неподдельного Проводника Отсюда.

Вначале было двое фальшивых Проводников. Надо отдать им должное – специалистов высокой квалификации… Увы, лишь в выколачивании денег из клиента. Потом я вышел на самую настоящую цепочку – вернее, на конец ее. Человек, чей родственник воспользовался услугами Проводника, рассказал мне все, что знал. Бесплатно, может, просто из желания лишний раз поведать занятную историю. Многие сочли бы ее бредом. Но я уже научился отличать правду от лжи.

Есть в историях о Проводнике детали, которые выделяют их из массы мистической чуши. Во-первых – они не похожи друг на друга. Летающие тарелки никогда не принимают форму кастрюли, снежный человек не забредает на равнины, экстрасенсы важно рассуждают о вампирах и донорах биополя. Каждая устоявшаяся ложь боится нарушить свои рамки. О Проводнике можно было услышать все, что угодно. Имя, внешность, обстоятельства прихода, мир, куда он уводил… Во-вторых, я никогда не встречал человека, верящего в Проводника. Миллионы лечатся у экстрасенсов, тысячи наблюдают летающие тарелки, сотни ловят йети. Никто из повторяющих истории о Проводнике в него не верил. Говорили о друзьях и знакомых, которые – вот простаки – верили в него. Я искал – но цепочка тянулась все дальше, пока не кончалась на человеке, который, по всеобщему мнению, верил в Проводника – но, вот беда, куда-то уехал.

Но в этот раз я ухватился за цепочку. Выявлял звенья: тех, кто видел уход Отсюда, тех, кто знал окружение Проводника, тех, кто имел с ним связь. И настал миг, когда Последнее Звено цепочки пересчитало купюры и вялым голосом произнесло:

– Проводник придет к вам в ночь с понедельника на вторник. Его любимая ночь, кстати…

– Я могу быть в этом уверен? – спросил я, цепенея от собственной наглости. – Вы отвечаете за… сроки?

Последнее Звено в цепочке подняло на меня мутные глаза. И тихо ответило: