Андрей Максимушкин - Синий реванш

– Ночуем у негров? – интересуется Зубков.

– Разговорчики, младший лейтенант. Ночуем рядом с деревней. Порасспросим кафров, может, они что и видели. Утром придут вертолеты. Определяемся по местности и действуем по обстановке.

– Машины нужны, – недовольно пробурчал сержант Антонов. Порядки в подразделениях бригады были весьма специфические. Особенности фронтира, переднего края цивилизации, давали о себе знать. При обсуждении задачи право голоса имелось у всех бойцов. Авторитет человека, вескость его мнения зависели не от звездочек на погонах, а от опыта, ума и способности трезво мыслить. Зато в бою, на марше, при выполнении боевой задачи приказ командира выполнялся беспрекословно. Тонкая и не всегда заметная грань между товарищескими отношениями и армейской субординацией.

– Нет у нас машин. Автоколонна сутки будет добираться, а нас за час перебросили.

– Командир, может, с Черепушкино связаться? – опять влез младший лейтенант Зубков.

Парень он неплохой, но слишком молод, неопытен, в Африке недавно. Перевели из Прибалтики после одной получившей огласку пикантной истории со слабым полом. Грубо говоря, парень слишком на многих обещал жениться. В том числе и на дочке командира полка.

– Не стоит вызывать начальство без нужды, – мягко, отеческим тоном пояснил капитан Самойлов, – они сами с нами свяжутся через четверть часа. Не беспокойся, Козулину я доложился сразу после высадки, он знает, что мы идем к Костяному валу. Вертушки придут к деревне. Если что, подкрепление пришлет.

– Подкрепление. Почти вся рота отдыхает.

– Вот подполковнику или ротному это и скажешь. – Последнее слово осталось за капитаном.

– Не могу понять, зачем нас не высадили прямо у деревни? – пробурчал прапорщик Мухин.

– Чтоб вертушки кого не надо не распугали, – хмыкнул Панфилов. – Наши «друзья» тоже могут заинтересоваться неграми.

Ровно в назначенное время ожила рация. Начальство интересовалось обстановкой. Выслушав рапорт, майор Антонов напомнил: в случае осложнений без необходимости в бой не вступать, ждать вертушки. На усиление рекомендуется не надеяться.

– Двинули. – Старлей Панфилов поднялся на ноги.

Отряд на ходу выстроился походным порядком. Шли одной группой. Так немного быстрее. Впереди три человека передового дозора. На флангах боевое охранение, дистанция выбрана в триста метров. Замыкающих нет, группа и так маленькая – 21 человек.

Направление движения выбирали лейтенант Вышинский и прапорщик Мухин, оба почитай местные, в Родезии со времен основания колонии. Местность они знают, с особенностями местной флоры и фауны знакомы не понаслышке.

Отряду повезло, что сейчас зима, не жарко, по небу ползут облака. Летом, в декабре, январе, марш-бросок был бы куда сложнее. В первую очередь из-за жары, пришлось бы тащить на себе усиленный водный паек. Зато сейчас благодать. Все вокруг зеленеет, пышные заросли акации радуют глаз. Дениса привлекло стадо жирафов: величественные животные неторопливо шагали вдоль края перелеска параллельно маршруту группы. За спиной, у рощицы, под которой только что собирался отряд, появились легконогие пугливые лани.

Часа через два марша, когда отряд приблизился к линии холмов, небо потемнело, набежали тучи. Резкие порывы ветра гнули деревья, срывали с них листья.

– Быстрее, – Мухин побежал к спасительным холмам, – сейчас польет!

– Навесы, брезент готовим, – выкрикнул Вышинский.

Лейтенант знал, чем им грозит тропический дождь. Люди бежали со всех ног. Вот и спасительные холмы. От дождя они не укроют, и под густым колючим кустарником не спрятаться. Шипы, как ножи, раздерут одежду в лоскуты, да еще всякая местная гадость очень любит в кустах скрываться и на шею падать. Главное, холмы защищают от ветра. Группа встала у подветренного склона. Быстро развернули палатки, скрепили рамы каркасов. Натянули брезент. Установили растяжки. Панфилов, Антонов и Мухин нарубили шестов, кольев и натянули на них кусок брезента. Еще один навес не помешает. Для часового.

Успели. В воздухе пахло влагой. С юга приближалась серая стена дождя. Саванна притихла. Только издалека доносится трубный слоновий рев и слышится шелест воды. Ливень обрушился внезапно. На траву перед палатками упало несколько крупных капель, и вдруг все вокруг потемнело, помутнело. Воздух наполнился влагой. По палаткам застучали капли. Сплошная барабанная дробь. Навес провис, на брезенте вмиг образовалось целое озеро, вода не успевала стекать с навеса.

Похолодало. Ребята ежились в палатках, дули на ладони, хлопали себя по плечам. Разительный контраст: казалось, они перенеслись из Африки в далекое Подмосковье или на Рязанщину, из африканской зимы в российскую осень. Дождь был везде. В воздухе висела мельчайшая водная взвесь. Вода вмиг пропитала вещи, затекала под палатки, проникала под форму. Часовой под брезентом не выдержал и с визгом метнулся к ближайшей палатке. Никто его не осуждал – уму непостижимо, кто мог бы в такую погоду не только напасть на отряд, но даже идти под дождем.

Полчаса локального потопа, и дождь так же внезапно прекратился. Выглянуло солнце. На небе висела радуга. Капли воды на листьях и траве сверкали крупными бриллиантами.

– Кажется, пережили, – хмыкнул капитан.

– Живо. Сворачиваемся! Время не ждет. Отдохнули, пора и согреться, – рявкнул старлей Панфилов.

До цели похода недалеко. Пройти ложбиной между холмами, выйти на звериную тропу и направо вдоль склона. За следующим холмом должна быть деревня.

Первым неладное почувствовал прапорщик Мухин. Проводник остановился у одинокого баобаба, присел на корточки и с шумом втянул в себя воздух. Вышинский обошел могучее дерево с другой стороны и тоже остановился.

Самойлов немедленно вызвал дозор на связь:

– Проблема? Почему стоим?

– Собак не слышно, – пояснил Мухин, поворачиваясь к товарищам и помахав им рукой.

– Цепью. Первое отделение идет через холм. Панфилов, ты командуешь, – отреагировал капитан. – Второе отделение с интервалом через одного, короткими перебежками. Вершинин и гранатометчик на левый фланг.

– Угроза? – промурлыкал Денис бархатным голоском. Сам он не чувствовал опасности, шестое чувство молчало, но если проводники говорят, значит, так оно и есть.

– Пошли!

Отряд разделился на две части и со всеми предосторожностями двинулся к деревне. Старший лейтенант Панфилов шел во второй линии. Наставление требовало от него не лезть под пули, а держать ситуацию под контролем, быть готовым перебросить людей на угрожаемый участок, отвести дозор назад, сыграть роль огневого резерва, поддерживать связь с командованием, да еще трезво оценивать ситуацию и нести ответственность за своих людей. Командир, одним словом.