Анатолий Гладилин - Тень всадника

* * *

Он ее даже не узнал. В макияже, одетая на "выход", на высоких каблуках Дженни Галлей выглядела очень эффектно. Вспомнилась строчка из дневника Сан-Джайста: "Ослепительная красавица со змеиным взглядом". Бедняга Сан-Джайст, конечно, преувеличивал, но способность Дженни так быстро преображаться зафиксировал точно. Немудрено. Он мог наблюдать за ней в коридорах административного и лечебного корпусов - типичная банковская деваха последнего призыва: энергичная, полноватая, деловая, без всякой косметики - и, наверно, много раз видел, как миссис Галлей в "боевой раскраске" и нарядах спешит к своей машине, чтоб ехать на свидание.

Дженни Галлей словно угадала его мысли:

- Наши пациенты чрезвычайно любопытны. Я поставила на "понтиаке", - она показала на темно-синий пикап с остро скошенной кабиной, - противоугонное устройство. Самое элементарное. Включается магнитофон и повторяет: "Отойдите от машины, иначе вызову полицию". Так они быстро пронюхали, толпились у машины, дергали за ручки... Магнитофон во дворе вопил беспрерывно. Я сходила с ума. Пришлось его снять.

В ресторанчике на Голливуд-бульваре, где на стенах фотографии кинозвезд с автографами (модное заведение), Чарлз Мервайл заказал для миссис Галлей салат со спаржей и кофе, а себе - пиво и сандвич с копченой ветчиной. Он рассказывал содержание дневников (довольно сжато) и испытывал странное чувство благодарности к их автору. Как будто мистер Сан-Джайст вел беседу и тем самым помогал лейтенанту, ибо перевести разговор на другие темы под мерцающим тяжелым взглядом своей визави (Как бы его определить? Взгляд Жозефины?! Спасибо, покойничек) Чарлз Мервайл не рискнул бы. Задавать же рутинные вопросы было бессмысленно. Ответы на них лейтенант знал заранее. Впрочем...

- Меня интересуют совпадения. Например, дело, до сих пор не раскрытое, с французским всадником, выскочившим из леса и зарубившим трех хулиганов. Ведь это произошло с вами?

Глаза миссис Галлей сузились. Змея.

- Меня бесит полицейская терминология. Хулиганы! Невинные шалунишки! Между тем они намеревались меня насиловать впятером, а моего спутника, пожилого доктора, забить насмерть бейсбольными битами. Зачем вы опять меня спрашиваете? Вы же читали небось мои показания? История получила огласку в газетах. Разве мистер Сан-Джайст был неграмотным? В свою очередь, я заглянула в историю болезни мистера Сан-Джайста. Его дневники подтверждают диагноз: шизофрения, раздвоение личности.

Смена декораций на ее лице. Откровенно пристрелочный взгляд молодой женщины.

- Скажите правду, лейтенант. Зачем вы раскладываете на меня этот пасьянс? Ну да, убили сумасшедшего фантазера. Жалко, как жалко любого человека. И дальше? У вас нет иных, более значительных дел? Почему к нему такое внимание? Или вы применяете ко мне ваш персональный метод кадрежки?

...Ого! Интуиция у банковской девахи! Любой следователь позавидует...

- Миссис Галлей...

- Дженни...

- Спасибо. Так вот, Дженни, хотите верьте, хотите нет, я пытаюсь понять, кем был мистер Энтони Сан-Джайст. Мне поручили это дело, но у меня ощущение, что полной информации мне не дали. На похоронах сумасшедшего фантазера...

- Были похороны?

Внутренний детектор лжи просигналил лейтенанту: какая-то фальшь! Вопрос интересует ее больше, чем она это показывает, или, наоборот, она делает вид, что заинтересована?

- Были, Дженни. Клянусь, он не взлетел на небо. И на похоронах сумасшедшего фантазера, неплатежеспособного пациента вашего госпиталя присутствовали...

Тут настал черед и самому Чарлзу Мервайлу задуматься: рассказать все, как было, или умолчать?

А было так. Он решил присутствовать на похоронах, ибо, когда речь идет об убийстве, на похороны могут заглянуть личности... не совсем посторонние. И приказал своему помощнику снимать похороны скрытой камерой. Сначала снимать было некого. И не было отпевания в церкви. На кладбище у вырытой могилы ждало несколько человек: грузный мужчина в инвалидном кресле, женщина в черном, кто-то из администрации кладбища и похоронной конторы. И вдруг к воротам кладбища цепочкой подъехали лимузины. И какие! И повалил народ. Солидные господа в строгих черных костюмах. Лейтенант узнал лишь одного, узнать было не трудно - главный раввин города, который и провел заупокойную службу. Потом все разъехались. Не все. Трое оставшихся ловко выбили из рук помощника чемоданчик, куда была вмонтирована кинокамера. Чарлз Мервайл поспешил на помощь. Троица предъявила удостоверения. Поехали разбираться в полицейское управление. Начальник Мервайла, судя по всему, был в курсе случившегося. Начальник сказал:

- Чарлз, я хочу, чтоб все было по закону. Я не позволю никому вмешиваться в ход следствия. Если вы подозреваете кого-нибудь из тех, кто прилетел из Вашингтона, в причастности к делу мистера Сан-Джайста, мы не отдаем пленку. Если же они, по вашему мнению, тут никак не замешаны, пусть пленку берут ребята из Лэнгли, это их служба.

- А кто прилетел? - спросил лейтенант.

"Ребята" из Лэнгли с готовностью перечислили поименно...

- Так вот, - продолжал фразу Чарлз Мервайл, - на похоронах сумасшедшего фантазера присутствовали дипломаты высокого ранга из посольств Франции, России, Швеции, Израиля, Голландии, из Англии... Гм, я бы сказал, дипломаты специфической выправки... Главный раввин Лос-Анджелеса, крупные чины ЦРУ...

Перечень высокопоставленных персон произвел впечатление. Покойничек еще раз выручил! Теперь на лейтенанта смотрели с уважением и живым интересом. Не глупостями занят лейтенант, ведет серьезное, интригующее расследование!

"Чарлз, оставьте мне дневники хотя бы на ночь". - "Сожалею, Дженни, инструкция запрещает. Ради любопытства прочтите сейчас пару страниц". - "Как вы разбираете его каракули? Вы все прочли? Потрясающе! Меня под пыткой не заставишь". - "Работа, Дженни, работа. Это в кино мы гоняем на машинах и стреляем. В жизни все прозаичнее. Читаем бумаги. Много бумаг". - "Чарлз, мне кажется главным выяснить, действительно ли он ездил в Москву". - "Дженни, у вас светлая голова! Вы попали в точку. Шизофренический бред с Сен-Жюстом, Жозефиной, Наполеоном, Бернадотом, Берией мог быть маскировкой. Выражаясь профессиональным языком, он лег на дно. Кто бы стал его искать в сумасшедшем доме?" - "Чарлз, если его нашли, значит, для кого-то он представлял реальную опасность. Значит, он нащупал ниточку, ведущую к тому убийству в Париже". "Вот почему я хочу знать малейшие детали. Но спрашивать у больных - безумие". "Чарлз, он мог общаться с кем-нибудь из персонала. Я попытаюсь навести справки. Позвоните мне, или я позвоню сама". - "Запишите мои телефоны. Учтите только, что это одна из рабочих гипотез". "Разумеется, он мог быть ординарным психом". - "Или сверхсекретным агентом". - "Тогда мне обидно, что мы разошлись с таким человеком на параллельных курсах, как в море корабли".