Гордон Диксон - Иной путь

Он встал с кресла, оборвал проводок магнитофона, служившего бортовым журналом, выпустил трехдюймовые когти из подушечек коротких пальцев и быстро прошел в каюту, находившуюся за рубкой управления. На большом звездолете двери наверняка были бы заперты на ключ, ко на скутере, где работали всего двое, не полагался Ведущий. Атон спал на нижней койке, лицом к стене.

Когти искусно вонзились в позвоночник у круглой, покрытой черным мехом головы. Атон лишь раз вздохнул и тут же затих. Он ничего не почувствовал, настолько силен и точен был удар. Бережно подняв тяжелое тело. Кагор нежно прижал его к себе, отнес в переходную камеру и нажал на кнопку. Затем он подошел к пульту, подсоединил оборванный проводок и продиктовал сообщение о том, что Атон — видимо в припадке бешенства — внезапно накинулся на второго пилота, сбив магнитофон на пол. Убедившись, что ему не удалось застать Катора врасплох, обезумевший Атон покончил с собой, выбросившись в открытый космос.

Примерно через полчаса (по времени существ, называвших себя румлами), Катор, одетый в скафандр, добрался до конца стального троса с магнитной присоской, прикрепленного к разрушенному взрывному корпусу артефакта, включил прожектор на шлеме и принялся исследовать свою находку.

Очевидно, звездолет построили существа, мало чем отличающиеся от румлов. Обычного размера двери, удобные сиденья. К сожалению, все самое ценное было уничтожено взрывом коллапсарного поля — факт крайне важный, потому что румлы при межзвездных перелетах использовали точно такое же поле, оставляющее при взрыве разноцветные полосы, подобные тем, которые Катор сейчас видел перед собой на стенах. Все вещи, естественно, были выброшены в космос взрывной волной… Впрочем, нет. Между двумя ножками кресла застрял предмет, напоминающий чемодан с полукруглой ручкой. Катор осторожно высвободил его и вернулся на скутер…

Приняв необходимые меры предосторожности, Катор осторожно открыл чемодан. Содержимое превзошло все его ожидания. Первым делом он увидел тонкую, необычайно прочную одежду с длинными рукавами, напоминавшую доспехи, изготовленные без единого шва — что трудно было себе представить. На доспехах почему-то отсутствовали петлички для орденов Чести, которые лежали в продолговатой коробке и имели формы больших и маленьких колец, изготовленных из неизвестного материала. Со дна чемодана Катор достал тонкий стержень с отвинчивающимся колпачком (видимо, для письма) и завернутые в прозрачный материал по свойствам напоминающий пластик два причудливых контейнера, похожих на ногоступы. На подошвах одного из них засохла грязь, и у Катора перехватило дыхание. Он тщательно отскреб комочек земли, положил его под микроскоп и начал рассматривать.

Фактор Случайности не подвел: в рыхлой почве лежала высохшая оболочка органического существа.

Это был самый обыкновенный червячок, практически неотличимый от тех, которых Катор часто видел на родной планете.

Он аккуратно достал червячка, очистил от грязи и поместил в маленький прозрачный кубик из сверхпрочного текстолита. Этот трофей, подумал молодой румл, принадлежит лично мне. Оставшихся материалов вполне достаточно, чтобы Экзаменаторы с точностью определили Звездную систему, к которой принадлежал артефакт. А с маленьким высохшим тельцем, залогом его будущего Царства, Катор никогда не расстанется. И если только Фактор Случайности поможет ему в дальнейшем, то…

Катор продиктовал на магнитофон координаты артефакта, а затем, настроив автопилот на обратный курс, прошел в каюту и улегся на полку. Теперь можно и отдохнуть.

Уже засыпая, он со щемящей тоской вспомнил вахты, которые они несли вместе с Атоном в предыдущих рейсах, и чувство горького сожаления охватило его. Они не были даже отдаленными родственниками, но Катор, который редко с кем-нибудь знакомился, по-настоящему сдружился с пожилым румлом.

Когда тебя манит Царство, печально подумал он, погружаясь в сон, приходится идти на жертвы.

Когда спящий проснулся, лицо его было мокрым от слез. Какое-то мгновение он лежал не шевелясь, зарывшись с головой в подушку, не в силах думать ни о чем кроме того, что ему пришлось убить Атона, что Атон мертв.

Постепенно мерное бормотание кондиционера проникло в затуманенное сознание. До странности мягкий предмет, оказавшийся подушкой, твердая плоская поверхность со спинкой, служившая кроватью, обрели смысл, перестали казаться чуждыми. Космическое пространство, артефакт, мечта об основании Царства ушли на второй план; воспоминания захлестнули мозг. Отирая лицо простыней, Джейсон сел на постели.

Он находился в своей спальне. Цифры и стрелки будильника, стоявшего, на ночном столике, тускло фосфоресцировали. Один час двадцать три минуты. Джейсон протянул руку, нащупал черный телефонный аппарат. Непослушные пальцы не удержали трубку, но он успел неловко поймать ее, а затем поднес к уху и, щурясь в отсвете уличных фонарей, набрал на диске номер Меле. Долгое время никто не отвечал.

— Алло… — внезапно раздался в трубе сонный голос.

— Меле, — сказал он и понял, что каждое слово дается ему с большим трудом. — Это я, Джейсон. Только что вошел в контакт.

— Джейс… — она на мгновение умолкла и, видимо окончательно проснувшись, тревожно спросила. — Джейс? С тобой все в порядке, Джейс?

— Да. — Дрожащей рукой Джейсон отер пот со лба. Сделал несколько глубоких вдохов. Нелепейшее состояние, в котором он не мог находиться. И тем не менее находился.

— У тебя какой-то странный голос. Ты уверен, что все в порядке?

— Да. То, что произошло, имеет отношение не ко мне, а к тому, другому.

— Что именно?

— Потом. — Постепенно он приходил в себя. Слова выговаривались ясно и отчетливо. — Сейчас приведу себя в порядок и приеду в Университет. Ты позвонишь, членам Ученого Совета?

— Да, конечно… Голос у тебя стал лучше.

— Мне тоже стало лучше, — сказал Джейсон. Я быстренько оденусь, упакую сумку и минут через пятнадцать-двадцать вызову такси. Если хочешь, могу за тобой заехать.

— Само собой. — Голос, который он так любил, потеплел, стал мягче. — Я дам знать членам Совета, а потом перезвоню. Пока, малыш.

— До свидания… малышка, — ответил он и, услышав короткие гудки, повесил трубку, одновременно вставая с кровати. Ощутив тяжелый ворс ковра под ногами, холодный ветерок кондиционера, обдувающий взмокшую от пота грудь, Джейсон окончательно проснулся.

Он включил свет. Привычная обстановка почему-то показалась ему неестественной, комната — неуютной. Джейсон потряс головой, пытаясь избавиться от чувств, обуревавших Катора Троюродного Брата. Достав из ящика комода шорты и рубашку, он прошел в ванную комнату, расположенную напротив гостиной, погруженной в темноту, и принял душ.