Григорий Неделько - Неомифы (сборник)

Выбрал на банкомате, из которого ещё не успел вытащить карточку, пункт «Вернуться в главное меню», нажал четыре цифры пин-кода, перешёл в меню выдачи наличных. Недолго думая, ввёл число «1000000000» (он выбирал между миллионом и миллиардом — победил миллиард). И подтвердил запрос.

То, что произошло дальше, не снилось и Скруджу Макдаку в самых фантастических его снах…

Саня заперся в квартире, когда на улице разгорелось вооружённое восстание, возглавляемое неким Игорем Валянским. Разъярённая толпа молодых парней и девушек требовала отменить инфляцию, девальвацию и прочие финансовые неприятности, из-за которых сгорали заработанные молодёжью миллиарды. Каким макаром они эти деньги получили, восставшие не уточняли.

Кнопку с надписью «КБ» пришлось нажать раз десять подряд, прежде чем Кибер наконец соизволил явиться.

— Чего безобразничаешь? — сердито осведомился он.

— План не сработал! — Саня предпочёл опустить предисловие и перейти непосредственно к делу.

— Как это? — Бог-программист опешил. — Я был занят: давал нагоняй небесным айтишникам, тем, что рангом помладше, — поэтому ничего не знаю. Но раз ты так говоришь… Хотя… это же невероятно! Невозможно! Почему?!

— Мне и самому это ой как интересно.

— Интересно-а… — протянул Кибер; лицо на экране монитора задумалось. — А где твоя сестра?

— Осталась у подруги: выйти на улицу боится.

— А что там?

— Массовые беспорядки!

— Вооружены?

— Кто?

— Беспорядчики.

— Наверняка! Но, извини, проверять не хочу.

— Угу, угу, угу, — трижды повторил Кибер. — Так почему же наша задумка, казавшаяся столь умной и хитрой, потерпела неудачу? С задумками подобное случается сплошь и рядом. И всё же?..

— Без понятия. Даже предположить не могу. Я в точности следовал твоим инструкциям: не менял первоначального кода программы, а лишь создал на его основе коротенький адд-он; и если запустить дополнение после активации «Вычислителя», оно должно ограничить действие последнего…

В голове Кибера поплыли многоточия.

— А они её инсталлировали?

— Пользователи?

— Нет, хренользователи!

— Откуда мне знать!? — вскинулся Саня. — Может, да, а может… ой. Но если они перед запуском адд-она не использовали первую программу…

— …или если срок действия изначальной версии программы истёк, то есть Имя Бога, согласно вселенским законам, выветрилось из реальности, а повторно «Вычислитель» не запускали… — подсказал Кибер.

— …то… то юзеры, у которых стоит адд-он, могут менять жизнь и реальность по своему усмотрению, причём без ограничений! — Саня схватился за голову. — О-хо-хо… как же так-то…

— А потому что надо прописывать в readme-файле сверхважные пункты.

— Но я же не представлял… Это же очевидно… Зачем писать то, до чего каждый дойдёт…

— М-да уж, Санёк… Айтишник ты от Бога, а вот аннотации тебя явно учил писать кто-то другой.

Отхлебнув из маленькой бутылки газированной «БонАквы» — в обязательном порядке стоявшей на Санином компьютерном столе, — гений программирования изрёк:

— И как мы будем исправлять новую ситуёвину?

В ответ на что Кибер изрёк следующее:

— Я вижу лишь один путь — создать патч…

— Маратик, пошевеливайся!

— Евгений Васильевич, я всё-таки ваш бывший начальник…

— Пра-ально, бывший. А я — теперешний. Помнишь, как ты меня гонял, Марат Маратович?

— Я ведь не со зла… должность требовала…

— Вот и я не со зла, а по велению долга. Н-но! Бегом мне за кофе, не тормози! И отчёты по пути сдать не забудь.

— Но это же на другом конце города!..

— Я смотрю, ты ещё ремешка захотел?

Когда Марат, по макушку нагруженный официальными бумагами, лихо вывернул из кабинета, Леонов позволил себе чуток расслабиться. Сел в глубокое мягкое кресло, расстегнул пуговицы пиджака, включил кондиционер. Достал из бара два широких стакана с тонкими стенками и налил в них коньяка, стоимость которого равнялась зарплате Марата, умноженной на двадцать. Открыл хьюм и дор из красного дерева, украшенный затейливой резьбой. Вынул кубинскую сигару, обрезал. Прикурил от огня серебряной ретро-зажигалки. Леонов с наслаждением выпустил удивительно пахнущий дым, который, учитывая цену табака, вполне можно было бы назвать словом «фешенебельный». Вдавил клавишу интеркома.

— Настенька, будьте любезны пригласить ко мне себя — и, пожалуйста, в чём-нибудь сексуальном.

— Сию секунду, Женечка.

Чтобы не сгореть от нетерпения, Ленов отвлёкся и, пока суд да дело, вошёл в Интернет. Открылась домашняя страница: сайт с незаконными — а других и нет — торрентами. Нажал «Обновить». Экран моргнул — и Евгений Васильевич замер от счастья даже раньше, чем в его кабинет развратной походкой вошла полуголая, обладающая модельной фигурой Настенька: в Сети, оказывается, уже лежал патч для самой лучшей в мире программы…

Саня всплеснул руками.

— Я сдаюсь.

В электронном мозгу Кибера зажёгся один, но очень большой вопросительный знак.

— А чего?

— Да бесполезно! С каждым разом всё становится только хуже!

— Давай не будем опережать события. Расскажи поподробнее.

Раздался оглушительный стук в дверь; казалось, сейчас она слетит с петель.

— Это кто? — поинтересовался Кибер.

— Это за мной.

— Полиция? Налоговая? Психушка?

— Кто угодно из перечисленных. Или все скопом. Да и какая разница: попаду в лапы одного из них — не избежать встречи с остальными.

— Когда ты успел провиниться? И в чём?

— В том, что придумал эту чёр-р-рствую программу!

— Чёрствую? Интересное ругательство, надо запомнить… Да ты не стесняйся, чертыхайся сколько влезет: это лишь твои проблемы в конце концов… Но, погоди, чем ты недоволен? Патч-то мы разработали.

— Разработали.

— И вывесили в инет.

— Вывесили.

— Ага. И?

— И снова — провал!

— А ты опять не представляешь, по какой причине?

— На сей раз догадываюсь. Задачей патча было свести на нет действие «Вычислителя» и его адд-она. Чтобы осуществить это, пришлось открыть патчу доступ к коду программы — нужно ведь как-то внести изменения в него.

Кибер помрачнел, словно облако перед проливным дождём.

— Не продолжай — дотумкал, слава Богу. Значит, нашлись всё же люди не глупее тебя, получившие доступ к коду программы и потому научившиеся менять её по своему усмотрению. А там и до полной аннигиляции недалеко…

— Во-во… Пардон, какой аннигиляции: гомосапиенсовой или вселенской?