Прикосновение крючка - Рэй Олдридж

Чуть поже Эш спустился вниз, к внутренней лагуне вышки. В темной воде, тут и там, мелькали тусклые красные огоньки. Зрелые криптоподы передвигались сквозь искусственные рифы сверкающими косяками, зеркально поблескивающие тела бросали багровые блики на черные изоляционные поля, которые удерживали лед Обсидиана.

Внезапно его ужалила змея.

– Будь внимателен: по льду что-то движется сюда, – передала она.

Он подошел к внешним воздушным воротам и увидел краулер-ледоход, стремительно несущийся по свежему льду. Над кабиной краулера горели зеленые и фиолетовые ходовые огни. Он выехал под свет прожекторов вышки, этот очень старый, потрепанный краулер, с рамой из кустарного сплава, помеченной плачущими дорожками коррозии. На каждом преодолеваемом торосе он сильно содрогался и выпускал небольшое облачко пара.

– Еще один, там, на севере, – сказала змея. Быстро появился второй источник огней.

Первый краулер резко остановился в брызгах льда и присел, покачиваясь на шипованных валиках. Мгновение спустя распахнулся спинной люк и показался Зеленый торговец; его коренастое тело, с шестью конечностями, укрывал потрепанный экзокостюм. Он проворно выбрался на лед и повернулся лицом к приближающейся машине.

Зеленый яростно замахал верхними конечностями, совершая отпугивающие жесты, наконец выхватил энергомет и выстрелил лучом второму краулеру в нос. Другой краулер крутанулся и ретировался на запад, а торговец, с видом победителя, убрал оружие в кобуру. Он загрузился назад в машину, и мгновение спустя краулер помчался вокруг, вдоль периметра вышки. Эш следил за ним, пока тот не скрылся за изгибом стены спонсона[2].

Змея дернулась на его запястье.

– Тебе пора приступить к своим обязанностям, – произнесла она. – А потом Мы проверим торговца. Странно, но эта маленькая драма – явление, по-видимому, нечастое. Теперь Нам понятно, что торговцы отстаивают свои территории достаточно жестко. Ну, а сейчас за работу.

– Да. – Эш встрепенулся. Он еще раз окинул взглядом лед. Колонии коллоидных растений обычно сохраняли океаническую жидкость Обсидиана, несмотря на жуткий холод. Теперь они использовали тепло, выделяющееся при замерзании, чтобы разбросать на льду капсулы со своими спорами. Утыканные шипами нити покрыли лед трепещущим пушистым черным ковром. Репродуктивный цикл этих растений подстроился под неестественную быстроту замерзания.

Смерти, случившиеся после начала долгой ночи Обсидиана; были ли они действительно суицидами, как полагала супруга дага-надзирателя? Двое рабочих погибли, продырявленные роем криптопод. Один был найден мертвым, дрейфующим под рифами без каких-либо следов на теле. И одного, очевидно, выдавило из воды волной изолирующих полей и он умер медленной и мучительной смертью от ожога жабр. Несчастные случаи, решил он.

– Ну же, Эш, – сказала змея и ужалила его. По его руке разлился огонь. Он задохнулся и закусил губу. Меньшая боль помогла ему вытерпеть более сильную, пока он не смог восстановить дыхание.

Он почувствовал вибрирующую дрожь на запястье – змея вновь собиралась подстегнуть его. Он торопливо спустился во внутренний отсек Морских ворот и забрался в свой экзокостюм. Когда он захлопнул лицевой щиток, вибрация прекратилась. Эш пристегнул энергомет к свободному запястью и вывалился сквозь ворота в холодную лагуну.

Имплантированное в руку волокно перенесло голос змеи вверх, к костному микрофону за ухом:

– Начинай с генераторов.

Реактивные двигатели на ботинках медленно влекли Эша сквозь черную воду. Генераторы, которые создавали поля, удерживающие лед, работали слаженно. В садках миллионы личинок криптопод кормились у колонн прессованного мяса, выращенного в резервуарах.

Он опустился к искусственным рифам – туда, где личинки криптопод преобретали драгоценную взрослую форму. Метрах в двадцати впереди тусклая, красная вспышка подводного маяка осветила дага-надзирателя и его бригаду. Дюжина Дагов работала на участке изношенного рифа, отвинчивая болты и опуская поврежденные черные куски рифа на транспортировочный поддон. Огромный надзиратель парил над бригадой, делая пометки в водостойкой технологической карте.

Эш завис на месте. Он активировал внешний динамик и произнес приветствие.

Даг-надзиратель повернулся к нему и ненадолго раскрыл щупальца. Через воду пронесся мелодичный звон; лекситран передал смысл:

– Смотритель. У тебя все хорошо?

– Да. Пришла заморозка.

– Я почувствовал это, – сказал даг-надзиратель. – Да, почувствовал.

– Работа хорошо продвигается?

– Да, нормально. – Даг-надзиратель возвратился к своей работе, словно избегая дальнейшего разговора. Раньше надзиратель был дружелюбней, задавал Эшу вопросы о далеких пангалактических мирах и населяющих их народах. Но в последние несколько стандартных месяцев он замкнулся в себе.

– Твоя супруга сейчас по ту сторону Морских ворот, – сказал Эш.

Надзиратель крутанулся в воде и открыл свое лицо. Эш взглянул в глаза, загоревшиеся неким жестким, не поддающимся определению, чувством.

– Она беспокоилась за тебя. Она дала понять, что ты находишься в каком-то напряжении, но прежде чем она успела объяснить, ее настигла заморозка. С ней все будет в порядке?

Лицевые щупальца надзирателя плотно сомкнулись. Он отвернулся.

– Она будет в порядке. Не бывает вреда тем, кто видит сны во льдах.

– Ну а ты? Что она имела в виду? Она тоже упоминала о снах.

Надзиратель вздрогнул.

– Я не могу сказать.

Змея дернулась на запястье у Эша.

– Мы теряем время, – произнесла она. – Торговец; он сейчас более срочное дело.

Эш ответил по личному каналу.

– Подожди. Это важно.

В темноте и холоде лагуны Эш мог проявлять некоторую самостоятельность. Если змея ужалит его до потери сознания, Эш опустится на дно отстойника. Там его разорвут на части циркуляционные роторы, оставив змею без слуги. Малюсенькое преимущество, жалкое преимущество, но это все, что у него было, и он пользовался им, насколько осмеливался. Змея ждала.

– Ты действительно не знаешь, чем она была обеспокоена?

Надзиратель развернулся, придвинувшись вплотную к Эшу. Чужые глаза сверкнули между сжатыми щупальцами.

– Вы недовольны моей работой? Я дал повод для неудовольствия?

Эш отпрянул, ощутив прикосновение страха.

– Нет, нет… – ответил он.