Юрий Сафронов - Внуки наших внуков

- Это понятно. Он и должен нагреваться меньше. Первый врезался в атмосферу, разогнал воздух, образовалось разреженное пространство, вроде мешка. Туда и попал второй болид.

- Но в таком случае оба болида могут столкнуться в воздухе; ведь первый тормозится воздухом, а второй летит с большей скоростью.

- Очень может быть...

Мы просидели над снимками всю ночь.

К десяти часам утра мы уже знали, что болиды ворвались в, атмосферу Земли над Северной Африкой, пронеслись на северо-восток над Средиземным морем, промелькнули над Грецией, озарили ярким светом просторы Западной Сибири и, не долетев немного до Тихого океана, упали где-то в Восточной Сибири. Сила взрыва была огромна: все сейсмические станции мира зафиксировали сотрясение почвы. При расшифровке сейсмограмм выяснилось, что болиды упали между хребтами Черского и Верхоянским.

Данные сейсмических станций подтверждались радиограммами и телефонограммами, полученными из Охотска, Верхоянска, Оймякона и Якутска, где большое число людей наблюдало падение этих метеоритов.

По рассказам очевидцев, падению метеоритов предшествовало нарастание ярко-белого света, от которого рассеялись предрассветные сумерки. Ослепительный свет резал глаза, жег лицо и руки. Люди, наблюдавшие это явление, падали ничком, пряча глаза от невыносимого и неожиданного светового удара. Казалось, что с неба сорвалось солнце и стремительно падает на землю. По небосводу пронесся огромный огненный шар, рассыпая вокруг себя мириады белых искр. За первым шаром сразу же промелькнул второй темно-красный шар, и оба они почти одновременно грохнулись за Верхоянским хребтом.

Некоторое время спустя люди услышали рев и гул, а затем два сильных взрыва. В домах, удаленных на сотни километров от места падения метеоритов, были сорваны с петель двери, выбиты стекла, повалена мебель в комнатах.

Вдали, за Верхоянским хребтом, еще долго виднелось зарево гигантского пожара - горела тайга...

Таковы были первые сведения об этом удивительном событии.

- Вот вам и снимки! - воскликнул Илья Петрович. - Не будь их у нас, мы бы сейчас сомневались, не ошиблись ли очевидцы насчет второго болида. А теперь у нас есть неопровержимые доказательства.

Вскоре выяснилось, что наши снимки уникальны. Ни в одной обсерватории мира не успели так хорошо сфотографировать полет болидов. Утром Илья Петрович распорядился как можно скорее размножить снимки и разослать их всем заинтересованным организациям.

Илью Петровича теребили со всех сторон. Просили прислать снимки, дать справку, сообщить подробности. Вскоре я почувствовал, что Илье Петровичу не до меня. Я попрощался и поспешил уйти из обсерватории. Перед самым моим уходом Илья Петрович дал мне с собой первую серию еще влажных фотографий и обещал позвонить по телефону.

На другой день раздался телефонный звонок.

- Здравствуйте, Александр Александрович! - услышал я голос Брадова. Вчера вечером Комитет по метеоритам Академии наук принял решение организовать комплексную экспедицию в район Верхоянского хребта. В экспедиции должен принять участие специалист по ядерной физике. Я взял на себя смелость рекомендовать вас...

- Меня?!

- Да, если только вам это интересно. Но можно еще и отказаться. Я, со своей стороны, всячески советую поехать. Экспедиция продлится всего две-три недели, включая дорогу.

Соблазн был слишком велик.

- Поеду! - сказал я, не раздумывая.

- Вот и отлично! Я, собственно, и не сомневался.

Деловым человеком был профессор Брадов. Через несколько минут я имел список телефонов и лиц, к которым надо было обратиться, чтобы оформить свое участие в экспедиции.

Вся наша небольшая группа вместе с грузами разместилась на двух пассажирских самолетах; следовавших до Якутска. В Якутске нас поджидал отряд вертолетов. Вертолеты доставили нас до места. Близко к воронке, образовавшейся от падения метеоритов, подлетать не стали - следовало опасаться повышенной радиоактивности.

Мы быстро выгрузили из вертолетов ящики, палатки, снаряжение, приборы, продукты. К вечеру был оборудован лагерь. Стало прохладно, небо заволокло тучами. Сказывался суровый континентальный климат Якутии.

Мы собрались в палатке и, склонившись над картой, наметили план действий на завтра. Решено было на двух вертолетах облететь район падения болидов, чтобы поточнее определить его границы, а третий вертолет направить прямо к месту их взрыва и заняться сбором осколков. Я должен был лететь на третьем вертолете вместе с Ильей Петровичем. Совещание быстро закончилось, и мы разошлись по палаткам.

- Какая это прелесть, - сказал Илья Петрович, залезая в теплый опальный мешок.

- О чем это вы?

- Да о вертолетах. Сколько бы без них горя хватили, добираясь сюда на лошадях. Я помню, сколько натерпелся Кулик, когда он пробирался несколько раз со своей экспедицией к месту падения Тунгусского метеорита. И лошади у него погибали, и люди выбивались из сил, по реке плыл - лодки течением переворачивало. Неделями шли. А нас за несколько дней из Москвы прямо на место доставили.

Я заснул почти мгновенно, и мне показалось, что проспал я всего лишь несколько минут, когда надо мной раздался бодрый голос Ильи Петровича:

- Вставайте скорее, Александр Александрович! Я метеорит нашел! Вот он, совсем рядом!

- Как нашли? Где?

- Нашел! Нашел! Только вышел из палатки и сразу же нашел. Да поднимайтесь вы скорее! - торопил он меня.

Я вылез из спального мешка, раздвинул полы палатки и замер от неожиданности. Небо было ярко-красным, теплый, розовато-красный свет шел отовсюду, сразу со всех сторон, окрашивая все предметы в какие-то необычные, фантастические цвета. Ни разу прежде не приходилось мне видеть такой красочной картины. Илья Петрович глядел на меня, любуясь произведенным эффектом, словно он был фокусником и вся эта феерическая картина возникла по волшебному мановению его руки.

- Заметьте, - сказал он, - солнце пока еще не взошло над горизонтом...

Я уже догадался, в чем здесь дело, но, чтобы доставить удовольствие Илье Петровичу, спросил:

- Что это? Отчего такое красное небо?

- Это наш метеорит, - сказал он, не замечая подвоха с моей стороны, вернее, то, что от него осталось в воздухе. Метеорит, пролетая сквозь атмосферу, интенсивно горел, от него отделялись мельчайшие обугленные частицы. Несметное количество этих частиц носится сейчас в воздухе, замутняя его. Такая замутненная атмосфера плохо пропускает синие лучи, но хорошо - красные.

- Закон Релея, - добавил я, - коэффициент рассеивания обратно пропорционален четвертой степени длины волны...

Илья Петрович удивленно посмотрел на меня и рассмеялся.